И это значит… что мой Ужасный Принц не только собственный замок искал всю жизнь. Но и собирал другие осколки того старого волшебного мира, который, как мы думали, ушёл навсегда.

Кажется, нам с ним о многом надо поговорить. Больше не отвертится – все тайны из него вытрясу!

Пусть только вернётся ко мне.

Пусть…

Глава 27. Эхо прошлых ошибок

В этой крошечной каюте есть только небольшой иллюминатор, койка… и стул, на котором сидит девушка, обвязанная верёвкой от плеч до запястий тонких рук, туго притянутых к бокам. Растрёпанная, покрасневшая, и как никогда хрупкая и невинная на вид. Не смотрит на нас, отводит взгляд – а в нём досада, злость и обречённость.

Кроме неё в каюте поместились только мы с Генрихом – я висну на его руке, боюсь даже на секунду отпустить, и нет-нет, да поглядываю, закусив губу, на длинный порез у него на скуле. Он утверждает, что это царапина, и что кинжал Красной Маски совершенно точно не был отравлен… но мне всё равно страшно и не верится, что всё позади.

Тощий, которого зовут Джеком, превратил девушку в настоящий кокон из верёвок – оказывается, они и правда слушаются его, как живые. Кончик верёвки, тщательно связанной дюжиной морских узлов, до сих пор трепещет, словно ждёт новых команд. Чрезвычайно полезная магия для моряка.

В каюте полумрак, его разгоняет лишь масляный фонарь, который для такого экстренного случая всё-таки зажгли под потолком.

Правой рукой – той, на которой не висну я, Генрих поигрывает кортиком и приступает, наконец, к допросу. Эту змею они втроём ловили несколько часов в лабиринтах нижних палуб и трюмов. За окном уже светлеет небо.

- Как вас зовут, юная леди? – голос Ужасного Принца обманчиво спокоен, но похож на мягкую кошачью лапу, которая скрывает сталь когтей.

Девушка медлит, потом её губы кривятся в невесёлой улыбке.

- С «леди» так не обращаются.

- Как тебе будет угодно. Так как тебя зовут?

Молчание. Усмешка становится горше, взгляд по-прежнему в сторону.

- Красная Маска.

- А настоящее имя?

- Моё имя не имеет значения. Много чести вам его знать. Так что – Красная Маска.

- Возраст?

- Девятнадцать. И? – с вызовом ответила она, вздёрнув подбородок.

Совсем ещё ребёнок. У меня в голове не укладывается, зачем она этим занимается. Не выдерживаю и встреваю в разговор:

- Значит, это всё время была ты? Кинжал, скорпионы, лимонад… и здесь, на борту тоже?

Она усмехается и впервые переводит взгляд на меня. Смотрит прямо в глаза – дерзко, в упор.

- Я всего лишь должна была выполнить заказ. Любой ценой. «Танцующие Маски» не прощают ошибок, я не могла вернуться ни с чем. Пришлось совершить… незапланированный морской круиз.

- Но зачем такие сложности? Верёвки подпиливать… Могла снова попытаться нас отравить.

Генрих задумчиво смотрит то на Маску, то на меня. Кажется, со мной она идёт на контакт охотнее, и он решил не препятствовать нашему «общению».

- Могла. Но вы какие-то странные аристократы. Ели из общего котла.

- Тогда… почему не отравила общий котел? Неужели в кои-то веки совесть проснулась?

Генрих перебивает:

- Да ты посмотри на неё! Какая совесть? Вечно хочешь видеть в людях хорошее, Птенчик. Она просто побоялась травить всю команду, потому что в таком случае не смогла бы управиться с кораблем и вернуться на берег. Я прав?

Маска удостаивает его очередной кривой усмешки вместо ответа. Кажется, он попал в точку. Мне становится грустно.

- Ну… а Эдвард Винтерстоун? Может, ты зачем-то отравила его?

- Пф-ф-ф… делать больше нечего! Этот слюнтяй мне и даром не сдался.

Генрих украдкой гладит мою ладонь.

- Моя невеста всегда печётся сначала о других. Но хватит о ерунде. Давай-ка перейдём к главному. Насколько я понял, зимой заказ на меня получил Серая Маска. Покушение не удалось, я выжил. Серую Маску убрали свои же за провал, заказ передали тебе. Но зачем понадобилось охотиться ещё и на Эмбер?

Маска заливисто смеётся – красивым, звенящим как колокольчик, но злым смехом.

- А я была лучшего мнения об умственных способностях принцев. Это же очевидно! Потому что на неё заказ поступил тоже. У меня был парный – редкость, но случается. Какое счастье, что вы оба оказались в одном и том же месте. Мне не хватило всего чуть-чуть. Вам просто по-свински везло!

«Редкость, но случается». Меня аж передёрнуло. Я снова не удержалась от вопроса:

- И многих людей ты так?..

Девушка бросает на меня взгляд, который можно назвать смущённым.

- Вы… мой первый заказ. Пропускной билет в гильдию. Мастера были счастливы, что к ним пришёл человек с магическими способностями, поэтому рискнули дать такой сложный заказ новичку. Всё-таки с магичкой лучше справится магичка… так они посчитали.

- Ожидания не оправдались! – зло перебивает её Генрих.

- Ещё чуть-чуть, и у меня бы получилось! – огрызается она в ответ.

- Не мечтай! Дальше. Заказчики были разные? – продолжает «давить» он, пользуясь тем, что Маска в кои-то веки сцепилась с ним взглядами.

- О нет! Один и тот же.

- И кто?

Молчание.

Вкрадчивый голос Принца:

- Знаешь, я никогда не обижал женщин, но в моей команде могут же найтись и не столь щепетильные люди.

Она снова улыбается, откидываясь на стуле, и смотрит на нас из-под ресниц лихорадочно сверкающим взглядом:

- Хорошо, я скажу. Но не потому, что вы меня «запугали». Нет больше в этой жизни того, чего я бы боялась. Считайте моё признание… маленьким подарком напоследок. Я всё равно не жилец. Как только мастера узнают о провале, за мою голову будет назначена такая награда, что Маски, расталкивая друг друга локтями, бросятся на охоту за мной.

Пауза. Тягостная, давящая на плечи, подобно каменной плите. Я не уверена, что хочу знать ответ.

- Значит, говоришь, женщин никогда не обижал, красавчик? Ну-ну. Хотела бы я знать, чем ты так обидел ту дамочку, что она аж тебя «заказала». Некая помирающая «баронесса» - знаешь такую, а?

Генрих подаётся назад, на секунду на его лице мелькает растерянность… которая тут же сменяется мрачной тенью по мере того, как до него доходит истина. Маска смотрит на человека, который её победил, по-прежнему улыбаясь, и наслаждается произведённым эффектом.

Кажется, мой Принц больше не может продолжать допрос. Эта новость проникла в какую-то трещину в броне его невозмутимости. Я кожей чувствую его горечь и боль.

Тогда я сама задаю мучающий меня вопрос. Шепчу сдавленно:

- Но Баклажан… баронесса ведь умерла?..

- О, я знаю! Только напоследок дамочка успела достаточно покуролесить. Услуги Танцующих Масок стоят дорого. Нет, не так – о-очень дорого! Я слышала, перед смертью, когда заказчица поняла, что скоро скопытится, продала большую часть имущества и оплатила заказ на первый объект. На обоих сразу ей не хватило, правда – она всё-таки хотела последние деньки доживать в комфорте. А вот в завещании наказала оставшуюся часть имущества после её смерти продать и перевести на нужный счёт. Так что летом был оплачен и второй заказ, и мы смогли приступить к его исполнению. Остальное знаете. Живите теперь с этим знанием.

Тишина. Ползёт по коже, как противное насекомое. Никто из нас – ни я, ни Генрих, не решаемся её стряхнуть. Вопросы у нас просто закончились.

В этот раз не выдерживает Маска. Спрашивает небрежным тоном, но голос предательски срывается на последнем слове:

- И что вы теперь собираетесь со мной делать? Убьёте?

Мрачный как туча Генрих выдавливает из себя:

- Нет, конечно! – и тут же добавляет, гася надежду, вспыхнувшую было в светло-голубом взгляде. - Мы просто высадим тебя в ближайшем оживлённом порту и снова уйдём подальше в море. Не станем об тебя рук марать. Ты сама сказала, что делает с масками твой чёртов орден за провал.

Она вздрагивает. Прикрывает на секунду глаза.

- Идите вон. Хочу побыть одна.

Генрих медлит, смотрит на неё, будто колеблясь, а потом устало отвечает: