Рэм уловил, что в адрес девчонки военный употребил уважительную приставку. У Раберса что-то личное к Консворту?

– Я все равно не верю, что нет камер внутреннего наблюдения, – раздраженно напомнил о себе Рэм.

– Да мне плевать, веришь ты во что-то или нет… – побагровел от сдерживаемой ярости военный.

– Что значат ваши слова, дор Раберс?! – начал терять терпение Рэм. – Вы, офицер службы императорской безопасности, отказываетесь помогать следствию? И что значило ваше многозначительное «вот только»?

– Мы располагаем видеосъемкой с камеры напротив входной двери. Но ее часть изъята лично Вэпсом Нувалом. Все резервные данные уничтожены. У нас есть только тот момент, когда Болвар Гедаус, охранник Ноя Огара, заходит в его покои и инициирует взрывчатку! – отчеканил Раберс.

– Причина изъятия? – подала голос Пальчики.

– Я не знаю, досса Лианот, – развел руками Излом. – Я не дознаватель! Может быть, вы и разберетесь? Это же ваша работа, не так ли?

Раберс, опытный в дворцовых интригах, не смог не придать слову «работа» пренебрежительной окраски. Каков мерзавец!

Рэму очень хотелось заметить эту шпильку. Вытащить Инсигнию и спросить еще раз. Но он понимал, какое же это будет ребячество. И хорошо себе представлял, сколько убийственного яда вложит Пальчики в свою тонкогубую ухмылку, глядя, как он потрясает волшебным шариком перед крысиными глазками Излома Раберса.

– Все данные по мере поступления сбрасывайте мне на коммуникатор, – приказал безопаснику Консворт.

– Нам… – поправила его Пальчики.

Адова канитель, какие же мерзкие денечки ему предстоят!

– Да, – согласился он с видом, будто ничего не произошло. – Нам… Все понятно?

Излом недовольно сверкнул глазами, но промолчал. Вообще Раберсы – весьма знатный род в империи. Оттого вдвойне приятно было добить его язвительной улыбкой и фразой:

– Выполняйте, Раберс.

Уважительное обращение «дор» Рэм опустил сознательно.

Ноздри Излома гневно расширились.

– Что-то еще? – Консворт насмешливо склонил голову набок.

– Разве вы не собираетесь осмотреть место преступления? – очень холодно спросил Излом.

– Когда произошло убийство, Раберс?

– Утром…

– Ранним утром, Раберс, – поправил его Рэм. – А сейчас уже день. Как вы думаете, неужели там все еще сидят и ждут триумфального появления дознавателей Дома? Полагаю, те, кто осмотрел место преступления, уже должны были составить полный отчет, не так ли?

У Излома на скулах заиграли желваки. Массивная челюсть чуть выдалась вперед.

– Не забудьте, что эти отчеты тоже нужны, Раберс, – подмигнул ему Рэм и добавил: – Нам.

Воин резко развернулся и чеканным шагом отправился по коридору прочь. Темная фигура на фоне белых стен. Консворт проводил взглядом напряженного и оскорбленного офицера, думая о нарисовавшейся вдруг проблеме.

Эта проблема стояла сейчас позади него и молчала. И сама собой разрешаться не собиралась. А ведь дела не ждут. В горле моментально пересохло.

– У меня тут есть клиент, – он скорее просипел эти слова. Откашлялся. – Может быть, он что-то знает о…

– У меня тоже есть зацепка, – прервала его Пальчики. Ему почудилось, или в ее интонации прозвучала насмешка? Может, показалось?

Или все-таки прозвучала?

Проклятье, эта сука над ним издевается? Она считает себя чем-то лучше его? Надо бы развернуться и посмотреть на выражение ее лица. Надо! Но так не хочется. Вдруг она заметит, как он нервничает?

– Тогда работаем по обоим направлениям… – Как же хотелось сказать что-нибудь другое, что-нибудь хлесткое, убийственное. Способное открыть ей глаза на все, что она когда-нибудь делала. Чтобы она прозрела, поняла свою никчемность и покончила с собой от раскаяния!

– Если появится новая информация – прошу немедленно сообщить ее мне, – сказала Пальчики, и Рэм спиной почувствовал, как дознавательница развернулась и отправилась по коридору вслед за Изломом Раберсом.

Сразу стало легче дышать и думать. Да и жить, чего там говорить, стало легче.

Так, ближе к делу, Рэм. Ближе к делу. Сейчас его ждет Бэлла.

Когда Консворт подошел к кабине лифта, то остановился у неподвижных Рыцарей Гнева и покосился на их почти трехметровые энергетические алебарды, а затем попытался заглянуть в темную прорезь забрал, но оттуда на него глядела зловещая пустота. Пугающий взор неизвестности. Бэлла смотрела проще и понятнее.

– Надеюсь, вы не скучали по мне, – сказал Рэм, когда вошел в свой кабинет. Улыбнулся пленнице, улыбнулся Славею. И напрягся. Вид у толстяка был нервный и виноватый. А у Бэллы…

– Адова канитель… – проговорил моментально вспотевший Рэм. – Что стряслось?

– Я задремал, Рэм. Прости меня. Я задремал и не уследил. Она что, Тронутая[5]? Я бы проснулся, если что. Прости, Рэм.

Проклятье! Консворт подошел к обмякшей на стуле пленнице. Проверил пульс. Тело уже остыло.

– Мад, ты обалдел? Ты совсем обалдел? Я же тебя не просто так оставил! Глубина тебя забери!

– Ну прости, – заюлил испуганный Славей. – Это все твой мертвяк. Я не знаю, как он ее угробил! Ударил, что ли, слишком сильно?!

Шестой безразлично покачивался за спиной мертвой товарки.

– Я проснулся, а она уже. Я ночь не спал, задремал ненадолго. Что могло случиться? Вскрикнула бы – я бы проснулся, Рэм. Прости меня… Прости!

– Вызови мне Читающих, – буркнул Рэм, понимая, что, скорее всего, уже поздно считывать останки памяти у покойницы. Смерть быстро опустошает мозг человека. Но мало ли.

– Прости меня, – всхлипнул толстяк. – Но она точно Тронутая. Только они могут так неожиданно сдыхать. Может, это поможет, а? У нее шея сломана, Рэм.

Консворт внимательно посмотрел на приятеля. Если бы он не знал Славея много лет, то предположил бы, что это брат Кнута прикончил подозреваемую. Но и вариант с Шестым тоже можно было допустить. Мертвяков необходимо контролировать.

– Почему ты так на меня смотришь, Рэм? – испугался Славей.

– Вызови мне Читающих, – отчеканил он. – Быстро!

[1] Альянс – принятое определение союза чужих рас. Империя Лодена соседствует с Альянсом, но не является его частью.

[2] Название планеты. Считается колыбелью искусств и культуры.

[3] Некропехота «Дыхание смерти» – спецподразделение Медикариума. Вооруженные живые мертвецы, управляемые жрецом на расстоянии. Продать свое тело в эти войска очень выгодно, но условия отбора весьма суровы. Особым приоритетом пользуются жители Солокера. В случае если с «Дыханием смерти» подписал контракт кто-то из благородных, то в будущем мертвец может нести на себе герб своего дома.

[4] Одно из подразделений Дома Раскаяния, использующее магию Медикариума для получения информации напрямую из мозга. Известно, что в течение двух-трех суток (иногда недели) ее можно изъять и с мертвого человека.

[5] Популярное движение среди аристократов. Операции Медикариума способны блокировать в мозгу человека участки ответственные за чувство боли, чувство страха, голода и всех остальных, на выбор клиента и за отдельную плату.

Вода была теплой и с неприятным привкусом, но Элай все равно ее пил. С трудом, маленькими глоточками. Настороженно, чтобы быть готовым остановиться, если вдруг изнутри поднимется волна омерзения и начнет выдавливать съеденный завтрак наружу.

Как же ему плохо, Лоден свидетель! Да еще и вода эта… Бортовые синтезаторы никогда не сравняются с наземными!

Где-то в районе бедра, на той тонкой границе, где нога соединяется с телом, раздражающе покалывало. Клещ настойчиво напоминал о себе.

Элай устало фыркнул и еще раз подставил стакан под кран синтезатора, подняв глаза на зеркало. Прошло всего пять дней, а вид такой, словно его года два в застенках гноили. Он провел ладонью по лицу, чувствуя сухую, царапающую пальцы кожу. Надавил на кран, слушая журчание воды.