- Так что же ты понял? – сдалась я.

Он хмыкнул.

- Что моя магия проявляется в неотразимой харизме и обаянии, которому невозможно сопротивляться.

Я рассмеялась.

- А ещё в скромности. Этого у тебя всегда было не отнять.

Мой жених наконец-то тоже улыбнулся.

- Я, между прочим, серьёзно! И когда я это понял, знаешь кого решил обаять?

Вот теперь мне стало не до шуток. Я грозно нахмурилась и с прищуром посмотрела ему в лицо.

- Даже не догадываюсь!

Генрих поцеловал меня в кончик носа, и сердиться дольше не получилось.

- Я решил обаять Кракена!

Я поперхнулась воздухом.

- Кого?!

- Взял с собой пару надёжных товарищей, которые знали, где примерно может быть Завеса… у меня же по-прежнему не было точных координат, а ты перенесла нас тогда совершенно случайно, по наитию… сел на корабль, да и ушёл в море на удачу. Кракена искал долго. Поэтому тебе столько пришлось ждать, прости… Ну и как нашёл, вызвал на разговор. Представь себе, он помнил меня. И одну удивительную девушку, которая впервые за много веков предложила ему дружбу. Я постарался его убедить, что эта девушка сейчас тоскует без одного бедового пирата похлеще, чем он сам тосковал без своих чешуек. Ну и мои невероятные обаяние с харизмой сделали своё дело. Кракен согласился помочь, схватил наш корабль и протащил по морю куда надо, а заодно, кажется, проломил Завесу. Что древнему богу какая-то хлипкая стеночка на его владениях, поставленная взбесившейся магичкой! В общем… я к тебе вернулся и…

Генрих посмотрел на меня. Я на него.

И мы сорвались оба.

Не знаю, кто первый потянулся к другому за поцелуем – но мы обрушились друг на друга в нём, словно бурное штормовое море на скалы. И волна за волной уплывали в этом поцелуе, перетекали друг в друга, пока обрывки моей души не вернулись ко мне и я не почувствовала себя наконец-то снова целой. Снова живой.

И магия… моя магия снова наполнила жилы, как живительная влага сухую, растрескавшуюся землю.

Генрих оторвался от меня первый.

- Так, стоп! Погоди. Сначала важное дело. Сможешь нас переместить?

- Куда? – спросила я, задыхаясь. Для начала сообразить бы, где вообще нахожусь.

- Недалеко. Посмотри вон туда.

И тут я сообразила, что всё это время, пока стояла одна, я глазела далеко на горизонт и даже не подумала заглянуть за гребень скалы и посмотреть, что делается внизу, на узком, усыпанном галькой пляже.

А там из шлюпки уже высаживались матросы. Рядом покачивалась ещё одна, пустая. Мой нетерпеливый жених уплыл раньше остальных. А невдалеке бросил якорь маленький утлый кораблик из посеревшего дерева и с рваными парусами, который вообще непонятно как держался на воде в такую качку.

- «Старая калоша»! – Просияла я. Была рада ей, как другу. Но тут же забеспокоилась. – Послушай, но мы же не собираемся никуда уплывать?

- Нет. Это на минуту.

– Ну… если только на одну. Очень хочу скорее вернуться домой.

Один взмах ресниц – и мы уже там. На этом кораблике тоже была марсовая площадка, хотя она казалась весьма ненадёжной конструкцией, которая вот-вот накренится и уронит своих обитателей. Да и потрёпанные паруса с заплатами тут и там – не чета красавцу «Изгнаннику», пусть морское дно ему будет пухом.

А потом Генрих вдруг повёл себя… странно. Взял меня аккуратно за плечи, отодвинул и ровненько поставил ближе к мачте. И если бы я так хорошо его не знала, решила бы, что он волнуется.

Мои подозрения перешли в уверенность, когда он встал передо мной на одно колено, придерживаясь за ограждение, чтобы не свалиться вниз.

В руке его блеснуло кольцо. Обручальное кольцо его матери. Снова перекованное, без застёжки. Всё-таки, он добился того, чтобы у меня глаза оказались на мокром месте.

- Слова, которые на нём выгравированы… этот стих ведь очень подходит нам с тобой, правда, Птенчик?

Я молча кивнула, улыбаясь.

«Море помнит памятью погибших кораблей,

Море верит только искренним и смелым.

Море ждёт – как ждёт герой улыбки девы

И свидания с возлюбленной своей…»

Да, действительно. Это наша песня.

Генрих помолчал мгновение, кажется, собираясь с мыслями. Пресвятые каракатицы, волнуется! И правда, волнуется!

Наконец, он заговорил, пристально глядя на меня снизу вверх убийственно-серьёзным взглядом серых глаз.

- Я знаю, каких слов ты всегда ждала от меня, Эмбер. И знаешь, почему я не могу их произнести. Но сегодня я скажу так…

Замерев и почти не дыша, я ждала продолжения, пока усмирённый ветер мягко играл моими волосами. Небо над нашими головами уже стало совсем чистым, и даже качка постепенно стихала.

- Я не люблю тебя – я просто медленно подыхал вдали от тебя день за днём. Я не люблю тебя – просто готов был зубами выгрызать путь к тебе и убил бы каждого, кто посмел бы встать у меня на пути. Я не люблю тебя – но мне мало половины всей земли, если на этой половине не будет тебя. Я не люблю тебя – я просто хочу, чтобы у моих детей были твои глаза. Ты согласна стать моей женой, Эмбер?

Я закрыла глаза на мгновение, а потом вздохнула, склонилась к нему и нежно коснулась рукой колючей щеки.

- Слова – это лишь трепет пустоты. Их уносит ветер, и они исчезают без остатка. Мне не нужно от тебя слов. Только ты! Сегодня, завтра, каждую минуту… всегда. Я согласна.

Он ответил мне посветлевшим, умиротворённым взглядом. Надел кольцо на палец. А потом быстро вскочил на ноги, обхватил мою талию и прокричал куда-то вниз.

- Эй, Флетчер! Она согласна!

Снизу раздался радостный вопль моряков, который перекрыл ор моего знакомого капитана-эллери, который так помог мне когда-то.

- Объявляю вас мужем и женой, дети мои!!

Ну что за Ужасный Принц! Какой замечательный хитрый план он придумал… решила я, обвивая его руками и давая мысленную команду своей магии переместить нас обратно в Замок.

Восторг и полное, безоговорочное счастье, которым был охвачен Замок янтарной розы, я почувствовала всей кожей, как только мы переместились в один из коридоров, пронизанный закатными лучами солнца. Дрожь нетерпения заставляла слегка трепетать пол под нашими ногами, когда мы шли по нему, держась за руки. И честно говоря, я не удивлюсь, если это Подарок первым почувствовал приближение хозяина и шумел окнами и дверьми специально, чтобы я скорее вышла его встречать.

С приятным чувством гордости я смотрела, как Генрих разглядывает окружающее великолепие – он видел его впервые. Мы смогли -  мы вырастили наш Замок вместе. Не чужой, не завоёванный – наш собственный, на крови нашего сердца, на силе нашего мужества и нашей любви.

По мере продвижения вспыхивал янтарными огнями пол под ногами, начали светиться даже стены. В отличие от Замка ледяной розы, здесь не было светильников ни в одной из комнат. Янтарь сам был средоточием живого света, и наш Замок щедро им делился в ответ на малейшую просьбу.

И хотя он сам по себе уже был драгоценностью, мне захотелось показать любимому, какие ещё сокровища он в себе хранит.

Я взяла Генриха покрепче за руку и потянула вперёд быстрее.

- Ты помнишь легенду? Из-за которой на него всегда охотились? О том, что Замок янтарной розы таит сокровища эллери? Которые спрятали в нём старые короли перед тем, как бежать, чтобы они не достались Завоевателям?

Он кивнул.

- Я не удивлюсь, если здесь и правда горы злата-серебра в сокровищнице запрятаны, как в пещере дракона. Но знаешь, Эмбер, я бы предпочёл посмотреть на это всё позднее. Ужасно хочу тебя, есть и спать. Именно в такой последовательности.

У меня сердце ёкнуло в предвкушении, но я всё же сдержала порыв затащить его в ближайшую спальню. Пусть для начала удивится как следует.

- Ну пожалуйста! Дай мне еще несколько минут. Не всё же тебе меня удивлять! Я тоже хочу для разнообразия.