– Пока не ясно. Голову в обоих случаях отделили от тела острым предметом. Предположительно топором. И то это предположительно. То есть не факт. Значит, общее только то, что трупы обезглавили и тела пропали.

– А дальше пошли отличия. Разное место хранения.

– Ну да. Одна в морозилке, а вторая вообще на улице под кустом.

– Одну спрятали на время. А вторую сразу вынесли. Хотя кровь стекла на месте убийства.

– Иришка, как думаешь, где первую убили?

– Не знаю пока, но предполагаю, что где-то в помещении. Голова лежала долго, кровь стекала. На месте, где ее обнаружили, крови почти не было. А значит, была обескровлена башка. А вторая голова, что в морозилке, вообще с кровью была. Как отрезали ее от тела, так сразу же в пакет засунули и в морозилку положили.

– И это играет роль?

– Для нас не играет, а вот для маньяка очень даже важны такие мелочи.

– Что еще отличает?

– Разный возраст. Хотя там не очень большая разница. Но все-таки. Разная степень ухоженности. И самое интересное, что квартирантка не имела никаких документов. Вот представь, что ты снимаешь квартиру. Ты же какие-нибудь документы станешь хранить в съемной квартире?

– Ну да. Чтобы под рукой были. По крайней мере, паспорт.

– Тут в квартире никаких документов. Ни паспорта, ни медицинского полиса, ни договора на аренду.

– М-да. Странно как-то.

– И одежды нет никакой. Не голышом же она везде ходила…

– Откуда у тебя столько сведений?

– Просто я слушать умею. Бабуля, у которой я была в гостях, очень деятельна и любопытна. Она не поленилась пробежаться по всем своим знакомым и сведенья насчет второй головы собрать.

– А, так это сплетни? Тогда раздели все на два. Наверняка половина – вранье.

– Никита, ты недооцениваешь наше старшее поколение. Они из любого свидетеля информацию лучше самого опытного следака вытащат. Клещами вытянут. Так что тут ты не прав.

– Так у тебя уже есть добровольные помощники? Быстро же ты сколотила следовательскую группу.

– Издеваешься? Зря. Поверь, они тебя еще удивят…

– Ха–ха–ха! – захохотал Никита. Настолько ему стало смешно от перспектив расследования. В роли следователей бабульки. Смешно…

Дошли до Кириного дома. Я позвонила по домофону. Мне никто не ответил. Ладно, я код знаю. Зашли в подъезд. Поднялись на нужный этаж. Нажала на звонок. Слышно, как он в квартире надрывается. Однако в самой квартире не слышно никакого движения. Я стала громко стучать в дверь. Ни ответа, ни привета.

Тогда я перешла в атаку на соседнюю дверь. Она распахнулась сразу. Соседка Киры – сплетница: ей хлеба не надо, дай только кому-нибудь что-нибудь рассказать. Я приготовилась слушать повествование о жизни самой соседки, а также подробности Кириной жизни.

– Вы не подскажете, где Кира?

– А нет ее.

– Как нет.

– Вот так.

– Скажите яснее. Где Кира?

– Сначала с подружкой ругалась, а потом вещи собрала и уехала.

– С чемоданом?

– С двумя.

– Куда? Не сказала?

– Нет.

– Спасибо, – поблагодарила соседку, а потом решила спросить про происшествие.

– А вы не в курсе, у кого-то в вашем доме голову нашли?

– Нашли. И что?

– Не знаете у кого?

– У Нателлы. Только она даже разговаривать с вами не станет.

– Почему?

– Так ее достали всякие темные личности. Журналисты прохода не дают.

– Мы не журналисты.

– Да? А откуда мне знать?

– Я сыщик.

– Тогда другое дело. Полиции мы завсегда рады помочь.

– Так где она живет?

– Квартира 160. Соседний подъезд.

– Как ее зовут? Нателла? А дальше?

– Нателла Юрьевна Виноградова. Квартира 160. Есть ее сотовый телефон. Дать?

– Давайте.

Соседка дала мне телефон хозяйки квартиры, и мы пошли в соседний подъезд.

– Иришка, почему ты ее не поправила?

– Когда?

– Когда она тебя за мента приняла? Почему не объяснила, что ты частный сыщик?

– Зачем? Полиции она все как на духу выложила. Частному сыщику она не обязана докладывать. Послала бы меня с тобой вместе далеко и надолго. А так мы нужную информацию получили.

Зашли в нужный подъезд. Позвонили. Никого. Тогда стала набирать ее по мобильному.

– Алло. Слушаю вас.

– Нателла Юрьевна?

– Да.

– Вы нам нужны.

– А это кто?

– Поговорить про голову надо.

– Кому надо?

– Прежде всего вам.

– А мне-то зачем с вами разговаривать? Вы кто? Полиция? Так вы ко мне приезжайте. Я себя плохо чувствую. Сама приехать не смогу.

– Куда ехать?

Она назвала мне адрес. Мы и поехали быстрее, пока бабулька не передумала с нами разговаривать. Хотя вполне может получиться, что когда мы к ней приедем, она передумает с нами общаться. А если узнает, что я всего лишь частный сыщик, то пошлет меня матом.

Я рассчитывала, что дверь мне откроет бабулька, типа божий одуванчик в халате. А перед нами предстала статная дама, холеная женщина. И выглядит молодо для своих лет. Баловала ее жизнь. Да и нервы ей никто не трепал. Нет у нее детей и мужа нет. Одинокая и счастливая. Была довольна жизнью до недавних пор. До этого жуткого происшествия…

– Чем обязана?

– Мы вам звонили по поводу трупа.

– Ах да. Совсем забыла. Проходите.

Мы прошли в квартиру. Я разделась и начала снимать обувь. Но Нателла Юрьевна меня остановила.

– Не надо этого плебейства.

– Почему плебейства? Это дань уважения к хозяйке. Чтобы не натоптать. Все-таки мы с улицы пришли, а там грязь.

– Делайте, как хотите. Только учтите, что тапочек у меня нет.

– Ничего страшного.

Разулась. За мной стал снимать обувь Никита.

– Куда идти?

– В кухню проходите.

Мы прошли в кухню. Я села на стул с резной спинкой, куда указала хозяйка. Добротная и красивая мебель в кухне. Судя по дорогой мебели, старушка не бедствует. Никита присел на стул рядом со мной. Хозяйка уселась в кресло.

Вальяжно так развалилась и смотрит на меня, как сытая кошка на дохлую мышь. Впрочем, на меня она смотрела без интереса. А вот Никита вызвал ее живой, я бы сказала, что особый интерес. Я-то по глупости подумала, что бабку интересуют слушатели. Попросту говоря, свободные уши. Те, кому она могла бы пожаловаться на жизнь. Но мой муж понравился ей совсем в другом плане.

Бабулька себя любит сверх меры. Наверное, красавицей была когда-то в молодости. Вот и избаловали ее мужчины. Но мы не как потенциальные любовники к ней пришли. Никита в ней видит не женщину и уж тем более не объект для вожделения. Для него она просто посторонняя бабулька. А она то ли не понимает этого, то ли никак не привыкнет, что уже давно вышла в тираж и перестала нравиться мужикам. Ее стрельба глазами в сторону моего мужа у меня не вызвала никакой ревности. Скорее брезгливость.

Упаси меня бог от такой старости: когда уже старая и не возбуждаешь, а все ерепенишься и глазки глупо строишь молодым парням. Позорище какое. А Никита все про нее понял. Покраснел. Представляю, как его это доканывает. И главное, не поставишь старуху на место. Нужны мне ее показания. Вот Никита и терпит. А бабка еще языком свои тонкие губы стала облизывать. Старушка думает, что она заводит мужчину. Это противно, омерзительно. На змеюку похожа стала. Вспомнила бабка, как девкой была…

– И что вы хотите знать?

– Как часто вы приезжали к вашей квартирантке?

– Один раз в месяц.

– Зачем?

– Квартиру проверить. Все ли в порядке. А то знаете, какие квартиранты бывают? Сдашь одному человеку, а там толпа живет…

– В одно и то же время приезжали?

– Нет. Созванивались с ней, и я подъезжала.

– Она сама оплачивала коммуналку?

– Нет. Я платила. Она мне просто деньги отдавала.

– А за аренду она вам наличными платила?

– В основном да. Так проще. Но один раз переводом на карту оплатила.

– Платила она вовремя?

– Да.

– Всегда?

– Да.

– Сколько она у вас в этой квартире прожила?

– Три месяца.