Тогда он уезжал из города на долгих полгода на какую-то стажировку и после своего возвращения сразу вернулся к тренировкам. В тот день должен был быть бой, до него оставалось несколько часов. Она знала, что он будет злиться, если увидит ее среди зрителей; но она так хотела взглянуть на него хотя бы глазком после долгой разлуки, а это был единственный вариант увидеть его, оставшись незаметной. Она скучала по нему, но очень боялась, что Итан может это заметить, поэтому не решалась писать ему первой с предложением о встрече. Даже несмотря на то, что она и до этого ходила на его бои, в этот раз ей было страшно не только за него на этих соревнованиях, но и за себя – она боялась выдать себя и зарождающиеся в ней чувства.

Солнце уже клонилось к горизонту, и времени на раздумья не оставалось. Либо она сейчас выходит из дома и едет в бойцовский клуб, либо весь оставшийся вечер ругает себя за свою несостоятельность и трусость. Надо ехать. Даже если он будет злиться, даже если им не удастся поговорить, надо ехать. «Так я хотя бы буду знать, что он совсем не изменился», думалось ей. Она второпях оделась, заказала такси, накинула пиджак и побежала вниз по лестнице с колотящимся от волнения в груди сердцем.

Места вокруг ринга было не так много, как людей. Первый бой уже начался, судя по оживленной аудитории и боевым кличам. Сначала она хотела протиснуться между усердно спорящей группой мужчин, но потом приметила место почти в самом углу зала на небольшом выступе. Отсюда не будет видно меня, но я точно увижу его. Она поинтересовалась у какой-то женщины порядком боев и, узнав нужный, уселась на свободный стул в своем уголке. Когда же настало время боя Итана, она встала, вглядываясь в ринг сквозь головы толпы.

Он в красном. В правом углу. Без абсолютной защиты. Она ничего не понимала в боксе, не знала, сколько будет раундов, правила; она лишь смотрела на Итана, который готовится к бою, и его соперника. Она не думала о том, кто победит; она лишь хотела, чтобы этот ринг он покинул без травм и в сознании, как это обычно и бывало. Раунд длился всего несколько минут, но для нее это была целая вечность. И оставалось всего пара раундов до конца, когда она только-только начала успокаиваться и думать о том, что все закончится хорошо.

Он пропустил удар и повис на канатах. Толпа вокруг кричала, чтобы он собрался, а ей хотелось крикнуть, чтобы он бежал оттуда. В какой-то момент, когда он вставал, ей показалось, что взгляд устремлен на нее, но… это было невозможно. Она была достаточно далеко, да и тень от выступа второго этажа падала так, что ее угол оставался незамеченным. Во всяком случае, она на это надеялась.

Следующий раунд. И снова пропущенный удар. Еще один. Он упал. Она в ту же секунду замерла. Самым первым замерло сердце. Рефери начал обратный отчет. Но в какой-то момент она перестала слышать голоса вокруг, звук сирены об окончании боя. Она смотрела на него, не моргая, и в голове мысли роились словно пчёлы:

«Глупый мальчишка! Ведь Ева сказала, что он готов к бою, что не потерял форму без тренировок. Зачем так рисковать?» Его пытались привести в чувство, и казалось, что с этого момента прошло несколько минут, но это заняло лишь секунды. Бой проигран. Нокдаун. Она выбежала из зала, тяжело дыша. Воздуха не хватало. Сердце бешено колотилось. Толпа все еще гудела, кто-то выходил на улицу, бурно обсуждая бой.

Спустя несколько минут она немного пришла в себя, восстановила дыхание и вернулась в зал. На ринге уже была следующая пара. Она не знала, где здесь были раздевалки, чтобы пройти к Итану, да и это была глупая идея. И она уже не думала о том, чтобы остаться незамеченной, уехать домой и не узнать, как он себя чувствует. Она ждала около выхода, надеясь, что Итан не уйдет через черный ход. Прошло почти двадцать минут прежде, чем он показался в дверях. Спортивная форма, с сумкой через плечо и перемотанная рука. Шел медленно, глядя себе под ноги.

– А с рукой что?

– Так и знал, что ты ждешь.

– Значит, все-таки увидел?

– Сначала думал, что показалось, бредить начал прям на ринге, а потом понял, что нет, я еще в своем уме.

– Дурачок ты. Как себя чувствуешь? Ева сказала, что ты уже готов к бою после перерыва, поэтому участвуешь, но я злюсь на тебя, потому что оказалось, что нет. Еще ни разу твои бои не заканчивались нокдауном, когда падал ты, а не соперник.

– Дело не в подготовке, – они медленно двигались мимо зданий. – Я просто отвлекся и потерял концентрацию, а после первого удара уже не смог собраться. Вот и вся история.

– Что тебя так могло отвлечь? Насколько я знаю, такого ни разу не было, ты же во время боя сама собранность.

– Вообще-то ты. Звучит, наверно, глупо, но увидел тебя, сначала обрадовался, потом рассердился, а потом уже понял, что, видимо, соскучился. И пока все это думал, мне как раз и прилетело. Ну ничего, как сложилось, так сложилось. Это не последний бой.

Лия молчала. Она уже чувствовала, как щеки полыхали, и совсем не была уверена, что его слова можно воспринимать напрямую и в том смысле, в каком хотелось их понять, поэтому предпочла не отвечать.

– Эй, не переживай, я тебя не виню, – он обнял ее за плечо на секунду и сразу отстранился.

– Да я и не думала, что ты меня винишь. Просто непривычно слышать от тебя что-то подобное.

– Что подобное?

– Что-то о чувствах, и о том, что скучал.

– Ну вообще считаю это нормальным – говорить человеку, что ты скучал, если так оно и есть.

– Мне нравится ход твоих мыслей, хоть и все равно странно слышать это от тебя.

Каждый улыбался своему, каждый думал о чем-то хорошем. Уже стемнело. Фонарь, который должен был освещать остановку, даже не включался. Но рядом с Итаном было так безопасно, так спокойно и совсем не страшно.

– Давай-ка лучше такси на две точки, а то не нравятся мне эти бойцовские закоулки, – он зашел в приложение и выбрал адреса – сначала дом Лии, а потом свой. Ждать нужно было семь минут, а пока они стояли, снова завязался разговор ни о чем. Мысль за мыслью, рассказ о стажировке, взгляды в небо и едва видимые улыбки. По нему было видно, что он устал, поэтому Лия не нагружала своей болтовней. А в такси уже ехали молча, под странный плейлист водителя. А внутри трепетал маленький, совсем крохотный огонек чувства радости и осознания, как же она чертовски по нему соскучилась за время его отсутствия в городе.

Около дома Лии такси остановилось буквально на минуту, чтобы ее высадить. С улыбкой брошенное «пока» и «спасибо», открытая дверь, и вот, она уже на тротуаре вне машины. И в тот же миг, когда раздался хлопок закрывающейся двери, Итан открыл свою и тоже вышел.

– Ты чего?

– На секунду, – он подошел к ней, крепко обнял и нежно поцеловал. – Просто захотелось, извини. Я действительно соскучился. До встречи.

На секунду он посмотрел в ее глаза, опустил свои и вернулся в машину. Итан уехал, а Лия так и продолжила стоять на тротуаре, не понимая, что произошло. Это были противоречивые чувства от «как он посмел меня поцеловать?» до «вот бы этот момент длился вечность».

А сейчас она вспоминала это и улыбалась своим чувствам, переживаниям и вновь появившемуся потоку мыслей в голове. Вспоминала и думала о том, как можно такой жест не воспринимать как симпатию? Глупо было бы после такого думать, что у него нет никаких чувств. Но он их более никак и не проявлял. Это был первый и последний раз, когда Итан ее поцеловал. И это было прекрасное воспоминание несмотря на то, что со временем пришла ясность того, какая на самом деле это была манипуляция.

||

За 4 месяца до. Март.

Первые мысли.

С Мари же они познакомились чуть раньше, в тот период, когда подростковый максимализм давал о себе знать чаще, чем того хотелось бы. Они были очень похожи, но в то же время такие разные. У обеих полки в комнатах были заставлены книгами разных жанров, все до мелочей расставлено по своим местам с целью уюта; слушали они только инди-рок или поп-музыку. Просто быстро сошлись во взглядах на жизнь, просто нашли друг в друге родственную душу. В тот период им было по 16.