Но искать Астрид нам не пришлось: она сама подбежала к нам и тихо спросила, достали ли мы то, что хотели.

— Достали. Правда, пришлось немного попотеть, — ответил Эванс. — А пока наш продавец не очнулся и не вызвал стражу, нам лучше исчезнуть из этого города.

— Что ж, тогда идите без меня: у меня есть еще пара дел, очень важных, и я не могу и не хочу отменять их, — промолвила Астрид.

— Ты уверена? Ты останешься в этом змеином логове совсем одна. Я не желаю, чтобы с тобой приключилась беда, — теплым тоном сказал Эванс, и я в который раз задала себе вопрос: что между ними было?

— Не волнуйся, я умею постоять за себя… Но не стой, как столб, а бери Сильвию и бегите в долину! — с нажимом сказала Астрид. — Я вернусь, как только закончу свои дела! Постараюсь сделать это до заката. — Сказав это, девушка поспешно отошла от нас, словно больше не желая тратить на нас время.

— Что ж, пойдем без нее. — Эванс протянул мне ладонь. — Дай мне свою руку. Не хочу потерять еще и тебя.

Я молча исполнила его просьбу, и мы, плывя в потоке людей, держась за руки, а свободными руками крепко ухватившись за поводья наших лошадей, вскоре добрались до главных ворот города и покинули его.

К счастью, наш путь обратно в долину показался мне намного легче пути в город: солнце все так же стояло высоко, но грело уже не так сильно, поэтому дышалось намного свободнее. Когда мы добрались до ущелья, мне даже пришлось потеплее укутаться в свой плащ.

Эванс всю дорогу молчал, а я, хоть и была полна любопытства, не желала тревожить его, ведь видела, что он усиленно размышлял о чем-то: его лоб был прорезан глубокими складками, губы плотно сжаты, взгляд смотрел куда-то вдаль. Но, когда мы остановились, чтобы дать лошадям отдых и отпустить их пожевать травы и попить воды из протекающего вдоль дороги ручья, я подошла к другу и заглянула в его карие глаза.

— Эванс… Ты такой задумчивый… Ты можешь поделиться со мной, я обещаю, что все сказанное между нами останется в тайне, — мягко сказала я.

— От тебя ничего не укрыть, моя королева, — улыбнулся Эванс, но его улыбка была фальшивой. — Ты права: мысли раздирают мою голову, и, боюсь, это темные мысли. Скажи, ты и правда настолько ненавидишь своего супруга и всех людей, что готова убить их, если будет возможность?

— Конечно, нет… Хотя, вряд ли я могу обмануть «Топор Мертвеца», ведь он с такой силой и радостью вцепился в меня… — Я запнулась, так как не знала, что еще сказать.

— Ты говоришь, что любишь Дерека, но твоя душа не может простить того, что он сделал с Фламмехавом?

— Это… Это сложно, Эванс! Да, я люблю его! Но я своими глазами видела, какой ужас и разрушение он принес в мое королевство! Тысячи беженцев, покрытых кровью, которые укрылись в нашей столице, рассказывали, что воины Дерека не жалели даже детей! — с чувством воскликнула я, пораженная скептицизмом лекаря. — Как я могу забыть? Я помню, что не Дерек был зачинщиком этой войны, не он напал на Фламмехав, но мой отец напал на Калдвинд, что Дерек просто защищал свой народ от нас, демонов, но… Я не могу простить. Хочу, но не могу. Наверное, я просто решила не вспоминать об этом, однако эти мысли не оставляют меня, я не имею над ними власти!

— Я прекрасно понимаю твои чувства, — спокойно ответил мне Эванс и взял мою ладонь в свою. — Ты вправе злиться, но помни, что сделал с тобой «Топор». Попытайся усмирить свою ненависть, изгнать ее из души, потому что, если это меч случайно попадет в твои руки, ты превратишься в чудовище. Помни, что ты любишь своего мужа и что ты сама вызвалась спасти его жизнь. Дерек Мёрксверд ждет твоего возвращения. Помни это.

— Ты обещал сказать мне: этот меч имеет на тебя влияние? Что ты видишь в своем разуме? — настойчиво спросила я.

— Увы, я тоже несовершенен, но, кажется, «Топору» нечем поживиться в моей душе: я простил всем своим врагам и желаю им только добра и счастья.

— Ты благороден, Эванс Валлас, — невольно улыбнулась я. — Оставайся таким всегда.

Вскоре мы вновь двинулись в путь и через некоторое время, вновь проведенное в молчании, увидели все еще залитую солнцем долину и одинокий дом, спрятавшийся в ней. Подъехав к дому, мы спешились и повели своих лошадей в конюшню.

— В твоем доме хранятся так много артефактов… Ты знаешь точную цифру? — спросила я, вновь почувствовав прилив магии и ауру волшебства, только в этот раз я чувствовала их в несколько раз сильнее.

— Хм… Я, право, не знаю, никогда не считал. Но я решил, что нам обязательно нужно создать для нашего меча специальные ножны. Я посмотрю, что могу сделать. — Эванс закрыл наших лошадей в широких стойлах, дал им воды и овса, а затем спрятал «Топор Мертвеца» в углу конюшни под щедрым слоем соломы. — Пусть пока полежит здесь. Не желаю, чтобы это оружие находилось в моем доме.

Мы вышли из конюшни и подошли к входной двери дома. Я предвкушала, что полежу в горячей лохани, отдохну после ужасного опыта общения с «Топором» и надеялась, что Эванс, используя свою магию, приготовит вкусный сытный ужин.

— Прошу, — сказал лекарь, открыв передо мной дверь, и я вошла первой.

Он зашел за мной и тут же направился в комнату, в которой хранил свои артефакты.

— Не желаешь чаю? — громко спросила я друга, снимая с себя теплый плащ и вешая его на крюк, торчащий из стены. — Я могу заварить! Думаю, я справлюсь с этим заданием, это ведь не… — добавила я, входя в гостиную, но умолкла, не закончив фразы: на меня смотрели восемь оранжевых, как у Андрады, пар глаз.

— Эванс! — нерешительно позвала я и хотела было пойти в хранилище артефактов, сбежать из гостиной, не зная, друзья ли передо мной или враги, но через секунду там появился сам хозяин дома со связанными магической цепью руками и в компании двух здоровенных детин, держащих его под руки.

— Какой лакомый кусочек! — раздался за моей спиной красивый бархатный мужской голос. — Такая красотка не нуждается в обществе такого юнца, как этот бастард. Тебе, моя красавица, невероятно повезло: будешь греть меня теплом своего тела, а взамен получать милость и драгоценности.

Такая наглость в мой адрес вызвала во мне волну возмущения, и я резко обернулась к незваным гостям. Интуиция подсказывала мне, что негодяем, посмевшим оскорбить мою честь, был одетый в красивый синий шелковый плащ красавец с длинными лиловыми волосами. Пальцы его рук были украшены многочисленными кольцами со сверкающими камнями, а на шее висело причудливое золотое ожерелье.

— Кажется, вы забыли спросить, сударь, хочет ли красавица ложиться в вашу постель! — с презрением смотря на наглого красавца, бросила я.

— О, моя милая, боюсь у тебя нет выбора! — рассмеялся он глубоким красивым смехом, но затем его лицо помрачнело. — Взять ее!

Я тотчас была схвачена под руки, и мои запястья связали магической цепью. Несмотря на то, что я яростно пыталась вырваться из стальных тисков, получить свободу мне не удавалось. Но, заметив, что Эванс совершенно хладнокровно и спокойно принял свой плен, я недовольно воскликнула:

— Эванс! Да что происходит?

— Спокойствие, Сильви, не стоит устраивать сцену, — тихо ответил он мне.

«Сильви? Он нарочно не произносит мое имя полностью, словно пытается скрыть от этого разряженного паяца мои происхождение и личность!» — поняла я и послушалась совета друга.

— Освободи девушку: она не имеет к нашей вражде никакого отношения, — холодно обратился Эванс к лилововолосому гостю.

— Так ты его знаешь! — невольно вырвался у меня нервный смешок.

— Я говорил тебе, бастард, что случится, если твоя нога ступит на землю моего королевства еще раз, — лениво протягивая слова, сказал дерзкий наглец. — И твоя девица пойдет с нами. — Он хищно улыбнулся. — Увести их!

Глава 5

POV Дерек

- От них давно не было вестей. Всего одно письмо, и в нем три слова: «Все в порядке»… Неужели у них совсем нет времени написать побольше этих трех слов? Например, как их здоровье? С какими трудностями они столкнулись? — устало сказал я своей матери, когда она зашла в мои покои, чтобы почитать мне Библию.