— Не слушайте ее! — раздался громкий мужской голос из рядов.

Люди зашевелились, пропуская идущих людей.

— Это мариды. Демоны, — тот, кто говорил, это вышел вперед, вместе с еще двумя людьми, Богато одетые, они явно были не обычными воинами. — Они приняли облик наших прекрасных богов, кого мы любим и почитаем, — говоривший повернулся, посмотрел на Байян, и усмехнулся: — Посмотрите на нее! Своими сладкими речами, она хочет смутить ваши головы, а ее наряд, — он сплюнул на землю перед ней, — такие наряды могут позволить себе только, сами знаете кто, — стоявшие рядом с ним, рассмеялись, поддерживая его.

— А лицо! Вы видите их лица? Я не вижу, — он повернулся к стоящим войнам. — Они закрыли их масками специально. Там нет лиц наших богов, потому что они демоны.

Джума сделал шаг вперёд, ладонь его потянулась к топору, но Баяйн остановила его рукой, обратившись к говорившему:

— Назови свое имя!? Тот, кто сейчас оскорбил не только меня, но и своих предков подобными речами. Назови свой род?

Говоривший чуть смешался. Его лицо выразило смятение, но он справился со своими чувствами и крикнул:

— Я — Джазал, а род мой идет от славного вождя Захи, ознавшего наших богов лично. И сражался с ними плечом к плечу. Будь он здесь, сразу бы понял, что вы — мариды и лжецы. Никто не может вернуться с объятий смерти, даже боги. И вы, скрывающие лица, тому доказательства, — он закончил говорить, угрюмо глядя на них.

— Я знала Захи, — Байян медленно начала говорить. — Он был свирепым воином, и хорошим другом. Верил в нас, в Семью, а мы верили ему. Семья одарила его землями за службу и преданность. А Акиф построил в вашем городе источник, что бил водой постоянно. Он же и сейчас дает вам и вашим людям воду? — спросила она.

Джазал услышав ее слова, нахмурился и, вытащив свой меч из ножен, направил его острием к Байян.

— Любой знает эту легенду, мы прославляем Семью, но вы просто прикрываетесь этим знанием.

— Этот меч ведь не из Восточных земель? — Байян подошла настолько близко, что острие оружия уткнулось ей в грудь. — Это меч привезен из-за моря много лет назад. Тахир подарил его Захи, твоему предку, поверни рукоять и ты увидишь надпись, выбитую на рукояти на чужеземном языке.

Вождь повернул руку, чтобы посмотреть на рукоять и увидел надпись. Глаза его выглядели удивленными.

— Хочешь сказать, и это мы знали из легенд? — усмехнулась Байян. — Мы это знаем, потому что это наши дары вашим предкам, на которых можно было положиться, — она окинула взглядом стоящих солдат. — Но потомки этих славных воинов, во что они превратились. Они стараются обвинить нас в том, что мы мариды. Это и есть вера и благодароность? — она повысила голос, смотря по сторонам. — Твой предок Захи, сейчас бы вытащил меч и убил бы себя за то что сейчас происходит. Что ж, если ты не веришь моим словам, то придется показать всем силу, которой мы владеем. Все помнят нас из историй, и вы должны помнить меня — Прекрасную Байян, ту, кто заставит любого мужчину встать передо мной на колени. Моя красота сводит с ума, — она посмотрела на стоящих перед ней вождей. — И вы хотели увидеть мое лицо, скрытое за маской? Что ж, узри же, лицо своей богини и преклонись перед ней.

Байян медленно потянулась к своему лицу и сняла маску. Вздох ужаса пронесся по рядам солдат. Некогда прекрасное лицо женщины было изуродовано, казалось, с нее живьём сняли кожу.

— Наши враги, кто поработил нас, постарались, чтобы мы мучились, — ее губы двигались, а вожди в ужасе смотрели на ее изувеченное лицо. — Но они не смогли забрать у нас самое главное, — ее глаза, наполненные чернотой, смотрели на трех людей, стоявших перед ней, — нашу силу… На колени! — приказала она тихим голосом, и люди против своей воли почувствовали, как их ноги подгибаются. — Я — Байян, говорю вам: встаньте передо мной на колени! — ее голос, как дым проникал в их уши, после чего вожди упали на колени, опустив головы, не в силах ничего сделать. Более того, они с ужасом понимали, что ненависть, которую они испытывали к ней, отступает и в их головы закрадываются мысли, что они сделали ужасную ошибку, выступив против. Чувство вины начало заполнять их, один из них не выдержал и заплакал. Он вытянул руки, причитая, начал говорить ей слова извинения, моля простить их. Байян подняла голову и громко сказала всем стоящим перед ними: — Видите теперь? Видите, какую ужасную ошибку совершили ваши вожди? Они изначально были неправы, когда решили прийти сюда с оружием. Они поступили еще хуже, оскорбив меня. Я никому не позволю этого! За содеянное они должны понести наказание, — она повернулась к, стоящему возле нее, Джуме: — Брат мой, дай мне свое оружие, — гигант вытянул свой топор, протягивая его Байян. Она взяла его без труда и, держа, как пушинку, одной рукой, повернулась к сидящим. Они уже открыто рыдали, тем более, было страшным это зрелище для всех, находящихся рядом. — Семья любит вас! — еще раз громко воскликнула она. — Но никогда не прощает предательство, — она взмахнула топором и голова одного из вождей покатилась по песку, а тело его упало на бок. — Никто не смеет оскорблять меня! — вторая голова упала рядом с первой и выпученные глаза погибшего остановили свой взгляд на ее лице, куда попала кровь. — Так будет с каждым, кто посмеет усомниться в нас, — третье тело упало, оросив кровью землю. Байян отдала топор брату и, повернувшись к солдатам, надела маску обратно, — Вы готовы принять своих богов или хотите присоединиться к этим грязным предателям? — она наступила одной ногой на тело одного из погибших.

Солдаты, что стояли рядом, начали, сначала по одному, вставать на колени, потом их начало становилось все больше и больше, и вскоре вся пришедшая армия, стояла на коленях, наклонив головы.

— Добро пожаловать в Анджун, город богов и город славы ваших предков, — Байян подняла руки. — Истинная вера горит в вас! Она же защитит вас от зла и раздора в ваших душах. Семья приветствует вас.

Тахир наблюдал за всем произошедшим со стены. Когда Байян обернулась к городу с воздетыми руками, то воины, что стояли на стене города, взорвались восторженным ревом. Она справилась и справилась очень хорошо, он даже не ожидал. Мятеж был подавлен и весть об этом разнесётся очень далеко. Небольшая, но очень важная победа.

***

Отряд во главе с Кайденом стоял на обочине широкой дороги, на которой было весьма людно. Телеги, груженные товаром, группы солдат, что шли, шумно переговариваясь между собой, крестьяне, ведущие себя потише, но тоже шли наравне с остальными. Все они шли в Руан, что виднелся недалеко впереди.

Город наемников, место, в котором можно было нанять, кого хочешь, начиная от одетого, чуть ли не в лохмотья, готового на все за пару медяков бедного солдата и заканчивая полноценного боевого отряда. Все в этом городе крутилось вокруг контрактов и солдат.

Город был очень богат, за счет того, что здесь заключались сделки на большие суммы и обычно здесь же и тратились. Практически на каждом углу его улиц, стояли таверны, дома развлечений, гостиницы и постоялые дворы.

Он не принадлежал никому, ни один правитель из соседних провинций не брал его под свое крыло. Тот, кто хотел это сделать, очень сильно жалел об этом позже, особенно, приведя свои войска и пытаясь взять город себе. Обычно встречали их вооруженные наемники со всего города, о которых правители очень быстро ломали об них свои зубы. Уроки запомнились, потому давно уже никто не пытался захватить город. Он жил сам по себе, бурлил своей жизнью.

— Соскучился я по нему, — Забрало всматривался в проходящих мимо людей. — Сколько нас тут не было, но он все такой же. Ничего особо и не поменялось за время нашего отсутствия. Не вижу я, чтобы здесь шастал Капитул или слуги Сестер. Руан все так же сам по себе, — он поправил свою саблю за спиной. — Предлагаю уже идти в город, стоим здесь, как будто первый раз пришли.

Сержант хмыкнул в ответ и добавил:

— Забрало прав, командир, здесь все как обычно и чем быстрее мы зайдем в город, тем лучше для нас.