- Хочешь сказать – отец не наказал подлеца?

- Наказал. Но не смертью, иначе… Не знаю подробностей. Не знаю даже имени изменника.

Рикас замер, переваривая поток сведений. Вдруг запрокинул голову и принялся хохотать. Айна даже испугалась за его разум.

- Ты что?

- Ничего… Представь: наш отец – как самое совершенное в мире ружьё, без дела висящее на стене. Оно всегда на предохранителе. Теперь знаю, предохранителем служил тот обет. Наш похититель взвёл курок того ружья, ствол приставил к своей голове. Обет утратил силу!

Молодой мужчина не стал развивать неприятную тему. Сестра не глупа, она и сама поймёт – отцовская помощь, скорее всего, запоздает. Ружье выстрелит из мести или не выстрелит, это не имеет значения.

Князь, конечно же, стремился не терять ни минуты. Но снятие оружия с предохранителя не означает немедленное открытие пальбы.

На любезно предоставленном дирижабле под управлением команды в зелёной форме Кетрика князь поспешил домой. Ужасную новость лучше сообщить Иане самому. Заодно отдать распоряжения на случай своего длительного отсутствия. Гвардия Винзора не имеет права уйти в отпуск, сказав врагам: потерпите годик-другой, пока соберёмся с вами повоевать и дождёмся главнокомандующего.

В столице герцогства Алекс провёл не более двух часов, тягостная встреча с женой заняла около десяти минут и вместила до десятка фраз.

Слова бывают излишни.

Супругов окатила волна чёрного, безысходного горя. Конечно, князь сделает всё, что в его силах… и в Силе тоже. Безусловно – и сверх того. Но дети у пиратов. У подлых субъектов, чьи слова, обещания и уверения не стоят бумаги, на которой записаны.

Алексайон выполнит их команды, пока дети в плену. Поэтому нет никакого резона ему их возвращать. И, главное, нет ни малейшей гарантии, что они ещё живы в этот момент. Не обсуждать же это вслух…

Князь не попрекнул жену, что отправила Айну за Рикасом. Иана не укоряла мужа, допустившего отъезд сына на ненужную им войну. Не просилась сопровождать – слишком хорошо помнила, во что однажды обернулась её инициатива. Только обняла крепко.

Слова были не нужны. Слова только отдаляли секунду, когда дирижабль унесёт Алекса к цели. И он улетел.

Стремительный бросок к Нирайну, заправка топливом и рейд через океан показались бесконечными. Князь начал действовать и одновременно терзался, что просто ждёт в уютной каюте дирижабля, ждёт прибытия, развития событий. Вряд ли Рикасу и Айне столь же удобно в пиратском окружении.

Если они живы.

Если они будут ещё живы, когда подоспеет помощь.

Если Алекс сможет победить целую армию головорезов. В одиночку.

Слишком много «если».

Глава четвёртая

Когда океан успокоился, в благовонный отсек субмарины (благовонный – от слова «вонь») собственной персоной спустился аристократический пиратский командир, тот самый Выскочка. Он убедился, что пленники живы, после чего увлёк Рикаса на корму.

- Как вам нравится путешествие?

Тей предпочёл промолчать.

- Охотно разделяю ваше негодование. Увы, наш капитан Рубис родом из Северной Аделфии, ненависть к благородным синьорам он впитал с молоком матери. Именно ради вас тащат этот хлам обратно, чтобы скрасить дорогу.

Тей искренне удивился. Неделями тащить стальное веретено через океан, лишь бы унизить заложника?

- Поверьте, у него много странностей. Например, провинившихся матросов он заставляет отрезать собственный палец, засолить и съесть. Вас не смутило, что у большинства сторожащих моряков некомплектные руки?

- Думал – боевые раны, - впервые подал голос пленник.

- Увы. Ваша удалённость от капитана имеет некоторые преимущества. Убивать вас он бы не стал, но отрезать палец или что-то почувствительнее – за ним не заржавеет.

- Зачем вы это рассказываете?

- Хочу помочь. Не удивляйтесь. Вы, надеюсь, слышали про Республику Двенадцати Островов?

- Краем уха, - признался Рикас. – Такой же пиратский сброд, как и ваши лорды.

- Почти. Но не совсем, - выскочка хитро прищурился. В его взгляде было что-то неприятное, но детали тей не мог рассмотреть из-за тусклого освещения. – Они прошли этап, когда грабежи составляют основное дело. Отцы Республики постарели. Им хочется построить государство, где правит закон. Думаю, основатели Империи и Ламбрийского королевства тоже не носили белых перчаток. Но однажды выросли из разбойничьей юности.

- А лорды?

- Нет. Они желают подгрести острова Республики, потом уцепить кусок материка. Раньше не остепенятся.

Рикас насупился. Выскочка прямым текстом вербует в пользу пиратской общины, воюющей с похитителями. Оказывается – есть разбойники подлые, а есть благородные, причём степень благородства узнаётся только со слов этого скользкого типа.

- Вы рискуете… э-э… как к вам обращаться?

- Младший лорд Орвис Далматис, к вашим услугам. Что же касается риска, то он невелик по сравнению с… Неважно. Вы думаете сдать меня Рубису? Да, я уединялся с вами для приватного разговора, вы сочиняете небылицу, чтобы вбить раскол в наши ряды. Смело, но не убедительно.

- Поверят не мне? Ладно, но смутное подозрение останется, - Рикас изучающее глянул на кандидата в спасители. – Если мы с сестрой примем ваше предложение, что тогда?

- Получите револьвер и нож. Между островами конвой замедлит ход. Ночью уберёте охрану, вплавь достигнете берега. Крыльями, увы, снабдить не могу.

- Допустим. Также предположим, что попадём на двенадцать ваших островов. Это – колоссальная услуга. Вы непременно потребуете плату.

- Всего лишь помощь, чтобы ваш отец не возглавил армию лордов.

Рикас привалился к перегородке, щедро украшенной обрывками трубопроводов.

- Та-ак. Например, передадите ему послание, чтобы не очень старался побеждать, его дети в заложниках у другой стороны.

Во рту от волнения окончательно пересохло. Язык превратился в рашпиль.

- Зачем же, - не смутился Далматис. – Я предлагаю добровольную службу, а не прозябание в заложниках. Республика построена на других началах, у нас есть табу, в том числе – на вымогательство через кражу детей. Мы слабее, чем лорды, никакими принципами не связанные, но и сильнее, так как получаем больше доверия.

«Лишь с твоих слов, Выскочка», подумал Рикас и вдруг почувствовал, как в руки ему ткнулся холодный предмет. Фляга!

В ней оказалась не вода. Лёгкое вино волшебным нектаром потекло по пересохшей глотке, возвращая оптимистическое отношение к жизни.

Конечно, Далматис догадался о страданиях и желаниях узников субмарины. Предугадал, что глоток напитка будет воспринят как дар Создателя. Но ведь задумался об интересах пленника, а не только о своих шкурных.

Надоело быть игрушкой в пиратских руках. Хотелось действовать. Как бы оно не сложилось, на берегу брат с сестрой обретут свободу и сами распорядятся ей. Не исключено, найдут какую-нибудь посудину, чтобы пересечь океан. Шанс на спасение небольшой, но лучше, чем гнить в застенке.

Решено! Действуем! Айну брат поставит перед свершившимся фактом.

Пиратский лорд-двурушник коротко рассказал о будущих контактах с его людьми на острове и подробностях предстоящего побега. На прощанье осведомился, какие слова употребить в переговорах с Алексайоном, чтобы тот поверил – дети действительно захвачены. Надо же оправдаться перед капитаном, какого лешего его первый помощник торчал в корме с врагом битых полчаса. Рик произнёс лишь одно, своего рода пароль.

- Пацифист. Он так себя называл.

- Странное слово. Па-ци-фист. На каком это языке?

- Очень дальнего народа, - Рикас не уточнил, насколько дальнего. – Означает человека, борющегося против войны.

- Единственный способ победить войну – уничтожить врага, лучше заблаговременно.

Последней фразой Орвис Далматис загубил ростки возможного доверия. Молодой человек вывел для себя, что республиканцы вряд ли всерьёз отличаются от лордов, только рядятся в белые одежды.