В книге «Поведение в общественных местах» проводится филигранное различение «доминантной» и «дополнительной» вовлеченности. Доминантная вовлеченность диктуется самой ситуацией общения в качестве ритуального обязательства и поддерживает «контур взаимодействия», а дополнительная вовлеченность может мобилизоваться в ситуации общения в связи с основной. Обычно дополнительная вовлеченность заполняет «пустоты» в разговоре, но в определенных ситуациях становится необходимой для реализации основной вовлеченности и даже превращается в основную. Например, пациент в ожидании приема у врача может пролистывать журнал, и эта вовлеченность, несомненно, является второстепенной, дополнительной. Мужчина, увлеченный теленовостями в то время как девушка шепчет ему на ухо милые глупости, разрушает интеракцию вследствие непонимания основного и второстепенного «контуров взаимодействия» (впрочем, это неочевидно). В целом, и доминантная, и дополнительная вовлеченности являются важными элементами интеракции — их различение позволяет участникам взаимодействия сохранить значительную автономию и дистанцированность. Нередко в ситуации общения одновременно развертывается несколько интеракций, каждая из которых кажется доминантной, тогда как на самом деле доминантной является кажущаяся самой незначительной. Например, студент очень внимательно слушает преподавателя и обменивается быстрыми понимающими взглядами со студенткой. Как в данном случае отличить доминантную вовлеченность от дополнительной? В некоторых ситуациях создаются особые ритуальные «устройства» для защиты, или экранирования «контура взаимодействия». Гофман называет их «защитой вовлеченности». Типичный «экран» от взаимодействий в современной городской жизни — газета, которую принято читать в общественном транспорте. Так или иначе, люди одновременно удерживают в сознании множество «контуров интеракции» и, соответственно, ролевых репертуаров.

Данное понятие описывает открытость ситуации для других. Ежедневно мы становимся доступны друзьям, незнакомцам и незнакомкам и соблюдаем тысячу условностей, регламентирующих возможность вступить в контакт. Гофман использует для характеристики доступности термин международного права — «ратификация». Ратификация регламентирует прежде всего начало коммуникации между незнакомыми людьми. Собственно говоря, речь идет о ритуалах знакомства. Некоторые контакты являются ратифицированными, например, учтивый вопрос «Который час?» осторожно приоткрывает коммуникацию. Вступление в контакт женщины с незнакомым мужчиной на улице сразу же обнаружит недоступность ситуации либо переопределит ее. Однако вступление в разговор мужчины с незнакомой женщиной более доступно. Регламенты доступности делают людей членами общества. Мы часто встречаем друзей на улицах большого города, но не стремимся к интенсивному контакту — тогда миг доступности заполняется улыбкой и взглядом. Этой маленькой хитростью мы демонстрируем ритуал почитания: мы заняты делами и избегаем ситуации, в которой трудно поддержать соответствующую вовлеченность.

Доступность или открытость взаимодействия подчинены довольно строгим регламентам. Можно установить определенные степени доступности, маркируемые «на входе» приветствиями. Собственно говоря, приветствия и являются обозначениями типов доступности. Отдание чести военнослужащими, артиллерийский салют, поклон, реверанс, рукопожатие, дружеские объятия, похлопывание по плечу, поцелуи разного типа, в том числе политические, «помахать ручкой» — все это ритуалы доступностей, открывающие определенный вид общения (и закрывающие другой). Равным образом маркируют типы доступности и различные обращения, в том числе на «ты» и на «вы». Нечаянное прикосновение к незнакомому человеку в метро или на тротуаре сопровождается извинением — признанием непреднамеренности контакта, официальное обращение к жене или мужу может означать (если это не шутка) изменение степени доступности. Некоторые форсированные проявления закрытости, например разговор с самим собой, рассеянность, сосредоточенность, квалифицируются как психические отклонения. Особенно интересны моментные интеракции незнакомых людей на улице и в других общественных местах, которые являются своеобразным полигоном межличностного общения.

Это своего рода оборотная сторона доступности, признание суверенитета личности в ее частной жизни. Собственно говоря, само различение частного и публичного является производным от доступности. Обычно ритуал гражданского невмешательства осуществляется в «оказиях», когда обстоятельства сводят незнакомых людей вместе. Например, оказавшись в лифте, участники коммуникации должны избегать прямых взглядов и делать вид, что не обращают внимания друг на друга. Обычно они рассматривают свою обувь, читают текст инструкции по пользованию лифтом. В любом случае, пристальный взгляд является вторжением в частное пространство. Гражданское невмешательство — это уважение, которое мы оказываем чужим людям и ожидаем такого же уважения от них. Вовлеченность в ситуацию общения предполагает, что сработал ритуал знакомства, открывающий возможность развертывания коммуникации. Но если люди не знакомы, они должны делать вид, что не знают друг друга, по крайней мере, не обращают друг на друга внимания. Например, в течение длительного времени люди ездят на работу в одном вагоне электрички, но считают, что не знакомы друг с другом, и поэтому не обмениваются приветствиями. Так происходит до тех пор, пока у дамы — совершенно случайно — не высыпаются из сумочки косметические принадлежности. Интеракция становится доступной, отныне можно здороваться.

Гражданское невмешательство нечто более сложное, чем взаимное безразличие. Это взаимная вовлеченность при сохранении внешней индифферентности и дистанции, демонстрирующей уважительное невмешательство в чужое пространство и признание анонимности другого. Гражданское невмешательство — это способ общения с массой незнакомых людей. Опять же Гофман обращает особое внимание на деликатный баланс между опознаванием других и демонстрацией дистанцированного уважения к ним. Эти ситуации рутинны для обществ модерна, но их нарушение, например пристальный взгляд, всегда вызывает переопределение ситуации. В небольших городках Швейцарии, заметив взгляд незнакомого человека, следует здороваться («несомненно, мы где-то встречались»), а в мегаполисах пристальный взгляд распознается как вызов, сигнал агрессии или сексуального приставания. Гофман подмечает зависимость гражданского невмешательства от институциональных контекстов, например обыкновение медицинского персонала не обременять себя ритуалами гражданского невмешательства по отношению к больным. Тем самым неявно показывается, что они «нéлюди»[55]. Требование искренности и душевной открытости по отношению к детям со стороны педагогов также означает, что дети как объект воспитания не заслуживают гражданского уважения.

Английское слово «фрейм» обозначает широкий круг понятий, связанных со структурированием реальности, в широком смысле это «форма». Гофман имеет в виду перспективу восприятия, создающую формальные определения ситуации[56]. Фрейм представляет собой процедурное знание — «знание как» или последовательности действий, описывающих либо креативный аспект предмета, либо его функциональный аспект[57]. Как правило, фреймы не осознаются субъектом, и попытка их экспликации и уяснения приводит к дезорганизации восприятия. Например, если управлять собственной речью или анализировать мотивы и цели поведения, то речь может стать бессвязной, а поведение — девиантным. Лексические эквиваленты фрейма — рамка, схема, план, шаблон, сценарий, гештальт, прототип, парадигма (в языкознании), дисциплинарная матрица (в науковедении). В когнитивной психологии организующие восприятие и память формальные схемы называются кодирующими системами — они позволяют выходить за пределы получаемой информации[58]. По М. Минскому, фрейм — это структура знаний для представления стереотипной ситуации[59]. В информатике фрейм может форматироваться как таблица с фиксированными семантическими полями (слотами), предикативная функция или строка (кортеж), включающая наименования свойств. Примером фрейма является библиографическое описание издания[60]: — значения в скобках могут меняться, но фрейм не меняется. Другой пример фрейма для поступающих в аспирантуру: заявление, личный листок по учету кадров, копии дипломов, списки научных работ, реферат, результаты вступительных экзаменов и другие поля, релевантные данной ситуации.