Бегаю по своей маленькой и темной комнате, которую снимаю у ворчливой бабулички Веры Анатольевны, она, наверняка, сдает ее лишь для того, что хоть кого-нибудь доставать своими придирками и причитаниями.

Ее уже совсем взрослые дети приезжают не чаще одного раза в неделю и не задерживаются и часа, вот точно, не выдерживая ее бесконечных «лучше бы» и «я бы на твоем месте», а еще «я жизнь прожила». Они же ее и обеспечивают всем необходимым, поэтому я здесь лишь, как громоотвод пристроена.

Я жутко опаздываю на пары по строительному делу. Препод такой вредный, что если опоздаю хоть на минуту, не пустит совсем, а сегодня целых две лекции подряд. И этот строительный зануда успевает за эти три часа целую методичку надиктовать, потом неделю буду переписывать, да еще в черный список попаду, как прогульщица. У меня экзамен в этом семестре, поэтому включаю турбо скорость.

Сегодня ночью опять работала, глаза смогла разлепить только после четвертого звонка будильника.

Кое-как закручиваю резинку на свои непослушные и спутанный волосы и выбегаю из комнаты.

– Шляется по ночам, а потом носится с утра. У меня от твоего грохота и мельтешения давление поднялось, – уже, как с добрым утром, ворчит моя хозяйка.

– Я же говорила, что официанткой работаю, как раз чтобы за комнату платить, – зачем-то в сороковой раз оправдываюсь я.

– Да знаю я ваши эти работы. С мужиками, небось, за деньги шляешься, – ну это уже ни в какие ворота.

Я с трудом придерживаю язык и закатываю глаза, выходя из квартиры. Эта вредная старуха неисправима. Во мне чуть больше полутора метра роста, рыжие лохматые волосы, и лицо все усыпано веснушками и не только лицо. Я уж точно не формат для такого зарабатывания денег. Больно редкие клиенты попадались бы. Товар, скажем так, не ходовой.

Я про себя хихикнула.

Пока еду в лифте, рассматриваю себя в зеркало и поправляю капюшон на красном худи, застегиваю до самого горла черную стеганную жилетку и все-таки решаю спрятать свою огненную копну в капюшон. Уже выбегая из лифта, прыгая на одной ноге, протираю свои красные найки влажной салфеткой. Огромный рюкзак спадает все время с плеча и больно бьет по ноге, на которой я выпрыгиваю на улицу.

Еще раз осматриваю себя при уличном свете, синие джинсы-бананы в каплях от вчерашнего дождя, ну и похрен, не на свидание тороплюсь все-таки.

Срываюсь на бег, хорошо, что мне бегать не привыкать, люблю пробежаться вечером по бульвару недалеко от моего теперешнего жилища, да и опаздываю часто, поэтому это привычный для меня способ передвижения, не вызывающий дискомфорта.

Я учусь на втором курсе Технического Университета, на факультете строительства. Хотела поступить на архитектора, но там был такой бешенный конкурс, что в конце концов выбрала специальность «Городское строительство», побоявшись пролететь с бюджетным местом совсем. И мне на самом деле очень нравиться.

Запыхавшаяся, забегаю в любезно придерживаемую для меня открытой дверь нужного трамвая.

– Спасибо, – бросаю тете водителю и прохожу в середину вагона. Ехать мне минут тридцать, не хочу, чтобы меня мелкую пинали все эти тридцать минут.

Почти весь вагон забит такими же, как я студентами. Они шумно обсуждают свои студенческие дела и сплетни, а я вставляю в уши наушники с Мэрлином Мэнсоном и открываю на телефоне «Гарри Поттера и Орден Феникса», решила еще раз перечитать.

Передо мной освободилось место, и никто не спешит его занять. Я так увлеклась чтением, что не сразу заметила, что кто-то склонился над моей крошечной тушкой и что-то говорит.

– А? – поднимаю я взгляд и достаю из правого уха красную затычку с Мэнсоном.

На меня смотрит двухметровый красавчик со светлыми волосами и темными глазами.

– Девушка, присаживайтесь. Вы такая хрупкая, что вас могут затолкать в этой толпе.

– А? – я подняла одну бровь. Это он что? Флиртует что ли?

Красавчик расплылся в такой сладкой улыбке, что у меня чуть сахарная кома не случилась. Что ему надо вообще от меня?

– Спасибо, я постою. Мне скоро выходить, – пробормотала и уже собралась вернуть дядю Мэнсона на место, как этот баскетболист снова заговорил.

– Тогда можно я буду вас… – он запнулся, сделал вид что очень задумался, – вы такая маленькая, что хочется вас оберегать.

Тут я уже откровенно расшиперила рот и уставилась на него.

Он что правда клеиться ко мне? Вот этот? Ко мне?

– Как хочешь, – ответила настороженно, пожала плечами, и все-таки заткнула ухо наушником.

Читать больше не получалось. Парень продолжал стоять очень близко ко мне и практически дышать мне в макушку. Я не выдержала, убрала телефон в карман, снова оторвала от ушей рычание дяди Мэнсона, и задрав голову к потолку трамвая, рявкнула:

– Что тебе надо?!

На долю секунды дылда опешил от моих манер настоящей леди, но быстро снова натянул на лицо свою белозубую улыбку с идеально ровными зубами. Такой идеальный, что аж противно.

– Как тебя зовут? – ответил он мне вопросом на вопрос.

А я снова задрала одну бровь. Сейчас из окошка подует чуть сильнее, и меня так перекосить может. Насовсем.

– Ты еврей что ли? Отвечаешь вопросом на вопрос? – снова эти мои идеальные манеры леди.

Громила захихикал. Хотя какой он громила, просто длинный, но при этом худосочный какой-то. Моделью может быть работает?

– Меня Леша зовут, – представился зачем-то длинный.

А у меня уже шея начала ныть от слишком задранной головы.

– Ну привет, Леша, – решила я все-таки блеснуть воспитанием. – Меня мама Настей назвала.

Баскетболист-модель опять захихикал, а я вздохнула. Ну что ему надо вообще?

– На учебу едешь, девушка, которую мама назвала Настей?

– Ага.

Повисла пауза, которую я приняла за окончание занимательного разговора и попыталась вернуть любимые ушные затычки на место в мои милые ушки с веснушками.

– Что слушаешь? – обнаглевший дылда выхватил у меня из рук мою драгоценность и лихо воткнул в свое идеальное модельное ухо.

Фу. Это же, как чужой щеткой зубы почистить. Я скривилась, а длинный уставился на меня, явно не понимая моей реакции.

Я отмахнулась, все равно уже осквернил мою прелесть.

Я хлопнула указательным пальцем по тому наушнику, который этот Леша еще не успел забрать у меня, и в уши ударило магическое рычание дяди Мэнсона.

Ожидаемо дылда-Леша удивленно на меня уставился. А что он ожидал услышать? Диму Билана? Буэ. Или может Моргенштерна какого-нибудь? Ну или как того чувака с ютуба зовут? Вообщем, буэ два раза.

Я даже не стала комментировать его реакцию. Но Леша-модель меня просто убил на повал своим вопросом:

– Мне нравится. А кто это?

Божечки. Он что с луны упал что ли?

– Ты никогда не слышал Мэрлина Мэнсона?

Длинный покачал головой, а я состряпала на лице сочувствующее выражение. Я полезла в рюкзак за телефоном, чтобы показать наглядно этого по истине великого человека. И как только набрала в поисковике необходимое, голосом и с видом препода по строительному делу начала свою лекцию про жизнь и творчество Бра́йана Хью Уо́рнера, известного под псевдонимом Мэрлин Мэнсон.

Дылда-Леша все время кивал и внимательно меня слушал, иногда задавая вопросы даже по существу представленного мной доклада.

Я так увлеклась, что чуть не проехала свою остановку.

– Блин! Мне выходить! – я ринулась к уже открытым дверям.

– Подожди! Дай хоть свой телефон, ты еще не закончила с рассказом! – понеслось мне в спину.

– Я сегодня ночью работаю в клубе «Маска», – бросила, с трудом успевая проскочить в закрывающиеся двери.

Ну вот и зачем я это ему и еще всему вагону сказала? Может он сталкер какой-нибудь или маньяк, или в трамвае ехал какой-нибудь маньяк-извращенец, любитель маленьких рыжих и лохматых.