Как глупо все получилось. Если бы отказалась ехать к Пашкиной бабке, то что — никогда бы в Навь не попала? И на всю жизнь — одиночество? Повертела в руках жемчужину, сняла цепочку и бросила на стол. Дурацкий артефакт, зачем мне его бабушка отдала? Сама от нагов сбежала, а меня вот так подставила! 

А ведь ее истинная пара осталась тут, в Нави. Смогла ли бабуля стать счастливой? Я не помнила, чтобы у неё был муж. Маму она, конечно, от кого-то родила, но на этом все. Даже фотографий не было. А когда я спрашивала, бабуля говорила — космонавтом был мамин отец. Ребёнка сделал и улетел. Теперь я вообще сомневалась, а был ли тот космонавт в курсе, что стал папой? Хотя, вообще-то, бабуля мне про еще трёх мужей говорила, от которых у нее сыновья родились! Только не навещали ее эти сыновья ни разу и даже не звонили. Были ли вообще? 

Истинность эта дурацкая, как я понимаю, спать с другими не мешала. С Пашкой же у меня все нормально было, да и Гром Хвостович женился и нарожал змеят. А с теми, в кого я могла влюбиться, гадский артефакт сблизиться не позволял. Честно говоря, такое себе. Подлая штука — скорее, вредная, чем полезная. Не знаю, для чего ее вообще создали. Ну, теперь и расплачиваются всем народом. А мы с Зубославом крайними оказались.

Впрочем, есть у меня одна мысль…

Будем играть с теми картами, какие у меня есть. Парень этот, Полозов, мне в принципе даже нравится. Он не злой, внешне так вообще красавчик. Будь у него две ноги, а на них джинсы и ботинки, а между ними, допустим, мотоцикл, я б так привередничать не стала. И покаталась бы с ним с удовольствием… на мотоцикле, ага. Но вот хвост этот все портил. Не могу я так, не могу! 

Но сидеть в подвале на хлебе и воде до конца жизни я тоже не жаждала. Здесь я никто, искать меня не будут, помогать тоже. Поэтому сделаю вид, что согласна на их условия, и поеду с Зубославом к Синему морю, а там уже разберусь, как быть дальше. Может, сбегу, а может, и договорюсь с женихом. 

Я расхаживала по комнате, обдумывая разные варианты. Сама и не заметила, как цапнула со стола жемчужину и надела на шею. Привыкла к этой штуке, пусто без неё. А может, она и в самом деле «приросла» ко мне. Бабуля мне ничего не рассказывала, не предупредила, инструкций не оставила. Только и было, что сказки о Нави. 

Стоп! А что, если ее сказки — и есть инструкция? А я почти ничего не помню… Как обидно! 

Я остановилась и засмеялась в голос: это что же, я, получается, попаданка? Или, учитывая бабушкино происхождение, возвращенка?

В дверь осторожно постучали — тихо, еле слышно.

— Войдите, — мрачно позволила я. Как будто без моего разрешения не вошли бы!

В комнату вползла Злата, уже в нормальном таком халатике и без золотья. Сверху — обычная девушка, симпатичная, но ничего особенного. Волосы красивые, русые, волнистые, личико круглое, носик вздернутый. За богатым нарядом ее настоящую и не разглядеть было.

— Я извиниться хотела, Алена, — оглядываясь на дверь, шепнула она. — Мама с дедом — они не злые, просто иначе им никак нельзя. Ты пойми, столько лет проклятья — и все можно исправить. Истинные пары — это ведь не только ноги. По каждому роду проклятье ударило. У кого-то дети больные рождаются, у кого-то вовсе бесплодие. У нас в роду одни девочки. Мальчик вот один Зубослав. У моих сестер — только дочки. А многие и вовсе без детей.

— И что, если амулет вернулся в Явь, легче станет? — не поверила я.

— Нет. Но вот если больше истинных пар будет, то все поменяется. И дети рождаться будут — здоровенькие. Меня муж не любил, я ведь так и не смогла забеременеть.

— А долго вы… ну, старались?

— Десять лет.

Я молча опустилась на подушки. Мне стало ее очень жаль.

— Мы все-все сделаем, чтобы тебе у нас хорошо было, — горячо говорила Злата. — Любое желание исполним! Живи где хочешь, наряды покупай, драгоценности, в лучших ресторанах кушай! Хочешь дом у моря? Хочешь служанку личную? Хочешь, я тебя все свои украшения отдам? — девушка уже плакала. — В ноги тебе поклонюсь, только сними проклятье, Алена, пожалуйста!

— Тебе-то что с того?

— Так сестры мои все замужем, одна я неприкаянная. А я тоже любви и счастья хочу!

И так отчаянно это прозвучала, что я ее обняла даже. А она на плече у меня разрыдалась.

— Ну чего ты, — неловко погладила я ее по волосам. — Да выйду я замуж за Зубослава, куда ж я денусь-то с подводной лодки? Милостыню на улицах просить или дворником работать — как-то совсем не мое. Только я ведь не люблю его, Злата.

— Если амулет сказал, что вы — истинная пара, то слюбитесь обязательно! — девушка просияла, утирая слезы. — Зуб — хороший мальчик! Глупый еще, но это пройдет! Спасибо, спасибо!

И уползла прочь, оставив меня наедине со смутными сомнениями: а не разыграли ли передо мной сейчас спектакль? Мать с дедом — злые полицейские, а Злата — добрый?

Что ж, как во всех сказках говорят — утро вечера мудренее. 

Я подумаю об этом завтра.

***

Зубослав даже с похмелья был хорош собой. Я бы даже сказала, особенно с похмелья. Круги под красными глазами, щетина на щеках и подбородке, мятая рубашка и ужасающий перегар вдруг превратили парня с глянцевой обложки в живого человека. 

Мы выехали после полудня, потому что студенту Полозову нужно выспаться после пьянки, получить зачетную ведомость в университете и найти в себе силы почистить зубы — на большее его не хватило. А еще оказалось, что транспорт у нагов весьма своеобразен. 

Мне показали круглую карету формой как тыква — сразу вспомнилась сказка про Золушку. Внутри, конечно, были подушки, но никаких скамеечек. И потолок обит мягким войлоком, видимо, чтобы Зубослав башку свою пустую не разбил на кочке. И никаких вам лошадей, откуда в болоте лошади? Беговые ящерицы — вот наша тяга. Трындец, и мне в это пришлось залезть! А правил каретой человечек (да-да, с двумя ногами), с зеленой бородой и волосами в ушах, тоже зелеными. Леший, как я поняла из путанных объяснений моей будущей родни.

— А она в тыкву не превратится в полночь? — мрачно спросила я Славика.

— Не волнуйся, к ночи мы уже в Белой Скале будем, — не менее трагично ответил мне парень. — А если и не будем, так поужинаем. Я тыквы люблю.

Зачет, красавчик. Мне нравится твоя жизненная позиция.

Вообще, новый день меня разочаровал. Я так надеялась проснуться дома в своей кровати, а потом рассказать Пашке про свой идиотский сон! И жемчужину я б лично в поле отвезла и в тот самый колодец выкинула, чтобы даже не думалось, что подобный кошмар мог со мной случиться. Но увы, я проснулась на синих подушках с больной головой и отвратительным настроением.

— Мы еще не женаты, а уже позволяем себе слишком близкое знакомство, — сообщил мне Зубослав, развалив кольца хвоста в карете и снова соорудив из своей плоти подобие сиденья. — Между прочим, ты меня компрометируешь.

— Сомневаюсь, что у тебя безупречная репутация. Ты еще скажи, что девственник, — буркнула я, пытаясь поудобнее разместить пятую точку.

Славка неожиданно покраснел и отвернулся.

— Что, правда? — восхитилась я. — Ты девственник?

— Это что, считается недостатком? — надулся он. 

— Нет, конечно, но как тебе это удалось? Ты же такой красавчик! Разве на тебя змейки не вешаются?

— Ты считаешь меня красивым? — удивился парень. — Или шутишь так?

— Если бы ты жил в Яви, то мог бы сниматься для журналов. И все девки от пятнадцати до шестидесяти твоими были бы.

— Мне плевать на всех, я спросил про тебя.

Настал мой черед краснеть. Я прямо почувствовала, как загорелись щеки.

— Ну… да. Если б не хвост… то да. Ты очень даже хорош собой.

— Спасибо. Ты тоже ничего.

— Расскажи мне о себе? Почему у тебя не было девушки.

Он тяжко вздохнул, закатил глаза и пояснил:

— Я из рода Великих Полозов. Наша семья знатная и богатая, но традиция есть традиция. Если девушка снесла яйцо от парня, ему придется жениться. Есть много желающих войти в нашу семью, вот дед и сказал, чтобы я не смел к нагиням даже приближаться.