– Почему он еще здесь, Лаэна? Пожалуйста, отправьте его в третий сектор! – В одном саркофаге, помигивающем зелеными датчиками системы жизнеобеспечения, она увидела замерзший кусок мяса, в котором только угадывались человеческие черты. Она уже видела этого беднягу. Вчера. Или сегодня? Или позавчера?

Нара устало прикрыла глаза. Все смешалось в одну пеструю полосу лиц, крови и пиликанья датчиков саркофагов.

Этому солдатику она тоже не могла ничем помочь. Для того чтобы вернуть ему здоровье – их корабельного оборудования просто недостаточно. И Нара опасалась, что из своей хрустальной, снежной колыбели этот раненый прямиком отправится к Калькуляторам или же в «Дыхание смерти». Все зависит от контракта, происхождения и знатности…

Как только в нем душа держится?

– Простите, досса Нара, – заторопилась лекарь, – но это из новеньких. Его нашли вместе с ним…

Жрица с удивлением посмотрела на спокойное и даже умиротворенное лицо раненого, так встревожившего Лаэну.

– И кто тут у нас такой симпатичный? – пробормотала себе под нос Нара.

Кожа у подозрительного солдата была желтоватой и скорее походила на лист старого пергамента. Росчерки бледных морщин придавали лицу болезненный вид. Но на сухих губах царила легкая улыбка, и жрица даже залюбовалась раненым.

Она сверилась с бегающими по кромке хрустального гроба огоньками датчиков. Все в норме. Все даже более чем в норме. Несмотря на нездоровый вид – система диагностировала великолепное здоровье у пострадавшего.

– С ним все в порядке, Лаэна. Почему его к нам доставили? Тем более в саркофаге? – с недоумением произнесла Нара. – Открой купол, пока я посмотрю его компаньона.

– Конечно, досса Нара!

Лекарь торопливо прошла к желтолицему. Защелкала клавишами, сноровисто отключая системы консервации.

Нара вернулась к тому саркофагу, где в ледяной ванной скрючилось тело изуродованного бойца. Склонилась над ним. Несмотря на всю типичную схожесть тяжелораненых солдат – этот не был похож на прочих. Его словно…

Жевали? Рвали на куски? Проткнули насквозь? Да что у них творилось-то в спасательной шлюпке? Как он смог несколько дней протянуть до того момента, как его вытащили люди Элая?

– Готово, досса Нара, – подобострастно склонилась Лаэна.

Клацнул, откинувшись в сторону, купол саркофага. Жрица подошла ближе, глядя, как струится наружу пар. Первую странность она отметила, когда почувствовала едкий запах, проникший в больничный отсек. Легкие резануло так, словно воздух заполнился тысячами мелких игл. Нара закашлялась. Лекарь же двумя пальцами заткнула нос и с омерзением уставилась на раненого.

– Глубина меня поглоти, чем от него так воняет? – спросила жрица.

– Не знаю, досса Нара. Но…

Человек открыл глаза.

– Ох, – испуганно отшатнулась от него Лаэна.

Это была вторая странность. После пребывания в замораживающем саркофаге раненые приходили в себя не сразу. Иным и вовсе требовались недели.

Человек скосил взгляд сначала на замершую Нару, а затем уставился на лекаря. И улыбнулся. Тонкие губы хищно раздвинулись, обнажив темные зубы.

Жрица сделала шаг назад:

– Лаэна… – прошептала было она.

И тут человек резко сел. Рывком, будто его сложила пополам неведомая сила. Руки с почерневшими венами вцепились в борта саркофага. Кожа на предплечьях лопнула, обнажив хитиновые шипы

– Лаэна, назад! – закричала Нара.

Тварь, выбравшаяся из ледяного гроба, выкинула вперед левую руку и неестественно вытянувшаяся кисть проткнула лекаря насквозь. Лицо Лаэны перекосилось, глаза расширились. А в следующий миг женщина сипло попыталась вдохнуть, дернула рукой, коснувшись пронзившего ее шипа, и повалилась на пол. Жилы монстра запульсировали, и с каждым толчком кожа Лаэны сморщивалась, превращая прежде пышное тело в сухую оболочку.

Дальше медлить было нельзя. Оправившись от шока, жрица развернулась, больно ударилась бедром об один из саркофагов и, шипя от боли, побежала к шлюзу.

– Лепарос! Лепарос! – закричала Нара, надеясь предупредить хирурга об опасности

Монстр тем временем выбрался из саркофага. Спрыгнул на пол. Его «рука» выскользнула из тела Лаэны и теперь медленно втягивалась обратно, обрастая плотью. Иссушенный труп убитой показался Наре скомканной кучей тряпок.

– Жрец Медикариума. Какая честь, – прохрипела тварь.

Электронный ключ не сработал. Карта скользнула в замок, тренькнул красный индикатор. Глубина меня возьми! Что случилось?

– Давно я не видел таких очаровательных девочек, – сказало чудовище. – Таких мягких…

Треньк. Красный! Да что же такое?! Почему именно сейчас?

– От тебя приятно пахнет.

Треньк. КРАСНЫЙ! Нара с силой саданула по прозрачной, но неодолимой преграде. Тщетно.

– Что случилось? – из операционной показался злой Лепарос. – Чего кричите?

– О! – неожиданно ехидно отреагировал на это монстр. – Добрый день, уважаемый!

– Почему раненый не… Это что такое?

– Беги, Лепарос! – крикнула ему жрица.

Чудовище вскинуло руку, направив кисть на хирурга. Вновь лопнула только что заросшая кожа, но врач неожиданно ловко и быстро ушел от удара, рухнув под защиту одного из саркофагов.

Треньк! Красный! Нара уставилась на ключ и прокляла себя за спешку. Другой стороной надо! Другой стороной!

– Бегите, досса. Я задержу его! – гаркнул Лепарос и сноровисто пополз куда-то прочь от выхода, прячась за рядами хрустальных гробов. Тварь неторопливо зашагала по проходу, втягивая в себя мерзкую, покрытую бурой слизью кисть. Уродливая конечность врастала в тело убийцы, снова превращаясь в человеческую руку.

– Не надо бояться, – сказал монстр. – Примите общее. Примите часть!

Дверь откатилась в сторону, пропуская жрицу. Вбежав в шлюз, Нара развернулась:

– Лепарос!

Хирург не ответил.

– Лепарос!

Тот появился через мгновение. Его голова показалась над саркофагами чуть сбоку от твари. Монстр заметил движение и развернулся к врачу, который резко поднялся и вскинул излучатель. Взвизгнул заряд.

Лепарос был хирургом, а не стрелком. Стекло отсека, куда попал его выстрел, почернело, поглотив убийственную энергию. Чужак сорвался с места, но побежал почему-то не к стрелку, а к Наре.

– Бегите, досса! – проорал врач и вновь нырнул за саркофаг.

Прошипел плавно закрывшийся шлюз. И тут же в дверь врезался «раненый». Стекло задрожало от удара, а Нара замерла от страха, глядя в абсолютно черные, завораживающие масляным блеском глаза твари. Лицо «раненого» порозовело. Исчезла странная желтизна, пропали морщинки. На лбу чудовища проступили совсем человеческие капли пота. А еще она заметила знакомую татуировку на виске монстра. Маленький черный треугольник в круге.

– Ваш мир несовершенен, – сказали послушные динамики за спиной Нары голосом чужака. – Ваш род несовершенен. У вас нет цели. А ваш император и вовсе братоубийца.

Из его спины, порвав черную форменную куртку, вырвались на свободу два щупальца. Метнулись к показавшемуся над саркофагами Лепаросу.

На этот раз тот не успел выстрелить. Одно щупальце выбило у него из руки оружие. А второе вонзилось прямо в рот. Хирург рухнул на пол как подкошенный.

– У меня тоже раньше не было цели, – осклабился монстр. За его спиной в пульсирующее щупальце уходила жизнь Лепароса. – Но Вождь дал мне ее. Ты можешь стать нами, дурочка. Впусти меня!

Монстр качнулся назад и с силой ударил по двери. Это будто разбудило Нару, и жрица бросилась к выходу из шлюза, слушая, как колотится о стекло мерзкая тварь.

У выхода из больничного отсека всегда стоял военный пост. Но до него нужно было пробежать двести метров через общий зал, мимо палат, мимо кажущейся теперь такой уютной каморки дежурного – и только тогда можно надеяться на помощь. И если та придет… О, если она придет, то тварь пожалеет, что выбралась из гроба. Да, тогда она все поймет! Когда ее противником станет не добрый лекарь и не усталый хирург, а профессиональные солдаты – это должно отрезвить проклятого монстра.