— Добро пожаловать в покои королевы Эммерленда Стурии из рода Южных Огней, — прервал мои мысли голос львицы, и, прогнав наваждение и возникшие перед моим взором картины, я увидела, что стою перед высокими, довольно узкими металлическими дверями, украшенными золотым орнаментом какого-то вьющегося растения.
— Стурия из Рода Южных Огней… Конечно, я слыхала о ней, но это имя было сказано вскользь, купцами, продающими свои изделия в Блутоке, — задумчиво произнесла я, пытаясь вспомнить, что я знаю о королевской семье Эммерленда.
Как оказалось, ничего: ни того, кем была королева, ни того, что представлял собой король, и, тем более того, что брат Якуба, королевский бастард, служил лекарем во дворце моего супруга. То есть, в нашем с ним дворце. И почему иногда я забываю о том, что теперь моим домом является Калдвинд, а не родной Фламмехав?
Двери тихо раскрылись, и моему взору предстала огромных размеров комната, такая светлая и солнечная, что я невольно прищурила глаза. Королева Эммерленда стояла у окна, спиной к нам, но, когда она обернулась, я изумленно ахнула.
— Ты? — невольно вырвалось у меня.
— Удивлена, принцесса Фламмехава? — Королева приподняла подбородок и улыбнулась, но эта улыбка не была дружественной — она была ледяной, как снег, застилающий горы. — Вот мы и встретились вновь, Сильвия Росси, только в этот раз не я нахожусь в твоей власти, а ты в моей!
Глава 11
POV Дерек
Я стоял посреди своих покоев, у зеркала, облаченный в черный бархатный костюм, и всматривался в свое отражение.
Кто этот человек напротив? Каков он в душе? Военачальник, жених самой смерти, верный пес погибшего короля, королевский палач и возлюбленный Катарины, или же король Калдвинда, узурпатор, ненавистный правитель, муж демонессы Сильвии Росси, насильник и убийца? Кто же ты, Дерек?
«Убитый горем отец, потерявший половину себя и часть своей души. Достойный король, который заботится о своих подданных, славный воин, что не щадит своих сил ради славы королевской семьи, в прошлом возлюбленный Катарины, но сейчас муж „Алого цветка“ Фламмехава. Не спорь, уж я-то знаю… Ты великий человек, Дерек. Не стоит винить себя в том, что произошло» — Эхом раздался голос Вита в моей голове.
— А кого мне винить, кроме как самого себя? Если бы я не женился на Сильвии, моя дочь была бы сейчас жива. Если не я, кто тогда повинен в смерти моей Альвы? — вслух произнес я.
— Дорогой друг, если бы я знал ответ, непременно сказал бы тебе, кем является этот смертник, но прежде я бы оторвал его голову, дабы принести ее и бросить к ногам моего короля. — В зеркале, рядом с моей правой ногой, возник призрачный силуэт барса, и на мгновение мне показалось, что мой фамильяр состоял из белого дыма, смешанного с голубым сиянием.
— Я клянусь, этот урод заплатит за то, что сотворил с моей дочерью! — сжав кулаки, сквозь зубы процедил я.
— Непременно. — Согласившись со мной, Вит подошел поближе к зеркалу и мягко провел по нему лапой. — Сейчас, когда все зашло так далеко, и нас настигла великая трагедия, я хотел бы, чтоб твоя душа хоть на секунду обрела покой. Я скрывал от тебя это… Не только Андрада может открыть портал, но и я, правда, всего на мгновение. Я могу показать тебе Сильвию и надеюсь, что любовь сможет облегчить боль в твоем сердце, пусть и ненадолго. Вы не сможете поговорить: она не будет знать о том, что ты за ней наблюдаешь, и, к сожалению, мы не сможем услышать, что она говорит, но сможем посмотреть, что делает.
Мое отражение в зеркале вдруг исказилось, и перед нами появилась деревянная, зеленая дверь. Я долго не решался открыть ее. Я был обессилен морально и физически, словно все во мне умерло. Но ведь так оно и было: вместе с Альвой умер и я. Неизвестность давила на мои плечи тяжким грузом, надо признать, я боялся того, что могу увидеть. Пересилив себя, я все же толкнул дверь и тотчас увидел свою супругу: она стояла в центре просторного зала с цветными окнами, и ее губы целовал придворный лекарь.
В одно мгновение я лишился и дочери, и супруги. Мое сердце пропустило удар и заныло, как подстреленный волк. Та, кого я помиловал, привез во дворец во имя мира и сделал своей женой, несмотря на гнев моего народа… Та, кому я доверился, с кем связал свою жизнь Божьим и дьявольским ритуалом, с кем наслаждался самыми прекрасными минутами в своей жизни, кому даровал корону… Сильвия так легко растоптала все, что нас связывало.
Теперь я понимал: демонесса попросту сбежала от умирающего, слабого супруга. Чего я ожидал от нее? Наивный глупец! Когда эти рогатые твари сделали хоть что-то хорошее для меня и моего королевства? Слепой идиот! На что только я питал надежды? Нужно было убить Сильвию и всю ее семью в тот самый день, когда мы вторглись в Рёванн.
Живот внезапно скрутило от острой, пронизывающей, невыносимой боли, и я упал на одно колено, а затем и на второе. Под рубашкой словно бушевало пламя. Резким движением разорвав черную ткань на своем животе, я насмешливо рассмеялся. «Чертова метка!» — подумал я и устало закрыл лицо ладонями.
— Дерек… — Снежный барс попытался что-то сказать, но я остановил его, выставив в его сторону ладонь.
— Я видел достаточно, — решительно бросил я.
— Не стоит делать поспешных выводов. Возможно, это не то, что кажется… — вновь заговорил фамильяр.
— Довольно! — процедил я сквозь зубы. Отражение в зеркале стало прежним. Я уже давно не смотрел на то, что там происходит. — Этому нет оправдания! Она унизила меня и растоптала честь нашей семьи, честь своих родителей, свою и честь доверенного ей народа и королевства! — Боль стала понемногу исчезать, и я поднялся на ноги.
— Дерек, послушай, мы же не знаем, что там происходит. — Барс с грустью смотрел на меня и, должно быть, жалел, что показал мне правду.
— Брось, Вит. Моя жена раздвигает ноги перед холеными юнцами, пока я медленно подыхаю и верно жду ее возвращения, вот что происходит! — Во мне бушевала буря, и я не подбирал слов.
— Я виноват. Не стоило открывать эту дверь. — Вит вдруг стал очень серьезен. — Тогда, возможно, не было бы этого разговора, и тебе не пришлось бы переживать утраты, одну за другой.
— Все в порядке, друг мой, ты поступил правильно. Зато теперь я не питаю ложных надежд, — мрачно подбодрил его я. — Поборемся за мою жизнь, а затем, если эта девица нагуляется и вернется, заставим ее заплатить за все, что она вытворила. На сей раз ее не спасет никто. Даже Хунд!
— Если Сильвия не вернется с нужными ингредиентами и не сделает противоядие, тебе уже не придется отчитывать ее. Ты уже будешь лежать в семейном склепе Мёрксвердов и видеть вечные сны, — тихо промолвил на это Вит и исчез, оставив после себя голубоватый дым.
Семейный склеп Мёрксвердов. Склеп новой династии правителей Калдвинда. И какая злая шутка Судьбы! Первой из Мёрксвердов, кто навсегда будет лежать во мраке этого склепа, оказалась моя девятилетняя дочь. А ведь я всегда думал, что это она и Вилья похоронят меня. Альва должна была вырасти, выбрать в супруги достойного ее мужчину, родить детей… Но вместо этого вчера я собственноручно уложил ее в каменный гроб, в котором она превратится в маленький скелет… Боже… Моя Альва!
Мои глаза в который раз за эти ужасные, полные горя и боли дни наполнились слезами. Слезами бессилия. Ведь я не смог ничего сделать, не смог защитить собственную дочь, в ее собственном доме! Ее отравили прямо в детской, в присутствии ее младшей сестры и бабушки! Она умерла на руках моей матери… Каким жестоким и черствым сердцем обладает этот таинственный убийца, раз не пощадил жизнь невинного ребенка?
«Но разве ты щадил жизни детей Фламмехава? Ты видел, что твое войско убивает всех на своем пути, но ничего не сделал!» — вдруг пронесся в моей голове шепот.
Я поспешно оглянулся: этот шепот в моем разуме… Он не был моим!
— Хунд вернулась, — поняв, кому принадлежала эта полная черной правды фраза, тихо произнес я. — Ты права, старая ведьма. Убитые дети Фламмехава — моя вина. Моя! Не Альвы! Желай ты наказать меня справедливо, то забрала бы мою жизнь, а не жизнь моей дочери! Но Вилью я тебе не отдам… И ты пальцем ее не тронешь! — прошипел я.
