– Уважаемые присяжные заседатели!

Это дело о человеке, который забыв обо всех заповедях и законах, примерил на себе роль некого псевдозащитника и решил, что может противиться законам существующего законодательства нашего кодекса и устава института в такое непростое для нас время. По некоторым данным пострадавшего и собранных показаний свидетелей гражданин Соловьев нанес несколько прямых ударов в голову гражданину Третьякову сопровождаясь при этом высказываниями антиполитического характера в сторону гражданина Третьякова и его занимаемой должности в парламенте. Смею дерзко предположить диверсию и тем самым подрыв политического строя страны. С учетом внешней политической обстановки действия гражданина Соловьева являются вышей степенью угрозы для граждан и государства в целом.

По долгу службы, как государственный обвинитель я вправе поддерживать обвинение, только если я твердо убежден в виновности подсудимого, если об этом свидетельствуют исследованные доказательства. В противном случае я обязан отказаться от обвинения. Что касается дела, которое мы с вами сейчас рассматриваем, то моя позиция по нему однозначна: вина подсудимого полностью доказана.

Здесь, в этих четырех томах, собрано множество доказательств вины гражданина Соловьева, которые были предъявлены вам. К этим доказательствам вам будет необходимо обратиться для решения вопросов, которые будут поставлены перед вами в совещательной комнате.

На этом Петрушинский кончил, взяв паузу, чтобы попить воды.

Андрей очнулся от полусонного состояния и как не в себя начал выкривать какой он патриот и какой Третьяков козел.

– Господа присяжные клевета, ОБМАН, ЛОЖЬ! Не верьте этой подстилке Третьяковской не удивлюсь если этот червяк ему под столом ананизирует и того хуже.

– Гражданин Соловьев подбирайте выражения

– Зато в моих выражениях нет не капли лжи товарищ уважаемый судья. Я без всякого политического умысла начистил рожу этой ридиске.

«Вешать собрались хах ну хоть сдохну с огоньком.» Думал про себя Андрей

И я не чуть не сожалею о том, что пару раз почесал нос гражданину Третьякову, но попрошу заметить мои действия обуславливались лишь сугубо личными мотивами и не о каком подрыве политического строя и тем более предательстве не идет и речи.

–Гражданин Соловьев вам еще дадут слово. И попрошу соблюдать регламент обращения это вам не базарный рынок. В противном случае я буду вынужден удалить вас с заседания составив советующий протокол. У стороны обвинителя есть еще что-нибудь?

–Да. Спасибо.

Сегодня я говорю не только от имени потерпевшего, но и всего общества. Насильственные преступления должны вызывать осуждение у каждого человека. Никому не дано право избивать других людей. Подсудимый с легкостью пошел на это преступление, а значит, представляют опасность для общества.

Ни в какой семье детей дурному не учат. Можно сколько угодно ругать злую участь, но если припомнить, то у каждого человека, без исключения, была ситуация выбора: учиться – не учиться, врать – не врать, пить – не пить, убивать – не убивать. И у Соловьева, как у любого другого, был выбор – и он свой выбор сделал.

Подумайте об этом, вынося свое решение. Подумайте и ответьте на вопрос: «Заслуживает ли подсудимый снисхождения за свои злодеяния?».

Когда вы окажетесь в совещательной комнате, уважаемые присяжные заседатели, я прошу вас еще раз вспомнить все исследованные в судебном заседании доказательства и в соответствии с вашей гражданской совестью и присягой, которую Вы дали, принять решение по делу.

Я верю, что это решение будет правильным и справедливым. Благодарю за внимание.

– Спасибо, гражданин Петрушинский. Защите есть, что добавить? – Вопросил судья с ухищрением смотря в сторону Андрея.

– Все куплено здесь нечего добавлять. – Пробормотал Андрей, наблюдая переглядывания меж Петрушинским и Третьяковым сопровождающимися ехидными ухмылками на довольных рожах.

–В таком случае слушание дела гражданина Соловьева окончено и будет окончательно рассмотрено собранием присяжных. Уважаемые присяжные прошу вас.

Андрей потупил взгляд в пол не как, не понимая и не осознавая происходящего. Он вновь закрыл глаза и совсем забылся от окружающего его мира.

Яркое лучистое солнце окатывало лицо беззаботного мальчишки, стоящего по колено в снегу. Легкий морозец щекотал алые щеки, а язык немел от талого снега во рту. «Пустое поле совсем своем пустое, холодное и недосягаемое.

Интересно, а что там за пустыней» – думал мальчишка, делая не уверенные шаги в глубь ледяной равнины. Пройдя шагов 30 перед ним встал в оцепенении. На белоснежном снегу мерцал яркий кровавый след тянущейся в глубь поля.

«Нет! Нет!»– кричал малыш, следуя бегом по следу.

Пробежав метров 40, он упал на колени перед громадным пятном крови. на снегу лежала мертвая изуродованная собака припорошённая белыми хлопьяпьями.

Малец погладил бедное животное по голове глядя на его распоротое брюхо. Выдержав минуту молчания, он принялся старательно закапывать тело снегом.

Закончив Малыш поднял голову вверх к небу на лучистое солнце и прошептал «Спасибо, спасибо всевышний что на этот раз всего лишь собачка, спасибо» . Опустившись опять к снежной могилке, он вспомнил ребят, игравших с ним, казалось бы, совсем недавно, это ему казалось таким же недавним, как и их похороны на Залежном кладбище.

Его глаза налились слезами, а по алым щекам еще грубее стал хлестать зимний морозец. Сделалось невыносимо жутко и страшно.

Андрей открыл глаза от возгласов набежавших людей в аудиторию. Все суетились , толкались и с нетерпением ждали вердикта судьи. В их глазах не было ничего необычного кроме корыстных умыслов и предвкушения жалкого гонорара.

–«Жалкий театр, фальшь! Пригнали сюда массовку гребаных бездарей из рекламы средств от геморроя»– думал про себя Андрей приподняв голову вверх и залипнув глазами на потолок.

–« Всем встать»

–«После рассмотрения доказательств и показаний суд присяжные вынес следующий вердикт- признать гражданина Соловьева виновным по статьям №34; №35.6 настоящей конституции – «предумышленное нанесение вреда здоровья человеку» и в частности по статье «хулиганство». Гражданин Соловьев приговаривается к принудительному сроку лишения свободы на 3 года в форме прохождения военной фронтовой службы на передовой, приговор вступает в силу с сегодняшней даты решение суда обжалованию не подлежит.»

Послышались три протяжных стука молотком судьи.

«Суд объявляется закрытым все могут быть свободны.»

Поднялся шум, вся массовка аплодировала и провозглашала фамилии обвинителей.

Андрей вытаращив глаза не мог поверить в происходящие. «Это какая-то шутка, товарищ судья ну так ведь нелз…. Не трогай меня сука, убери свои лапы гад»

Несколько отчетливых ударов по спине и Андрея уже волокут вдоль коридора к машине перевозки прямиком в изолятор военного назначения.

Вдоль стен ничего нет. Пустая комната. Пустая душа. Разбитые руки, побитое сердце. И застывший взгляд в потолок.

На койке средь серости на спине лежит бездвижное тело. Жизнь будто остановилась на ближайшие 3 метра во всех плоскостях. Андрей застыл приклеенным спиной к койке и взглядом к осыпавшейся штукатурке. Нет не сигарет не алкоголя и вообще в целом ничего. Прошло уже около двух дней после суда и не каких подвижек не каких действий со стороны военного комиссариата.

–«А потолок совсем плох осыпался весь, давно уж пора штукатурить да белить. »– вдруг сказал Андрей

–«Да уж плохи его дела, а ты вообще, как сам Андрюха?»

– Я в полной заднице парень… Вот надо было мне тогда кулаками махать…

–Иначе было нельзя

– А теперь меня отправят на верную смерть и где теперь твое иначе А?

–В полной заднице определено. Может и не на смерть?

–Я так и не нашел ту свою одну у меня некого нет. Надоело. Достало уже думать, просыпаться, нуждаться в ком-то. Я социальный феномен зависимости, на простой лад пожалуй просто изгой, хоть меня и окружают какие-то люди, но они одноразовые им нет дела до меня, как небело дела до меня моим родителям или учителям.