Умел.

Вот только не знает он о том, что у него есть сын. А если бы я сказала ему тогда – не отправил бы он меня на аборт, как Давид отправил Марго?

… – отличный отель! – оживленно произносит Руслан, и смотрит на меня выжидающе.

Как чертов лабрадор, ищущий одобрения.

– Прости, я немного устала, и все прослушала, – смущаюсь я, проклиная себя мысленно.

Ну почему я все время вспоминаю его? Почему не могу из головы выбросить, будь он проклят!

Готовлю для Захара завтрак, и невольно представляю, что за нашим маленьким кухонным столом сидит и Андрей, и с такой же любовью, как и я, смотрит на сына. Гуляю с Захаром в парке, и снова картина перед глазами: Андрей, я, и Захар, которого мы придерживаем за маленькие ладошки.

И так постоянно… хватит!

– Через неделю у нас корпоратив на работе. В Питере, – немного смущается Руслан, словно о чем— то двусмысленном говорит. – Может… поедешь со мной? Отель вполне приличный, о расходах можно не думать. Захара тоже можешь взять с собой.

Понимаю. Давно уже ждала этого намека, который и не намек вовсе.

Андрей давно бы уже…

Вздыхаю глубоко, пытаясь заглушить нарастающую панику. Не маленькая ведь уже, не девственница – ребенка даже родила. И с Русланом мы вместе уже три месяца, а я все никак не решусь на близость.

Понятно ведь, зачем он зовет меня в Питер. И про Захара сказал из вежливости…

– Поеду. Когда я еще в Питер выберусь, – улыбаюсь я, прикрывая чашкой дрожащие губы. – А Захара я маме оставлю, они с отцом давно просят.

… вот за это Андрей бы меня точно убил!

Губы Руслана растягиваются в голливудской улыбке… и чему так радуется? Неужели я – такой лакомый кусочек, ради которого стоило три месяца ходить вокруг да около?!

– С начальством договоришься, чтобы отпустили? – волнуется мужчина. – А то под праздники – ты сама говорила – самая горячая пора: все ринутся по салонам стрижки делать, краситься… и что вы еще там делаете! Отпустят?

Отпустят, куда денутся!

– Я ведь пообещала, что поеду!

– Тогда я бронирую для тебя номер? Или…

– Думаю, нам хватит и одного, – смотрю на Руслана в упор.

Пусть уже прекращает! Решительности хочется, поступков! Снова почувствовать себя одновременно и беззащитной, словно хрустальная статуэтка, и защищенной от всех невзгод этого мира в сильных мужских руках.

– Хорошо… кстати, мы ведь именно здесь познакомились. Помнишь? – Рус кивает на окно, за которым раскинулся зимний парк.

Помню. Конец сентября был красив, еще больше украсив Москву. Мы с Захаром гуляли по парку, собирая букет разноцветных листьев: желтых, красных, зеленых. Я увлеченно рассказывала сыну о разных деревьях и фотосинтезе, осознавая, что он ничего не поймет.

Но он слушал так серьезно и внимательно. Смотрел на меня такими же грозовыми глазами, как и Андрей, и я на секунду отвела взгляд от него. Лишь на секунду отвернулась, снова стараясь прогнать воспоминания.

– Девушка, ваш? – отвлек меня тогда приятный голос.

Над лавочкой, на которой я сидела, и витала в облаках, возвышался мужчина, который держал моего ребенка! Боже, Захар ведь рядом со мной сидел! Ну я и мать… перемать!

– Мой! – забрала из рук чужого, незнакомого молодого мужчины сына, и прижала его к себе.

А если бы это был извращенец какой— нибудь? Или наркоман?

– Шустрый он у вас! – обаятельно улыбнулся мужчина. – Я Руслан, кстати. Работаю неподалеку, вышел вот прогуляться, и…

Встретил нерадивую мамашу с шебутным сыном!

Это было три месяца назад, и все это время Руслан вел себя как джентльмен. Именно так, как я рисовала себе в мечтах, будучи студенткой.

Вот только с этим джентльменством пора заканчивать, как и с пустыми мечтами!

День выдался ужасным. Началось все с того, что я проспала. Собиралась на работу впопыхах, параллельно пытаясь накормить и умыть раскапризничавшегося Захара. Устроила на кухне полнейший кавардак, и отвезла ребенка к няне, а затем села в такси, за которое заломили цену, на которую можно купить крыло от самолета, и попала в пробку.

На работе получила нагоняй за опоздание и недовольную клиентку, отыгрывающуюся на мне за долгое ожидание.

И так весь день. Будто сегодня – пятница тринадцатое, чудесным и нелогичным способом выпавшая на Хэллоуин.

Выхожу с работы, терзаемая предчувствием неминуемого. Такое чувство у меня было лишь однажды, когда я наблюдала шторм в океане – он был ужасен и прекрасен одновременно. Губителен, но до чего же красив! Глаз было не отвести, хоть внутри все переворачивалось от первобытного ужаса перед стихией.

– Привет, кошечка! Соскучилась? – Андрей стоит около машины, и курит. – Садись!

Андрей… но он ведь в тюрьме! Я по новостям видела! Иногда крутят сюжеты про группировку, на счету которой…

Много чего! И про их главаря – Андрея Громова, отрицающего свою вину несмотря на неоспоримое доказательство вины – видеозапись. Которую он, и его адвокаты называют подделкой.

Вот только это – не подделка. Уж я точно знаю!

Застываю в этом моменте. Не дышу почти, не двигаюсь. Зачем он приехал? Отомстить хочет? Добить меня?

– Нет, – качаю я головой.

По телу пробегают электрические импульсы, грозя сжечь меня дотла… снова!

– Садись, Марина. Думаю, нам с тобой есть о чем поговорить, – Не заставляй меня силком затаскивать тебя в машину… хотя, почему нет?

Андрей резко отбрасывает недокуренную сигарету, и наступает на меня. А я не могу отделаться от мысли, что и я – как та недокуренная сигарета. Меня ведь Андрей тоже выбросил за ненадобностью.

Вздергиваю подбородок, и сама сажусь в машину. Мне не убежать от него, но и издеваться я над собой больше не позволю!

– Ты сбежал? – интересуюсь я, едва оказываюсь в машине. – Подкоп вырыл? Или напильником решетку сточил?

– А ты все шутишь…

Шучу. Лишь бы не на тебя смотреть, а в окно. Хотя больше всего хочется с жадностью рассматривать, впитывать в себя каждую черточку твоего лица. Отмечать то, что осталось прежним, и что изменилось… морщинка на лбу стала глубже.

Побледнел, хотя даже зимой был смугловатым. Плечи, кажется, стали еще шире, на шее новый шрам появился. Откуда? Видно, что шили, но неровно…

По— прежнему красив. Вернее, еще красивее стал – заматерел, уже не парнем, а мужчиной выглядит. Да он и есть – взрослый мужчина, совсем скоро двадцать девять исполнится!

Дышать нечем – расстегиваю свой пуховик, мечтая о том, чтобы стянуть и бюстгальтер, сдавливающий грудную клетку. Легкие наполняет знакомый запах, который я любила вдыхать, уткнувшись Андрею в шею.

Усилием воли давлю вырывающийся из груди стон… может, мне все это снится? Может, я с работы вышла, и мне сосулька на голову упала?

Лежу сейчас на операционном столе, обколотая наркотиками, и смотрю этот реальный до ужаса сон.

– Зачем? – спрашивает Андрей. – Зачем, Марина?

Его низкий голос вибрирует, отзываясь во мне, и снова переворачивая всю мою жизнь с ног на голову.

– Что именно? – тяну я время, хотя прекрасно понимаю, о чем он спрашивает.

– Зачем ты сдала меня? Так сильно ненавидишь?

Громов с силой сжимает руки на руле – пальцы побелели даже. Как и он сам.

Злится. Вижу, что злится. Сдерживает ругань, готовую сорваться с языка… это в заключении он научился так себя контролировать?!

– Это не я… – начинаю я говорить, и замолкаю.

Вообще— то, вина – моя. Да, я бы никогда не сдала Андрея! Никогда бы не заявила на него, соверши он даже куда более плохой поступок, чем измена…

Которая и изменой не была, ведь мы по сути расстались. Да и не обещал он мне ничего.

Но, несмотря на весь тот ужас, что я испытала, когда полковник забрал мой телефон, я на долю секунды, в самом темном кусочке своей души, испытала мрачное удовлетворение.

Удовлетворение от того, что и я, пусть и нехотя, но отомстила. Что и Андрею будет больно, что он тоже ответит…