В это кризисное время Филесий, наконец, сумел быстро привести свои войска в порядок, и почти 2000 солдат присоединились к нему, что окончательно обезопасило оборонительную линию.

***

Битва продолжалась более часа, и натиск луканского союза на оборонительную линию начал ослабевать.

Вся отмель заполнилась воинами, ранеными от ударов, захватов, стрел, камней и даже растоптанными своими же людьми. Раздавались бесконечные стоны, крики и плач, по мере того как звук становился все громче и громче, число воинов племени, которые все еще сражаются, становилось все меньше и меньше.

Видя, что надежды прорваться больше нет, все большее число воинов ступили в реку Тиро и бежали в болото с горячими источниками. В результате их либо смывало рекой, либо их ноги застревали в грязном болоте и они не могли двигаться.

В этот момент Давос воспользовался случаем и решительно отдал приказ атаковать.

Протяжный гудок прозвучал отчетливо. Воодушевленные предстоящей победой, воины греческой армии, ведомые своими стратегами Давосом, Архитом и Филесием, предприняли последнюю атаку с востока, запада и севера на почти беззащитного врага у подножия склона. Луканские воины были не в состоянии сопротивляться и последовательно отступали В конце концов, за исключением небольшого числа воинов, сдавшихся в плен, остальные были убиты, попав в реку Тиро и болото с горячими источниками, погибли от стрел и от удара копья.

Первое крупное сражение, которое Давос самостоятельно провел за свою долгую военную карьеру: Битва при Великой реке (позже она также будет известна как война на болоте горячего источника на уничтожение), в которой участвовало около 7500 смешанных войск (включая рабов) против более чем 9000 луканских воинов. В итоге греческая армия потеряла только более тысячи человек (половина из них были рабами), а луканский союз с более чем 9000 воинов был уничтожен, за исключением 400 воинов, которые сдались в плен. Давос одержал великую победу.

А вся отмель реки была покрыта многочисленными трупами и реками крови…

***

Усилия Цинциннага, Генната и остальных были тщетны. Поражение было необратимым, так как они могли только бежать из лагеря с более чем 200 людьми, и смотреть, как пламя сжигает их лагерь в пепел за мили от них

А их заклятые враги — Вергаенцы, под предводительством Седрума, вступили на горную тропу на западе и ступили на путь возвращения домой.

***

Цербер — трёхголовый пёс, охраняющий выход из царства мёртвых. Он не позволяет умершим возвращаться в мир живых, а живым посещать мёртвых. В одном из мифов пса очаровало пение Орфея, который спустился в мир мертвых за своей женой Эвредикой.

Глава 93

«Вождь, когда Акпир вернется, он наверняка сойдет с ума, увидев такое зрелище!». — Салу стоял на горном перевале и смотрел на горящий лагерь с неописуемым удовлетворением в сердце.

«Ну и что? Сумасшедший Акпир все еще может командовать своей армией, чтобы уничтожить Верги». — обеспокоенно сказал Седрум, жалуясь на то, что Салу самовольно напал на Пиксуса, что вынудило его принять меры.

«Верги не так-то просто атаковать. Пока мы строим защиту на горной тропе, они могут атаковать только в гору. Не говоря уже о том, что они, возможно, даже не смогут добраться до Верги».

Затем Салу пожаловался: «Мы не должны были поддаваться их угрозам и присоединяться к этому жалкому союзу!».

«Салу, тебе легко так говорить! Лаус хорошо знаком с нашей местностью, а у нас нет никакого подкрепления. Наши воины будут умирать один за другим, а еды не хватит. Мы не можем позволить себе эту войну». — возразил Седрум.

«Будь уверен, вождь! Я не думаю, что луканский союз придет!». — Салу уверенно успокоил Седрума: «Ты слышал, что говорили стражники Акпира. Луканцы попали в засаду, и им даже пришлось вернуться, чтобы вызвать подкрепление. Видно, что их положение очень плохое».

«Я надеюсь на это». — вздохнул Седрум и серьезно сказал: «Сейчас нам нужно немедленно вернуться в Вергей, набрать людей для укрепления нашей обороны и послать кого-нибудь в Козензу, чтобы попросить их о помощи!».

«Попросить Козензу о помощи?». — Салу был ошеломлен.

«Последние несколько дней я думал если брутианцы будут продолжать воевать друг против друга, то луканианцы и греки всегда будут угнетать нас».

«Да, мы должны объединить силы с Козензой, как и союз луканцев». — Салу еще молод и испытывает меньше ненависти к другим племенам брутиев.

Седрум ничего не сказал, погрузившись в глубокую задумчивость.

В это время Салу взволнованно сказал: «Вождь, раз уж мы стали врагами с Луканией, не можем ли мы воспользоваться случаем и разграбить Лаус, когда будем проплывать мимо него?».

«Ты потерял рассудок! Достоин ли ты быть вождем, если не дорожишь жизнью своего народа? В Лаусе есть Авиноги! Для нас уже проблема пересечь нижнее течение реки Лаус, не вызвав у них подозрений, а ты думаешь о грабеже?».

Седрум словесно набросился на него, и, наконец, взволнованный молодой вождь склонил голову. Пока их команда шла некоторое время, Салу не мог не сказать: «Я не ожидал, что побежденные турийцы смогут устроить засаду на луканцев. Может быть, они получили подкрепление из Таранто или Кротоне?».

Седрум не ответил, но оглянулся на дым, поднимавшийся к небу, и не смог удержаться от взволнованной мысли: «Если луканский союз действительно понес большие потери в засаде греков, то ситуация в этом регионе сильно изменится».

***

Цинциннаг отступил на восток вместе со своими оставшимися людьми. И в голове у него только одно — найти Акпира и повести свою армию на расправу в город Вергей, и отомстить за своих людей.

По пути они сталкиваются с поверженными воинами Акпира.

Акпир надеялся быстро вернуться в свой лагерь, чтобы получить подкрепление, и тогда они смогут обратить это поражение. Но когда он узнал от Цинциннага, что вергийцы взбунтовались и Пиксус понес большие потери, а их лагерь сгорел дотла, он так встревожился, что внезапно потерял сознание на месте.

А еще Цинциннаг узнал, что более 9000 воинов попали в засаду греческой армии, и они до сих пор не знают, какова их судьба, что заставило его оцепенеть.

***

Утром стратеги ратуши Турии получают от стражников на стене сообщение о том, что за городом находится подозрительно большое войско.

Когда утренний туман рассеялся, разведчики отправились на разведку и вскоре принесли донесение, что вокруг города Турий нет ничего необычного. Только лагерь наемников практически пуст.

Стратеги были потрясены: Прошлой ночью Беркс вернулся и сказал, что наемники хотят остаться, и по этой причине всю ночь город Турий был занят подготовкой припасов для этих жадных наемников. Неожиданно они отказались от своих слов и бежали той же ночью?

Стратеги осудили наемников, а некоторые из них даже предложили послать в море военные корабли, чтобы отыскать их следы и нанести им сильный удар, чтобы заставить их вернуться.

Но тут вернулся разведчик, который отправился искать на запад.

«Что? Наемники вступили в союз с подкреплением Таранто, чтобы напасть на луканский союз?». — Куногелат не мог поверить в то, что он только что услышал.

Стратеги ратуши отреагировали очень бурно.

Ниансес прорычал: «Этот безумец Давос. Он пытается разрушить надежду Турий!».

«Да! Без защиты наемников Турий будет в одиночку противостоять нападению луканцев. Что нам делать?». — обеспокоенно спросил Поликс.

Куногелат решительно приказал: «Немедленно отправь Беркса и попроси его убедить наемников вернуться любой ценой! Турий не позволит им всё испортить!».

***

Однако Берксу это не удалось, так как Давос, который всегда был добр к нему, решительно отверг его требования, а его люди отправили его обратно в город и велели ждать вестей о победе.