— Так или иначе с этой Щёлочью всё равно не всё так просто! — не сдалась и не отчаялась жрица. — Она нам соврала!

— Допустила небольшую неточность, — едко поправил её Фалайз.

— Эта невинная овечка мне сразу странной показалась! — упорствовала Фиона.

— Тебе не кажется, что на неё спихивают вину? — пустился спорить дикий маг. — Я бы тоже на их месте всё валил на неё…

— Даже не начинай, — устало попросила Фиона.

— Что не начинать?

— Ты сейчас занимаешься откровенным вредительством — пытаешься её оправдывать, — пояснила жрица с раздражением. — Может, ты сразу за неё и вину на себя возьмёшь?

— А что не так-то? — встал на сторону друга Тукан. — Ну перепутала она обстоятельства того как записалась в рейд, и?

— Показания других тебя не смущают?

— От этих хмырей? Не особо, — не думая, ответил крестоносец. — Странно, что они на нас не валят.

— Опасаются, что вы будете предвзяты, — предположила Чиала. — Так бы они, конечно, все хором давили на ваше мутное прошлое.

— Думаешь, про него знает кто-то кроме Клесирры?

— И Тоорила, — вспомнив недавний разговор, добавил Тукан.

— Два часа спустя? — иронично уточнила администратор. — Скорее всего, все присутствующие, их коллеги по гильдии Убийц, родные, друзья друзей и случайные прохожие тоже.

— Матаракша нам только что не прямым текстом сказала, что Щёлочь тоже из Убийц, — напомнила Фиона. — Из того же отделения, что и Тоорил, если судить по её словам.

— Вот только, если я правильно понял его эти фразочки, то они из одного отделения, — с большим сомнением в голосе сказал Тукан. — Просто она стоит выше него, и он её боится. И Щёлочь якобы с ней!

— Но-о-о-о… — в голосе Фионы чувствовалась озадаченность, — Матаракша же сказала, что они пришли разными дорогами.

— Это может означать что угодно, — резонно заметил Фалайз.

— Например, что её сюда прислали, а он явился сам. Или наоборот, — добавила Чиала. — По тому как они говорят о друг друге, мне кажется версия одной масти более правдоподобной, — прежде чем кто-то успел вставить очевидное замечание, она добавила, — просто в отличие от Клесирры и Сунрада они не враждуют. Правда, при чём здесь Щёлочь и кто её сюда привёл я не понимаю.

— Может быть, у копий… в смысле пик порядки более строгие? — предположил Тукан.

— Но они же всё равно сдали Щёлочь! — продолжила спорить Фиона. — Странные порядки…

— Если она новичок… — опять начал защищать жрицу Фалайз, за что удостоился выразительного стона.

Наверняка бы этот спор перешёл на более высокие тона, если бы в это же время не вернулся Фопс. Причём к стойке администратора он подходил с таким видом, будто нес не какую-то грязную бутылку, а Святой Грааль, Крест Господень и статую Будды одновременно.

— Нашёл на помойке! — похвастался он, показывая бутылку.

— Поздравляю! Ещё пара таких, и приятный вечер в компании плодово-выгодного в кармане! — язвительно сказал Тукан.

— Судя по описанию, это тот сосуд, в котором на рейд принесли кислоту, — хмуро пояснил свою находку городской управляющий.

— Или просто кто-то выкинул… — продолжил относиться к находке со скепсисом крестоносец, но его прервали.

— Дорогущее, зачарованное стекло? — теперь язвил уже Фопс. — Да продай я эту бутылку — месяц буду каждый вечер проводить с твоим «плодово-выгодным» и останется на закуску!

— Что-нибудь ещё вы о ней знаете? — деловито поинтересовалась Фиона.

— Нет, кто бы её ни принёс, он постарался подтереть за собой все следы, — недовольно рассказал городской управляющий. — То есть буквально: на ней сейчас отпечатки бота, который её нашёл, и мои.

— Может, тот, кто её сделал… — начал Фалайз неуверенно, но и это предположение оказалось пустышкой.

— «Стеклодувня Матрека», город Гамбек, Ганза, — демонстрируя клеймо на донышке, рассказал Фопс. — Выпускают данную продукцию сериями по сто-двести штук на заказ. Продают оптом, посредникам. Дальше отследить у меня не вышло — коммерческая тайна.

— В любом случае, похоже, статуи у вас больше нет, — заметила Фиона, разглядывая флакон.

— Как по мне, это неплохой повод вам постараться найти этого мерзавца.

— Хм, — жрица отставила флакон, не спуская с него взгляда своих разноцветных глаз, и вдруг сказала: — а может, это и не так уж плохо. — Заметив непонимание, она объяснила: — То, что статую уничтожили в смысле. Теперь у нас есть мотив.

— А до этого у нас его не было? — удивился Тукан. — Они же все сюда явились за статуей. Ну, или за завещанием.

— Да, и поэтому такой мотив нам не очень подходит. Но у кого из этих девяти была мотивация не заполучить статую, а уничтожить её?

— Так может это был, ну, жест отчаяния? — предположил крестоносец. — Кто-то понял, что статуя уходит и…

— Но статую-то ещё не поделили, когда её уничтожили! — вмешалась Чиала.

— Значит, у кого-то сдали нервы, и он бросил дымовые шашки, а затем разлил кислоту, — продолжил отстаивать свою точку зрения Тукан.

— А с чего мы решили, что кто-то бросил дымовые шашки? — вдруг уточнил Фалайз и, заметив кучу удивленных взглядов, принялся объяснять: — Я, конечно, плохо знаю физику и химию да и…

— Ближе к делу, — попросила жрица.

— Но разве кислоты не могут дать дым, ну, эм, когда плавят что-то? — растерянно закончил дикий маг. — Мы же теперь знаем, что от статуи остался пепел… — продолжая говорить, он заметил что жрица, слушая его, кривится всё сильнее и сильнее, что заставило Фалайза прерваться и уточнить, — что-то не так? Я не прав?

— Сама не знаю, — Фиона помассировала висок, словно у неё очень болела голова. — Давайте продолжим допросы. Может, нам кто-нибудь ещё чего интересного сболтнёт. Кстати, Чиала, попроси, пожалуйста, собрать тот пепел и принести его сюда, хорошо?

Администратор несколько удивилась такой просьбе, но не стала задавать вопросы. Просто пожав плечами, она отошла в сторону, чтобы связаться со своими помощниками, которые ещё находились в сокровищнице.

— Возможно, раз уж ты так часто сюда ходишь, стоит предоставить мне более комфортабельные условия содержания? — с усмешкой поинтересовался Горац, когда к нему в кладовку в очередной раз нагрянул Фалайз.

— По-моему, из свободных комнат у нас сейчас только та, где держали нас, — зачем-то ответил дикий маг, пожимая плечами, — какой-то карцер.

— Тогда я, пожалуй, откажусь. — Маг воды демонстративно привстал, поправляя ведро, на котором сидел. — Полагаю, что статую вы до сих пор не нашли? Ну, раз уж ты снова здесь.

— Фалайз, пускай он выскажется, — сказала Фиона без всякого интереса.

— У вас есть идеи, где она? — спросил дикий маг.

— Я уже говорил и буду говорить — Матаракша.

— Вас всех проверили, в том числе инвентарь, а в сокровищнице…

— Знаешь, почему мы здесь на четыре часа? — прервал Фалайза Горац.

— Насколько я знаю…

— Значит, не знаешь, — заключил эльф, не став дослушивать. — Три часа тридцать минут действует лучшее заклинание иллюзии из существующих. Оно полностью изменяет внешний вид объекта, в том числе его вес. Это я сообщил администратору гильдии. И мне же принадлежит идея остаться здесь на четыре часа. Теперь яснее?

— А рассеять его можно? — заинтересовалась Фиона.

— Какое ж это лучшее заклинание, если его можно рассеять? — насмешливо переспросил Горац. — Нет, конечно, его действие можно прервать — уроном, как и всегда. Только вот…

Замолкнув на середине фразы, маг воды демонстративно неторопливо поднял руку и, вырвав торчавшую из рукава робы нитку, бросил её к ногам дикого мага.

— А если статую уничтожили? — после небольшой паузы спросил Фалайз.

— Уничтожили? — похоже, искренне удивился такому предположению Горац. — Чем же?

— Эм, кислотой, — не думая, ляпнул дикий маг.

Повисла долгая пауза. Причём Горац не столько думал над сказанным, сколько буравил Фалайза взглядом, словно пытаясь прочесть его мысли или хотя бы откуда они такие взялись. Наконец, на его лице появилась едкая усмешка, и он сказал: