Большой черный форд-экспедишн затормозил у дома номер восемь. Селезневы.
"Машина неихняя, на других ездиют."
Сторож Семеныч не торопясь двинулся по улице в сторону кирпичного строения номер восемь.
-Семеныч, чего тебе? - В проеме ворот показался силуэт брата хозяйки. - Тебе все не спится? Ну, давай, бывай!
Въехала машина, ворота брякнули, изнутри заперли на засов.
* * *
Опять начала болеть голова. Полунин уже шестые сутки пил и от головной боли избавлялся лишь очередной долей алкоголя.
-Выпить дайте или попить хотя бы!
-Обойдешься! - голос по ту сторону прожектора, обычный, даже обыденный.
Полунин сощурился, пытаясь разглядеть, что там по ту сторону ослепительной лампы.
-Козлы! Или попить дайте или выпить!
На этот раз никто не ответил. Из-за фонаря высунулась мохнатая ушастая мордочка со стеклянными немигающими глазами...
В кухне, где на стене приютились старинные жестяные ходики, с гирьками-шишичками шел разговор:
-Я привез его...
-Как он?
-Сходи, посмотри....
- Ты со мной пойдешь?
-Зачем? Я все приготовил, он привязан к креслу - опасаться нечего, тебя он не увидит.... Да это и не важно.... Там, на столике, как в подвал зайдешь, справа, я приготовил....
- Сережа. Может, вместе спустимся?
-Зачем? Я все сделал, как ты просила...
- Ну, я так не могу!
- Ты хоть сходи, посмотри на него.... А то, и вспомнить будет нечего....
-Я боюсь...
-Ну, ты же сама просила.... Я сделал.
-Отпусти его.
-Как это понимать?
- Никак, просто отпусти его, завтра ему предъявят обвинение.
-И дадут три года, да еще условно!
-Ну и пусть, зато по закону.
-Люда, ты сама-то знаешь, чего хочешь?
- Я все уже решила, греха на душу брать не буду, Сережа.... Отпусти его. Я все равно не смогу этого сделать.
-Как знаешь....
* * *
По шоссе по направлению города шел человек. Разорванный рукав на пиджаке, мятые брюки, запыленные черные лакированные туфли. Перед большой стелой-указателем названия областного центра он остановился, пошарил в карманах, достал мятую пачку сигарет. Долго нащупывал зажигалку, но так и не нашел, остановил проезжавшего мимо велосипедиста-дачника, прикурил у него. Затянулся глубоко и долго, так что закружилась голова. Потом встал у обочины прищурясь, провожая внимательным взглядом проезжавшие мимо автомобили. В каждой сидел чебурашка и махал рукой. Вот еще один маленький чебурашка и вот еще один - он смело шагнул навстречу рейсовому автобусу. Тело отлетел шагов на двадцать. Пассажиры, сидевшие на задних сидениях, кубарем покатились по проходу. Раздался скрип тормозов и комфортабельный междугородний "Вольво" застыл на обочине. Водитель открыл двери, выскочил из салона побежал к телу. Оглядев обезображенный труп, он сел на землю не торопливо закурив. Пассажиры неуверенно выходили из автобуса, пугливо посматривая в их сторону.
* * *
Перекресток жил своей жизнью. Светофоры бойко перемигивались между собой, сновали машины, пешеходы. Бездомная собака рванула через дорогу перед идущим КамАЗом. Послышался визг тормозов. Повезло - проскочила. Внезапно с неба прогремело, подул ветер и по пыльному асфальту забарабанили крупные капли. Люди суетно заторопились, забегали, небо нахмурилось до неестественной черноты, и полил настоящий проливной.... Дождь мыл тротуары, витрины магазинов, пожелтевшую листву деревьев.
С фотографии на перекресток смотрела маленькая девочка, живые цветы лежали охапкой. Маленький ушастый зверек с немигающими стеклянными глазами уставился на дорогу.
-Мама, мама, чебурашка!
Женщина тянула за руку мальчика лет шести под козырек магазина.
- Да, чебурашка, чебурашка, успокойся ты, промокли вон все....
Уголки маленького рта дернулись, глаза тщеславно блеснули. Дождь это хорошо.
г.Екатеринбург, 2010г.