Большой черный форд-экспедишн затормозил у дома номер восемь. Селезневы.

  "Машина неихняя, на других ездиют."

  Сторож Семеныч не торопясь двинулся по улице в сторону кирпичного строения номер восемь.

  -Семеныч, чего тебе? - В проеме ворот показался силуэт брата хозяйки. - Тебе все не спится? Ну, давай, бывай!

  Въехала машина, ворота брякнули, изнутри заперли на засов.

   * * *

  Опять начала болеть голова. Полунин уже шестые сутки пил и от головной боли избавлялся лишь очередной долей алкоголя.

  -Выпить дайте или попить хотя бы!

  -Обойдешься! - голос по ту сторону прожектора, обычный, даже обыденный.

  Полунин сощурился, пытаясь разглядеть, что там по ту сторону ослепительной лампы.

  -Козлы! Или попить дайте или выпить!

  На этот раз никто не ответил. Из-за фонаря высунулась мохнатая ушастая мордочка со стеклянными немигающими глазами...

  В кухне, где на стене приютились старинные жестяные ходики, с гирьками-шишичками шел разговор:

   -Я привез его...

   -Как он?

   -Сходи, посмотри....

   - Ты со мной пойдешь?

   -Зачем? Я все приготовил, он привязан к креслу - опасаться нечего, тебя он не увидит.... Да это и не важно.... Там, на столике, как в подвал зайдешь, справа, я приготовил....

  - Сережа. Может, вместе спустимся?

   -Зачем? Я все сделал, как ты просила...

  - Ну, я так не могу!

  - Ты хоть сходи, посмотри на него.... А то, и вспомнить будет нечего....

  -Я боюсь...

  -Ну, ты же сама просила.... Я сделал.

   -Отпусти его.

  -Как это понимать?

  - Никак, просто отпусти его, завтра ему предъявят обвинение.

  -И дадут три года, да еще условно!

  -Ну и пусть, зато по закону.

  -Люда, ты сама-то знаешь, чего хочешь?

  - Я все уже решила, греха на душу брать не буду, Сережа.... Отпусти его. Я все равно не смогу этого сделать.

  -Как знаешь....

   * * *

  По шоссе по направлению города шел человек. Разорванный рукав на пиджаке, мятые брюки, запыленные черные лакированные туфли. Перед большой стелой-указателем названия областного центра он остановился, пошарил в карманах, достал мятую пачку сигарет. Долго нащупывал зажигалку, но так и не нашел, остановил проезжавшего мимо велосипедиста-дачника, прикурил у него. Затянулся глубоко и долго, так что закружилась голова. Потом встал у обочины прищурясь, провожая внимательным взглядом проезжавшие мимо автомобили. В каждой сидел чебурашка и махал рукой. Вот еще один маленький чебурашка и вот еще один - он смело шагнул навстречу рейсовому автобусу. Тело отлетел шагов на двадцать. Пассажиры, сидевшие на задних сидениях, кубарем покатились по проходу. Раздался скрип тормозов и комфортабельный междугородний "Вольво" застыл на обочине. Водитель открыл двери, выскочил из салона побежал к телу. Оглядев обезображенный труп, он сел на землю не торопливо закурив. Пассажиры неуверенно выходили из автобуса, пугливо посматривая в их сторону.

   * * *

   Перекресток жил своей жизнью. Светофоры бойко перемигивались между собой, сновали машины, пешеходы. Бездомная собака рванула через дорогу перед идущим КамАЗом. Послышался визг тормозов. Повезло - проскочила. Внезапно с неба прогремело, подул ветер и по пыльному асфальту забарабанили крупные капли. Люди суетно заторопились, забегали, небо нахмурилось до неестественной черноты, и полил настоящий проливной.... Дождь мыл тротуары, витрины магазинов, пожелтевшую листву деревьев.

  С фотографии на перекресток смотрела маленькая девочка, живые цветы лежали охапкой. Маленький ушастый зверек с немигающими стеклянными глазами уставился на дорогу.

  -Мама, мама, чебурашка!

  Женщина тянула за руку мальчика лет шести под козырек магазина.

  - Да, чебурашка, чебурашка, успокойся ты, промокли вон все....

   Уголки маленького рта дернулись, глаза тщеславно блеснули. Дождь это хорошо.

   г.Екатеринбург, 2010г.