— Ты думаешь, мы бы знали об этом, Спаркс? — сказал Райнор. — Грейсон и Томас — люди, если ты не заметил.

— У нас не так много опыта, — признал Делос. — Хотя мы помогли Далии появиться на свет.

Райнор почесал голову.

— С помощью книг. И удачи.

— Я сам сделал всю работу, — сказал Грейсон. — Вы все в основном только кричали.

— У вас, что нет врачей в Олд Шор Порте? Целителей? Акушерок?

— Не смогли найти никого, кто бы захотел нам помочь, — сказал Делос. — Я пытался.

Шен покачал головой.

— Клянусь богами. Ну, по крайней мере, я могу сделать для вас все, что в моих силах.

— Ты знаешь, что делать, Шен? — спросил я.

— Я помогал с родами драконов, — сказал он. — Прочитал практически все книги, которые есть в библиотеке.

— Какого хрена ты не сказал об этом с самого начала, Спаркс?! — сказал Райнор, вскидывая руки.

— Успокой свои яйца, Огонек.

— Огонёк, — повторил Делос, хмыкнув.

— Я ничего не знаю о рождении детей у человека от дракона. Роды у всех разные, и поскольку они не драконы. Итак, нам нужно выяснить нюансы. Как это сделать безопасно. И если связующее звено в конечном итоге окажется тем же самым...

— Связующие звено? — спросил Альтаир.

— Живорождение, как  человеческого младенца. Или яйцо, как у дракона

— Яйцо, — пробормотал Грейсон в недоумении. — О, нет...

В дверях появился Томас, завернутый в полотенце.

— Спасибо, Шен. Я чувствую себя намного лучше. Мы с тобой должны спариться и оставить этого тупицу. Я что-то слышал о яйцах?

— Эй! — проворчал Райнор. — Я полезен большую часть времени.

— Томас, мы можем снести яйца, — сказал Грейсон. — Как курица в курятнике. Плюх. О, у меня голова пошла кругом.

— Что?! — Томас схватился за живот.

— Есть еще одна вещь, почему я думаю, что вы вынашиваете яйца, — сказал Шен. — Делос, ты упоминал, что живот Томаса сильно вырос с тех пор, как ты уехал. Такой быстрый рост, вероятно, означает яйцо. У родственных драконов кладка яиц происходит синхронно. Значит, Томас развивает свое яйцо, чтобы отложить его одновременно с яйцом Грейсона. Тем временем Грейсон ждет, когда Томас сможет отложить свое яйцо.

— А когда они будут отложены? — спросил Делос.

— Яйцу Томаса потребуется время для развития. Птенец Грейсона будет ждать, и они оба должны вылупиться примерно в одно и то же время. Ты серьезно не знал ничего из этого? У Рейки есть оправдание, его семья - ничтожество, но вы-то, драконы?

Остальные пожали плечами.

— Не так уж много здесь людей с хорошим детством, — сказал Райнор.

Делос приказал принести еду из таверны, и мы все вместе съели еще один ужин. Прошел всего один день, но я совсем не чувствовал себя чужим в их группе. Совсем наоборот - я чувствовал себя таким же близким ко всем остальным, как и к Делосу. Шен сидел рядом с Томасом на другом конце стола и смеялся, когда Томас и Райнор бросали друг другу ласковые оскорбления. У Оли появился маленький поклонник в лице Далии, и она стала копировать все его действия.

После ужина мы выпили еще огненной воды и рассказывали истории в гостиной, пока дети играли в другой комнате, а Уголёк выглядел как мохнатая черная лужа перед камином. Я уютно устроился рядом с Делосом, а он провел рукой по моему бедру и помассировал ногу. Райнор возвышался на диване, жестикулируя и рассказывая историю, от которой Томас покачал головой, а Альтаир хлопнул себя по колену. Я зашептал на ухо Делосу:

— Как ты думаешь, мы могли бы попросить хозяйку сделать раскладушку для Оли?

Он удивленно посмотрел на меня, потом сказал:

— Конечно. — Затем он легонько поцеловал меня в губы, от чего я заулыбался. Шен, который сидел в кресле рядом с Райнором, поймал мой взгляд и улыбнулся.

Когда пришло время готовить Далию ко сну, Альтаир и Грейсон ушли. Шен тоже объявил, что уходит.

— Увидимся завтра, рано утром, — сказал он, а затем с ухмылкой шепнул мне наедине: — Не изнуряй себя слишком сильно.

После того как Райнор объявил, что его заставили сделать Томасу массаж, они пожелали друг другу спокойной ночи и удалились в свою комнату. Грейсон и Альтаир разрешили поставить раскладушку для Далии в гостиной рядом с комнатой Оли, но дети быстро отодвинули их в сторону и бросили на пол кучу подушек. Первой на них уселся Уголёк, заняв место и свернувшись калачиком с большим зевком.

— Давай представим, что это логово дракона, — услышал я слова Оли, когда вошел в комнату Делоса и закрыл за собой дверь.

Делос смотрел в окно, и я подошел к нему, обхватил его за талию и обнял сзади.

— Спасибо, — сказал я.

— Хм? — Он скользнул руками по моим. — За что?

— За то, что ты полюбил меня. За то, что простил меня.

— Не знаю, был ли у меня выбор, — сказал он, а когда понял, как это прозвучало, пояснил: — Я хотел сказать, что я ни за что не смог бы не любить тебя. Ты как-то сказал, что есть вещи, от которых невозможно убежать, как бы далеко ты от них ни ушел, а нас связывает нечто такое, что время и расстояние не могут разрушить. Даже после того, что случилось тогда, я не мог ненавидеть тебя. Я по-прежнему любил тебя, и это усложняло жизнь.

— Я бы не хотел так бояться, — сказал я.

Он повернулся и обнял меня, а я уткнулся лицом в его грудь и позволил увлечь себя в его любовь. Я взял его лицо в руки и поцеловал, а он поднял меня за бедра и повалил на кровать. Я подпрыгнул на матрасе, а Делос оказался между моих ног, стягивая штаны с моих бедер. Он взял мой вздыбленный член в ладонь и провел кончиками пальцев по чувствительным гребням по всей его длине до гребня и головки. Он облизал языком мой член обильно смачивая его слюной, а затем рукой размазал ее по мне, пока я не заблестел, а вместе с ней пришел чудесный покалывающий холодок, от которого казалось, член пульсировал еще сильнее, пока не стал таким невероятно твердым, что я едва мог терпеть. Мне нужно было освободиться, но Делос не торопился, мягко прижимаясь губами к нему, к моим бедрам, а затем к яйцам. Удовлетворенно вздыхая, он глубоко вдыхал мой запах, а я двигал бедрами вместе с ним, как мачта корабля, качающаяся в бурлящем море, надеясь, что он просто возьмет меня в себя и снимет давление, которое все сильнее нарастало.

Когда он наконец заглотил меня, я закрыл рот предплечьем и заглушил стон, прежде чем он вырвался наружу. Стены были тонкие; я слышал приглушенные голоса Райнора и Томаса в соседней комнате и знал, что они смогут услышать меня, если издам хоть звук. Я погрузился в пуховые простыни, словно плывя на облаке, когда горло Делоса сомкнулось вокруг члена, утопив меня в блаженстве. Затем я сказал ему, что тоже хочу доставить ему удовольствие, что хочу попробовать его на вкус, и он переместился на мне сверху, закрыв мне рот своим членом. Я обвил языком его головку и провел языком по нижней стороне его ствола к яйцам, затем к входу, и пока я лизал, поглаживал его рукой. Он сосал меня сильнее, кряхтя, когда я заполнял его рот, и чувствовал, как его дырочка сжимается каждый раз, когда я лизал его или гладил правильным образом. Мы подпитывали друг друга удовольствием, пытаясь превзойти и подтолкнуть друг друга к следующему уровню, и когда я больше не мог ждать, я прошептал, что хочу, чтобы он был во мне. Он крутанулся и в одно мгновение раздвинул мои колени и приподнял задницу.

Я прижался к нему бедрами, и он толкнулся в меня головкой, его драконий ствол блестел в свете ламп от смазки. Он вошел в меня одним быстрым толчком, а затем медленно вышел на всю длину. Я не мог не смотреть, и укусил себя за запястье так сильно, что оставил линию следов от зубов. Его взгляд не отрывался от моего, и я надеялся, что он видит все, что отражается в нем, как сильно я хочу быть с ним, и как сильно борюсь за то, чтобы просто отпустить его.

От его толчков исходило такое глубокое и идеальное давление, и я прижал его и крепко обнял, наслаждаясь комфортом его веса на мне. От наших губ шел холодный пар, а пот на щеке Делоса превратился в иней. Я поцеловал его, слизывая холод с кожи, и провел языком по его языку. Вместе, мы приближались к финишу - его движения стали быстрее, напрягаясь сильнее, проникая еще глубже, чем я думал. Идеальная форма его члена была раем, и мне нравилось, что он точно знает мой ритм, попадая в нужную точку и в правильном темпе. Я знал, что он скоро кончит, и я тоже. Он впился пальцами в мои бицепсы, его член набухал, и я сжал мышцы как можно сильнее, чтобы удержать его внутри, когда он кончит.