Глава 10. Отдых Павла и Константина. Поездка на скоростном поезде прямого сообщения русской колеи через Варшаву и Видин в Риеку.

  В польских землях порядок и спокойствие, русские вывески.

  В чехословенских и хорватских отношение двойственное - часть народа приветствует русских, часть сожалеет об уходе немцев, с ностальгией вспоминая немецкий порядок и "старые добрые времена".

  Элиты критически относятся к России, несмотря на то, что именно русские поддерживали ту кампанию по ославяниванию и "компенсации немецкого владычества и присвоения добавленной стоимости", ту вакханалию германофобии и изгнания немцев, а немецкая недвижимость, как дома, так и земли, была присвоена чехословенами, промышленность огосударствлена.

  Часть элит подпала под влияние США, Германии, Франции, Британии и стремятся стать большими европейцами, чем жители этих стран, поэтому всячески дистанцируются от России и старательно забывают, кто принес им свободу от Австро-Венгрии, и, вообще, что Видин - это столица АВИ. Экономика тоже завязана на США, Британию и Францию, которые инвестировали в государственные долги, предприятия.

  После посещения Хорватии князья по Дунаю отправились через Болгарию в русскую область в Анатолии. В отличии от Чехословении и Хорватии Болгария была благодарна России за освобождение от турок и поддержку прав Болгарии на Царьград и взамен стала стойким союзником в деле контроля проливов - России принадлежал азиатский берег Босфора до Измита.

  Глава 11. Александр Георгиевич Романов. Быт, повседневная жизнь и увлечения.

  Александр Георгиевич вместе со своим почти одногодком двоюродным братом Александром Георгиевичем (Лейхтенбергским-Романовым младшим) мечтал, как и его другие кузены Павел и Константин, стать летчиком.

  Благодарить за это стоило технический прогресс, позволивший расширить выбор военной службы для великих князей, отодвинув устаревшую кавалерию, артиллерию или флот на задний план. В этом состояло их отличие от великих князей прошлого.

  Впрочем, ему полеты никак не светили, разве что пассажиром, так как в перспективе он стал бы Александром V, императором Всероссийским.

  Впрочем, по приближению совершеннолетия к 17 приоритеты у него начали меняться. Поэтому сегодня он шел в кино. Обычное кино, как обычный подросток.

  На мощном АМО он с букетом цветов заехал за одной хорошей девочкой Валерией из знатной семьи. Случайных детей в его окружении не было, как и не было готовых на любые прихоти и интересы подружек. Семья конечно стремилась к демократичности, по образцу британской или шведской королевских семей, но мальчику сразу было указано, что будущая жена будет из королевского рода и даже любовница, называя пока ее подругой, должны быть из высших дворян, не скрывая исторической правды об Александре II. Про заведение сейчас любовницы Александр и думал, вспоминая свои опыты с 23-летней искушенной дамой, благородных кровей, но несколько порицаемого в обществе поведения, с которой уединился на тайной вечеринке, организованной старшими кузенами Константином и Дмитрием. Кузену-полному тезке тоже тогда досталось женского внимания, благо 16 лет по любым меркам считалось достаточным как для согласия, так и для юношеского интереса. Сейчас его подружка и собеседница с интересом внимала уверенному и целеустремленному подростку, хотя была, по меркам Саши, в слишком молочном возрасте для серьезного увлечения ей.

  Описание похода в кино про приключения на русско-германском фронте.

  Александр был весьма увлекающимся подростком и в душе готовил себя к роли императора. Для чего и читал De vita Caesarum. Он весьма сожалел о введении в России парламентского строя и невозможности абсолютной, диктаторской и даже тиранической власти, в красках желая возможности проявления неограниченной воли и страсти к благу страны и народа. Ведь, в его понимании, император мог бы вполне совмещаться с социалистической страной и, опираясь уже на широкие народные массы вместо дворян, буржуазии и купцов, являться единственным лидером и вождем населения. Читая последнее время "Восстание масс" авторства Хосе Ортега-и-Гассет, он пытался понять как это могло бы совмещаться с монархией - увлечение социалистическими идеями не обошло и семью императора. В его понимании социализм как всеобщее увлечение казался естественным, а прекрасные лозунги и идеи о народных интересах с по радио и с экранов трансляции заседаний Думы были логичными, хотя механизм их сочетания с абсолютной патерналистской императорской властью пока с трудом поддавался логическому объяснению.

  Александр также очень любил военную историю и с удовольствием переигрывал случившиеся сражения. Ему говорили, что он в чем-то похож на кайзера Вильгельма, который тоже строил великую страну, заботился о простом народе и лично вмешивался в военную стратегию и техническую политику. Несмотря на в целом негативную коннотацию роли кайзера, он считал это сравнение комплиментом.

  В своем анализе военных действий, он полагал, что в русско-японской войне русскому флоту стоило проявить инициативу и базироваться на внешнем рейде Порт-Артура, чтобы сразу вступить в бой с японскими силами, а не быть позорно запертым на полгода. Доводы оппонентов о возможной подлой атаке миноносцами до объявления войны и повреждении до половины эскадры отметались как фантастические.

  В анализе русско-американской войны он с юношеским максимализмом мечтал, что пошел бы до победного конца, высадив 200 000 армии и взяв ключевые города на Восточном побережье, снеся статую Свободы и взыскав бы огромную контрибуцию с захватом территорий помимо Аляски.

  В Великой войне он был бы сторонником союза с Германией, в том числе и с целью аннуляции долга перед Францией, получения Персии, Индии и максимального количества китайских территорий, а в возможной последующей войне с Германией за мировую гегемонию считал возможным отступать хоть до Киева, изматывая противника скифской тактикой, благо неисчерпаемые людские ресурсы России и уральские заводы позволяли бы выставлять и вооружать новые и новые армии. Пусть его мысли прикладывались к прошедшей Великой войне, но не исключали и таких же событий будущего.

  К счастью для России такой правитель был бы ограничен парламентской формой правления с весьма формальной ролью императора.

  Глава 12. Нефтяной (детей Николая) и оружейно-машиностроительный (Михаила) бизнес Романовых. Наравне с Ротшильдами и Рокфеллерами.