Глубокий, пристальный взгляд… ловлю его ответным таким же.

Как жестоко раскидывала нас судьба! Как долог был путь друг к другу… И всё-таки правильно подсказывало сердце – не зря я мучительную тревогу за него топила в злости на него же. Уговаривала себя, что мой несносный Принц просто-напросто меня забыл и развлекается где-нибудь – всё, лишь бы не поддаваться панике, не верить, не думать о том, что на самом деле он… вернуться ко мне просто не может. И не исключено, что не сможет уже никогда.

И вот теперь он стоит передо мной – живой и практически невредимый, продолжает торопливо рассказывать о своих злоключениях, убеждать, что я зря ему не верила… а у меня в голове мысли только о том, что мой бедовый Принц снова подвергает себя смертельной опасности именно сейчас, в эту самую минуту. Что он сунул голову в коварную ловушку, только чтобы вернуться за мной – а однажды удача ведь может ему и изменить.

- Меня в последний момент Морж оттолкнул. Нет, не делай такое удивлённое лицо – не настоящий. Потом познакомишься. Так вот лезвие, ко всему прочему, ещё и какой-то дрянью было смазано. Я чудом выкарабкался – по счастью, лекарь местный хороший попался… провалялся столько времени как идиот в постели… эй, ты чего?

Смаргиваю навернувшиеся слёзы, беру его лицо в ладони.

- Глупый, глупый Принц… ну чего тебе там не сиделось, где у тебя лекарь хороший попался? Послал бы мне весточку, я бы сама приехала. У тебя же рана едва зажила!

Снова хмурится.

- Не нравится мне твоё настроение, Птенчик! Я дал слово, что за тобой вернусь – я за тобой вернулся. Принцы клятвами не разбрасываются, чтоб ты знала! Вот чего мне не хватало там в состоянии овоща, так это твоей жалости. И вообще – прекращай хлюпать носом, и давай уже и правда отсюда…

Скрип двери.

Задумчивое, недовольное бормотание:

- Да куда ж она задевала этот дурацкий… веер.

На пороге останавливается и смотрит на нас круглыми глазами младшая дочь маркизы.

- Вы что тут делаете?

Да сколько же можно! Ну почему всем на свете людям приходит в голову влезть, как только мы с моим Ужасным Принцем остаёмся наедине? Да ещё в самые трогательные моменты! В конце концов, это жутко злит!

Обнимаю Генриха за шею покрепче, чтобы не вздумал поворачиваться к двери и не показывал лица. Говорю запальчиво, с апломбом:

- Как что делаю? Оправдываю свою скандальную репутацию, конечно же! А вы мне мешаете это делать, Бетти. Не могли бы вы прикрыть дверь с той стороны?

Оказывается, в экстренных ситуациях во мне всё же просыпается талант актрисы.

- Это же… это же не Эдвард, правда?

По быстро сменяющимся выражениям лица Бетти понимаю, что хотя шестерёнки в её голове движутся со скрипом, с минуты на минуту они всё-таки провернутся, и она поймёт.

Я не стала ей отвечать, потому что как раз в этот момент меня здорово отвлекли. С невозмутимым видом исследователя Генрих поддел пальцем крохотную полоску ткани на моём плече и потянул её вниз. Я отпрянула, насколько мне позволил стол, и непослушными пальцами вернула лоскуток на место.

- А ты что делаешь?!

- Как что? Помогаю тебе дальше оправдывать твою скандальную репутацию, - очень серьёзно ответствовал мне Его сероглазое высочество, изо всех сил пряча под маской этой серьёзности разгорающийся в глазах пожар. Ох, зря я к нему обниматься полезла!

И бывают же такие люди! Меня, к примеру, опасность обычно вгоняет в панику, а то и полный ступор. Его, кажется, только раззадоривает – словно это перец к пресному блюду, без которого жизнь скучна и неинтересна. А вот я бы не хотела язву схватить от таких переперчёных блюд! Мне достаточно спокойной размеренной жизни – с ма-аленькой такой капелькой приключений.

- Ты вообще понимаешь, что сюда сейчас вся стража сбежится? – устало спрашиваю его безнадёжным тоном, а сама уворачиваюсь от попыток проделать то же самое со вторым лоскутком.

Очень вовремя спрашиваю, между прочим – потому что Бетти разевает рот и громко зовёт эту самую стражу.

- Ага. И как раз собираюсь делать отсюда ноги. С тобой за компанию, раз уж мы всё прояснили.

Генрих вдруг отодвигается, стаскивает китель и зачем-то начинает его выворачивать наизнанку – а изнанка оказывается чёрного цвета.

Надевает его снова. Так и правда будет незаметнее убегать в темноте! А я решаю, что достаточно натерпелась страху за его жизнь. Кто-то из нас двоих должен быть трезвомыслящим.

- Вот и правильно! Беги скорее – но только один, потому что я тебя буду задерживать. Я в своих тяжеленных юбках ужасно медленно бегаю! И у них слишком заметный цвет. Нас тут же поймают.

- Тебе кто-нибудь говорил, что ты невыносимая упрямица? – раздражённо спрашивает Генрих, застёгивая последние пуговицы и пряча яркое пятно белой рубашки. – Я сказал, ты идёшь со мной! Мне тебя на плечо перекинуть и украсть по-пиратски?!

Спрыгиваю на пол и складываю руки на груди.

- А я сказала, что никуда отсюда не пойду и буду прикрывать твой отход!! В конце концов, встретиться потом можно, где-нибудь ещё. Меня-то не ловят по всему Материку! Скажешь на какой остров, я к тебе приплыву.

Застываем друг против друга – страшно злые. Ужасный Принц мечет такие молнии из глаз, что кажется, он сейчас решает - стоит дальше разговаривать, или просто дать мне по голове, оглушить и выполнить-таки свою пиратскую угрозу.

Бетти растерянно переводит взгляд с него на меня и обратно.

В дверном проёме показывается первый запыхавшийся стражник с алебардой наперевес.

Глава 13. Улыбки, сталь и обещания

Увидев человека, из-за которого дворец весь вечер на ушах стоит, стражник на секунду застывает, а потом перехватывает древко алебарды поудобнее и выставляет лезвие в сторону Генриха. К первому тут же добавляются ещё двое… нет, трое… ох, целых пятеро! Да ещё с таким решительным видом, что Бетти, белая как мел, отпрыгивает подальше с визгом и вжимается в угол. Хорошо, что помещение не такое большое – они толпятся у двери в своей тяжёлой амуниции, мешают друг другу и явно не решаются на дальнейшее без приказа командира – всё-таки, речь не о ночном грабителе, а о члене королевской семьи. А начальство где-то задерживается. Скорее всего, с маркизом прочёсывает сад.

Генрих хватает меня и заводит себе за спину, я даже пикнуть не успеваю.

Молниеносно выхватывает из-за голенища сапога длинный тонкий нож.

- О, сколько бравых вояк на меня одного! И что же, кого первого накормить пиратской сталью? Ну же, смелее, господа! Не стесняемся, подходим!

И странное дело – их много, и у них самих стали хватит на маленькую армию, но каждый из них мнётся, медлит и ждёт, что первый шаг сделает кто-то другой. Харизма Ужасного Принца подавляет и сковывает. Возможно, баланс поменяется, как только сюда допрыгает Жаба или доползёт Богомол… но пока все застыли в ожидании.

Решаю добавить свою партию в спектакль:

- Ох, поосторожнее, пожалуйста! Вы разве не видите – этот Ужасный Принц взял меня в заложники! Уберите свои жуткие палки – я очень их боюсь!

Меня одаривают снисходительным взглядом, в котором явственно читается всё, что упомянутый Принц думает о моих актёрских способностях. Ну и ладно! Главное, что на стражников подействовало. Они теперь ещё меньше горят желанием влезать в господские дела, которые могут им потом выйти боком. Хорошо, что с соображением у них явно туго и они пока не додумались, что вообще-то похитителям положено прикрываться заложниками, а не наоборот.

- Между прочим, ты идёшь со мной, - цедит Генрих в мою сторону, возвращаясь к нашей недавней дискуссии.

- Нет, между прочим я с тобой не иду! – отвечаю твёрдо и очаровательно ему улыбаюсь. А что? В конце концов, из нас двоих я – девушка, а пока что счёт по улыбкам складывается в его пользу. Вот же несносный, привык раздаривать направо и налево.

- Упрямая ослица!..

- Самодур и деспот!.. – ласково шепчу ему в самое ухо, приподнявшись на цыпочках и положив ладони на плечо.