– Слышала, как Арий говорил с Эмилием о тебе, Габриэлла! – вдруг вмешивается Юния, и моё желание исчезнуть становится почти осязаемым.

Девушки оживают так, как теряет спокойствие вода, стоит бросить в неё камень.

– И что?! – громко восклицает Милена, и к нам в один миг поворачиваются все юноши.

– Говори тише! – предупреждает Адриана раздражённо, а я чувствую, как к щекам приливает кровь.

– Что они обсуждали?! – громким шёпотом произносит Милена, пока я украдкой смотрю на парней и с ужасом понимаю, что они продолжают за нами наблюдать.

– Арий расстроился, что опоздал.

Я невольно скольжу взглядом по группе юношей и останавливаюсь на том, у которого глаза светлее, чем у других, а губы всегда трогает застенчивая улыбка. В этот момент наши взгляды сталкиваются, и я поспешно отворачиваюсь.

– Арий? – удивлённо переспрашивает Юния. – Причём здесь он? Я думала, Киран всем ясно дал понять, что Габи будет под его защитой.

Я невольно закатываю глаза. Только не этот… громила. Спасибо хоть его тут нет.

– Даже Киран понимает, – бросает небрежно Шейла, – что по сравнению с некоторыми у него мало шансов. Да и вообще, Габриэлле нужен кто-то старше и серьёзнее…

Девушка ослепительно мне улыбается, а я морщусь от того, как эдемки беззастенчиво обсуждают моё будущее, как будто и забыв, что я всё ещё здесь.

– В каком смысле, опоздал? – уточняет Адриана напряжённо, напоминая, что мы говорили совсем о другом парне. – Почему Арий так решил?

– Фортунат сказал им, что собирается пойти к бабушке Габриэллы!

Я успеваю лишь бросить взгляд на Нону, но подруга пожимает плечами, а спустя несколько мгновений эдемки – все одновременно – набрасываются на меня с вопросами:

– Что?!

– Габриэлла, это правда?!

– И что ты ему ответишь?!

Я молчу, боковым зрением замечая, что парни вновь поворачиваются в нашу сторону, хотя всего несколько минут назад наконец переключили с нас внимание. Возникает жгучее желание провалиться под землю, но девушки, ничего не замечая, продолжают неистовствовать.

– Не нужен ей никто, кроме Фортуната! – восклицает Юния.

– Ты ему точно нравишься, а он тебе? – требует ответа Шейла.

– Но ты не исключаешь, что в будущем между вами возможен союз? – спрашивает Виола.

– Что ты думаешь о Фортунате? – произносит Милена, и все ждут моих ответов, задержав дыхание.

В голове звучат слова Ноны, которые она не раз произносила в пылу гнева: «Есть что-то ненормальное в нашей чрезмерной открытости». Сейчас ловлю себя на мысли, что согласна с ней, как никогда.

– Иоланто! – выдыхаю я и признаюсь: – Он хороший.

– Хороший – и только?! – девушки удивлённо приподнимают брови. Несколько эдемок складывают руки на груди, всем видом демонстрируя разочарование.

– Может, у тебя есть новые инсигнии, и они могли бы дать ответы красноречивее, чем ты сама? – спрашивает Адриана шутливо, но в её голосе слышится и обида, а вопрос начинает больше напоминать упрёк.

Они не видели лишь одну мою инсигнию – за правым ухом, ту, что я уже год, с первого момента её возникновения, старательно прикрываю волосами. Даже сейчас вспоминая о ней лишь на одно лишь мгновение, я краснею, как будто бабушка вновь увидела это чудовище на моей коже и повысила на меня голос во второй раз в жизни.

– Мы должны увидеть твои инсигнии, оценить цвета и понять, что означают узоры, – поддерживает подругу Шейла.

Чувствую, как Нона напрягается. Если мне хочется бежать отсюда со всех ног, то ей наверняка просто необходимо восстановить справедливость.

– Ты ведь в курсе, что число и яркость не имеют значения? – сразу же переходит в наступление моя подруга. – Инсигнии означают прошлое, настоящее, будущее и то, чему случиться не суждено. Растолковать их может только тот, кто создал. Забыла?

Эдемка смотрит на Нону с откровенной неприязнью, и я не могу её винить: тон, которым пользуется моя подруга, в нашем обществе совсем не приветствуется. Я поспешно касаюсь руки Ноны, привлекая её внимание. Она бросает на меня мимолётный взгляд, и по нему я понимаю, что взывать к рассудительности бесполезно. Отчасти догадываюсь, что чувствует Нона, ведь тоже не люблю, когда речь заходит об инсигниях. И не потому, что мне нечем похвастаться: узоров на моём теле достаточно. Чего не скажешь о Ноне.

В любом случае, пускай и красивые, это всё-таки просто рисунки, которые проявляются на коже. Они меняются в течение жизни и могут трактоваться по-разному. Вряд ли к ним стоит привязываться. К тому же, с самого детства нам объясняют, что число инсигний и их яркость не важны, но пока авгуры не видят, девушки устраивают из-за рисунков едва ли не соревнования.

Шейла, уязвлённая резким тоном Ноны, демонстративно отворачивается от неё и говорит девушкам, расплываясь в приторной улыбке:

– Когда я со своим защитником создам семью, у нас будут комплементарные инсигнии.

Эдемки начинают щебетать о том, существуют ли идентичные узоры на самом деле, и делают это так громко, что даже парни в очередной раз поворачиваются к нам, благо, всего на пару секунд, ведь быстро понимают, что причина не в них самих, отворачиваются и продолжают разговаривать друг с другом.

– Помните, что рассказывала Верховная авгура? Геометрические рисунки, чёткие и упорядоченные, более ценны. Естественно, симметричный орнамент создать труднее всего. Способность проявить такие инсигнии у себя на теле – свидетельство развитого сознания. В этом хоть никто не сомневается?

– Никто, – соглашается Нона напряжённо.

Недовольный взгляд выдаёт чувства Шейлы, но она даже не смотрит на мою подругу и продолжает со значимостью:

– Я уверена, что у идеальной пары узоры будут не просто похожими, но и геометрическими!

Девушки, как по команде, снова начинают наперебой что-то говорить, я различаю только отдельные слова, но никак не улавливаю общий смысл.

Эдемки замолкают, когда Нона вновь вмешивается в разговор:

– По сей день во всём Фрактале комплементарных инсигний, в отличие от геометрических, никто не видел. Это легенда. И вообще, как будто похожие узоры на теле людей способны связать их души настоящими чувствами.

В её словах есть смысл.

– Однажды у меня и моего защитника будут такие инсигнии, – повторяет Шейла, приближаясь к Ноне. – И я позволю тебе стать свидетелем этого чуда. Может быть.

Моя подруга выглядит уверенно, хотя она ниже эдемки почти на целую голову, а в голосе Шейлы звучит откровенная злоба. Моё тело напрягается от накалённой обстановки. Я уже становлюсь между девушками, как за нашими спинами раздаётся голос Авреи:

– Рассвет был сегодня особенно хорош. Жаль, что не все смогли им насладиться.

Она даже не смотрит в мою сторону, но мы с Ноной вновь переглядываемся, на этот раз понимающе и настороженно.

Девушки и парни сразу же едва не испуганно выстраиваются в ряд, лёгким кивком головы приветствуя одну из авгуров – старейшину Фрактала. Я тоже оборачиваюсь к Аврее.

Её ярко-красные волосы заплетены в косы и украшены венком с драгоценными камнями. Платье из лёгкой, воздушной ткани бежевого цвета открывает плечи и обхватывает фигуру, всё ещё стройную и красивую, несмотря на то, скольким оборотам вокруг Солнца авгура стала свидетелем. На запястьях виднеются насыщенные инсигнии в виде языков пламени.

– Завтра Истинная молитва. Надеюсь, все помнят?

Раскосые глаза цвета охры с чёрными вкраплениями смотрят подозрительно. Старейшина, гордо приподняв подбородок, ходит между девушками и парнями, придирчиво разглядывая их с головы до ног, пока те по очереди восхищаются утренней молитвой.

– Истинная проводится один раз в неделю и на ней собираются эдемы всего Фрактала, – напоминает Аврея, хотя все мы это прекрасно знаем.

Строго говоря, не обязательно, чтобы все собирались именно в одном месте, – главное, чтобы Истинную молитву большая часть поселения проводила одновременно.

– Не стоит пренебрегать священными таинствами, – назидательно говорит авгура, останавливаясь напротив нас.