Если вы сюда заглянули, то, наверное, читали «1984» Оруэлла. Или хотя бы слышали про эту книгу и представляете, о чем примерно там идет речь.

Здесь будет продолжение. Ровно тот же мир, только взгляд немного под другим углом и повествование в сильно другом стиле. Я считаю, что излишняя серьезность убивает этот сеттинг на стадии вводных. Энтони Берджесс в своем «1985» и вовсе заявил, что «1984» это юмористическое произведение.

Касательно того, как «мир 1984», придуманный в 1940-х, относится к нашему. Он похож на наш местами до степени неразличения по начало Второй Мировой включительно, но накапливающий все больше отличий начиная примерно с середины 20 века. У Оруэлла не сказано в явном виде, что история того мира совпадает с нашей и начинает отличаться после некоторого ключевого события. Могут встретиться персонажи, которые покажутся вам похожими на известных личностей или героев массовой культуры нашего века. Считайте, что это случайное совпадение.

Можете сразу переходить к главе 1, но я настоятельно советую перед там, как читать продолжение, ознакомится с предысторией или хотя бы вспомнить ее как следует. Если вам недосуг искать предысторию, то вкратце освежить ее в памяти можно прямо здесь.

Уровень технологического развития мира 1984 примерно соответствует нашим 1980-м. Местами выше, особенно в военной части. Хронологию можно считать совпадающей с нашей примерно до ВМВ.

Мир по состоянию на 1984 год разделен между тремя тоталитарными сверхдержавами. Границы зон влияния сверхдержав не совпадают с государственными границами нашего мира, а обозначены примерно.

Океания в составе Северной и Южной Америки плюс Британская империя.

Евразия в составе СССР плюс остальная Европа.

Остазия в составе Японии, Китая и окрестностей.

Как оно так получилось, Оруэлл не расписывает, и мы можем с высоты послезнания предположить, что ВМВ в этом мире закончилась сильно не так, как в нашем. Может быть, она и началась сильно не так, потому что нет прямых указаний, с какого времени этот мир начал расходиться с реальным. Все подробности про мир в целом подождут до тех пор, пока они не потребуются по сюжету.

Действие «1984» происходит в Англии, которая теперь входит в состав Океании и называется Airstrip One (Взлетная полоса номер один). Эйрстрип Ван в этом мире – условно-европейская диктатура социалистического толка в стиле предвоенного периода с небольшими поправками на местный колорит.

Местное население делится на три части. Примерно 2% - члены Внутренней Партии. Как бы элита и ближайшие прихлебатели. Примерно 15% - члены Внешней Партии. Как бы интеллигенция и активисты. Все остальные – «пролы». От слова «пролетарий».

Функции местного самоуправления Эйрстрип Ван выполняют четыре суперминистерства. Министерство Правды ведает информацией, образованием, досугом и искусствами. Министерство Мира занимается войной. Министерство Любви, обеспечивает охрану порядка. Министерство изобилия руководит экономикой.

Главный герой Уинстон Смит работал в Министерстве Правды и занимался фальсификацией истории. В Океании культура отмены превосходит сегодняшнюю, и историю подчищают на государственном уровне.

Смит - человек умный, но трудоголик. Поэтому несколько не от мира сего. Ни семьи, ни друзей, ни хобби, ни мечты. Возраст около сорока, здоровье и внешние данные не очень, биография с любезно оставленными для продолжений белыми пятнами.

Уинстона соблазняет сексуальная лайфхакерша Джулия, сотрудница того же министерства. Что она в нем нашла, совершенно не очевидно, во всяком случае, он воспринимает это как должное. Здесь явно видно ружье, которое притащено из другой известной книги, повешено на стену и забыто автором, а мы к этому вопросу еще вернемся, но попозже. От запрещенных внебрачных отношений Уинстон и Джулия плавно переходят к умыслу побороться с кровавым режимом и вступают в отделение антиправительственного Братства под руководством их высокопоставленного коллеги О`Брайена.

Братство предсказуемо оказывается ловушкой. Уинстона арестовывают и пытают.

В финале его вместо того, чтобы сослать без права переписки на лесоповал в Канаду или в штрафбат в Африку, возвращают в то же Министерство на совершенно ненапряжную работу. Вскоре Уинстон встречает на улице Джулию, которую тоже не казнили и не посадили.

Стоял теплый ясный майский день. В кафе «Под каштаном» было безлюдно. Косые желтые лучи солнца падали через окно на пыльные крышки столов. Пятнадцать часов — время затишья. Из телекранов сочилась бодрая музыка.

- Товарищ Уинстон Смит, полагаю?

Уинстон поднял глаза от шахматной доски, где решал задачу из газеты. За столик к нему подсел посторонний человек.

- Да, - неуверенно ответил Уинстон, как будто сомневался в собственном имени.

- Стивен, - представился незваный гость, - Стивен Дадли, ведущий конструктор.

- Очень приятно.

На самом деле, Уинстону нисколько не было приятно. Сам факт, что к нему подсел и заговорил совершенно посторонний человек, наводил на мысли о проверке или провокации. Хотя «ведущий конструктор» в совокупности с оксфордским произношением и подчеркнуто интеллигентной внешностью несколько сглаживало впечатление.

Дадли носил серую куртку с красными вставками и брюки из того же материала. И добротные кожаные ботинки на толстой подошве с совершенно не потертыми носами. Костюм, по-видимому, изображал из себя заводскую спецовку, но спецовку особенную, из твида елочкой и отменно подогнанную по фигуре. Вряд ли пролы стоят за станками в подобной одежде.

Пролами в Лондоне называли простолюдинов. Беспартийных. От старорежимного восходящего еще к латыни «proletarius», которое сначала обозначало население, годное лишь чтобы приносить потомство, потом стало обозначать рабочих, а сейчас более широкий круг населения.

- Вы в состоянии решать шахматные задачи, несмотря на то, что спиваетесь? – несколько невежливо спросил Стивен.

- Пара шотов джина еще не делает человека алкоголиком, - ответил Уинстон, - А задачи должны решаться. Газеты не публикуют задачи, не имеющие решения. Если в газете написано, что здесь мат в пять ходов, значит, мат в пять ходов, не в четыре и не в шесть.

- То есть, Вы их все-таки решаете? – уточнил Стивен.

- Конечно, - Уинстон начал злиться, - Вот здесь, - он развернул газету с предыдущей задачей, - Конь Е8, далее либо мат ставит слон, либо проходная пешка.

- А задача со звездочкой?

- Пять ходов. Начинает пешка, заканчивает конь.

- Вы меня радуете. Осмелюсь спросить, когда Вы в последний раз играли партию с живым человеком от дебюта до победного эндшпиля?

Уинстон задержался с ответом. Сколько времени прошло с тех пор, как он проиграл и отыграл обратно свою жизнь в застенках Министерства Любви? В тюрьме постоянно убивают время настольными играми, а шахматы хороши тем, что в них можно играть даже вслепую. Год? Два? Десять? Время не имеет значения. Оно не существует.

- Сыграем?

Уинстон хотел отказать, но не смог. Не потому, что ему понравилось предложение. Потому что с тех пор, как он вышел из тюрьмы, он как-то сломался внутри и затруднялся пойти даже на мелкий конфликт даже с безобидными людьми.

Вдвоем они быстро расставили фигуры. Первую партию Уинстон проиграл через пару десятков ходов.

- Вы просто зевнули пару раз, - сказал Стивен, - Сыграем еще?

Во второй партии Уинстон дотянул до эндшпиля, разменивая фигуры при первой возможности. Стивен подыграл, подставив на размен ферзя. Партия перешла к жесткой битве между королями со скромными отрядами пешек, за которых они в свое время одновременно рокировались. Из фигур выжили конь Уинстона и слон Стивена.

- Ничья? – предложил Стивен, оставшись с королем и слоном против короля, коня и пешки.