«Высылайте все кавалерии и ищите их так быстро, как только сможете! Я не верю, что они могут спрятать армию в десятки тысяч человек!». — возмущенно воскликнул Телемани, хитрые теонийцы явно пришли подготовленными и заставили все приготовления Телемани пойти прахом, а мысль о том, что армия теонийцев проигнорировала соблазн Мессапи-Певкетии и направилась прямо в Бриндизи, заставила Телемани понять, что он недооценил командующего Теонии.

«Как зовут молодого полководца Теонии?». — с серьезностью спросил Телемани.

«Кажется… Давос». — ответил Тимогерас.

Телемани повторил имя несколько раз, его глаза загорелись от волнения.

***

Поскольку центром круга было место, где тарантинцы попали в засаду, кавалерия сражалась на каждой горной тропе и на нижних склонах каждого холма в полувеерной зоне к югу, а Давос воспользовался возможностью и выделил бригаду горной разведки, чтобы разведать все впереди и привести армию к месту, откуда доносились звуки битвы.

Однако Давос не ожидал, что хотя холмы здесь не слишком высоки, они занимают большую площадь, и что иногда холмы настолько связаны между собой, что через них нет никакого пути, кроме прохода по низким местам между холмами. Их первоначальный план состоял в том, чтобы сделать небольшой крюк на восток, чтобы избежать засады мессапи-Певкетии и устремиться в тыл врага и спасти тарантинских солдат. Однако этот небольшой обходной маневр вместо этого стал более длинным.

С увеличением расстояния солдаты Гераклеи и Метапонтума бесконечно жаловались. И солдаты Теонии также испытывали недовольство, но мало кто высказывал его.

Умакас был крайне встревожен донесением разведчиков, но далекий шум боя разрушил его желаемое: «Мессапийцы действительно устроили засаду!».

Как только он вспомнил о предупреждении Давоса, угрызения совести наполнили его сердце, когда он вкусил горький плод своей неспособности довериться Давосу более твердо и предотвратить произвол Диаомиласа.

В этот момент он возлагал все свои надежды на Давоса, но не призывал его, чтобы не раздражать молодого военного гения и не повлиять на их спасение тарантинской армии.

Давос тоже был встревожен и раздражен долгим маршем по горам и изможденностью солдат. Судя по доносившимся звукам боя и крикам, поле битвы должно быть недалеко впереди, но он не знал, есть ли еще сложные холмы, которые им нужно пройти и которые заставят их сделать длинный крюк.

«Главнокомандующий, Изам вернулся!». — крикнул Толмидес.

«Быстро! Быстро приведите его сюда!».— Давос поспешил вперед, чтобы поприветствовать его.

«Главнокомандующий, вперед… нет необходимости делать крюк, и мы можем пройти прямо…». — Изам тяжело дышал. Отдав воинское приветствие, он нетерпеливо сказал: «Осталось пройти еще два холма, прежде чем мы достигнем поля боя. Однако мои подчиненные заметили, что враг спешит и сюда!».

Давос успокоился, в конце концов, когда прошло столько времени, вполне естественно, что альянс Мессапи-Певкетии обнаружил передвижение его армии, а поскольку они уже были на внутреннем круге, им уже не до того. Кроме того, другая сторона спешит, поэтому у них наверняка нет никаких оборонительных мер, а засада еще более маловероятна. Пока им не придется снова идти в обход, в лобовом столкновении теонийская армия никого не боится!

По его просьбе Изам нарисовал на земле веткой простую карту.

Указав основные точки и подробно расспросив их, Давос уже придумывал в уме план: «Прикажи всей армии быстро пройти за холм, а затем построиться. Первый легион будет слева, второй — справа, а остальные должны быть в резерве!».

«Да!». — возбужденно ответил Толмидес.

***

На самом деле, теонийские подкрепления совершили большой обходной маневр, когда они уже приближались к выходу из Анленских холмов, что равносильно выходу в тыл альянса Мессапи-Певкетии, где местность постепенно выравнивалась.

Бесконечные холмы лежали перед теонийской армией после пересечения горной тропы. К счастью, высота этих холмов не превышала 30 метров, и на них было легко взобраться.

Преодолев их, они достигли бы поля боя! Теонийские солдаты прислушивались к звукам битвы, доносящимся с другой стороны холма, и наблюдали, как на холме появляется все больше и больше чужеземных врагов, их боеспособность начала закипать.

'Наконец-то мы догнали!'. — Царь певкетов взобрался на холм и выпустил длинный выдох. Затем он посмотрел на греческих солдат, которые высыпали на тропу перед ним.

«Мой царь, посмотри туда!». — Певкетский генерал указал вниз с холма. Несколько греков в ярко раскрашенных шлемах скакали по тропинке перед холмами, время от времени останавливаясь, чтобы указать на них и что-то обсудить, а за ними следовала группа солдат, один из которых держал сверкающее золотом военное знамя.

«Давос». — Телемани пробормотал это имя, которое ему было немного трудно произносить, и сделал несколько шагов вперед, подсознательно пытаясь получше рассмотреть своего противника.

«Мой царь, хочешь ли ты, чтобы я послал несколько лучников расстрелять их?». — спросил генерал певкетии.

«Конечно, нет!». — Телемани отказался, даже не задумываясь. Он посмотрел на своих людей и сказал с немного взволнованным видом: «Давайте устроим настоящую битву с молодым греческим стратегом и греческими гоплитом!».

***

Давос осторожно управлял своей лошадью и скакал взад и вперед по дороге, осматривая всю местность поля боя.

«Как ты думаешь, где нам будет легче всего прорваться?». — неожиданно спросил Давос.

«Там!». — Капус и Дракос одновременно указали на одно и то же место.

Это была самая низкая точка между бесконечными холмами, высотой всего четыре метра. Она не только гладкая, но и достаточно широкая.

Давос кивнул, но напомнил: «Самое легкое место для прорыва — часто то, где враг защищается наиболее плотно!».

Он уставился на них обоих сверкающим взглядом: «Сейчас тарантийская армия находится в осаде, и время не ждет, поэтому я прикажу бригаде Аминтаса атаковать там и попытаться прорвать вражескую линию в кратчайшие сроки!».

Первая бригада Антониоса обладала самой сильной комплексной боевой мощью, но бригада, возглавляемая храбрым Аминтасом, имела более сильное воздействие, а Давосу в данный момент больше всего нужно было время.

Капус кивнул в знак понимания, а Дракос хотел что-то сказать, но промолчал, выслушав Давоса.

«Когда легионы будут готовы, вы начнете атаку самостоятельно!». — Давос решительно отдал приказ.

После того, как Капус и Дракос отдали воинское приветствие, они поспешно вернулись в свой легион.

«Пусть армии Гераклеи и Метапонта расположатся справа от второго легиона, насколько это возможно, чтобы они могли атаковать сразу же, как только второй легион начнет атаку». — Давос продолжал отдавать приказы.

«Понял, Главнокомандующий!». — Толмидес и два герольда немедленно вернулись на тропу позади них.

Когда Давос закончил все приготовления, Умакас спросил с подозрением: «Почему архонт Давос поставил Терифиаса и Тауделеса справа? Разве это не сделает строй врага слева от нас длиннее, чем наш?».

«Мы должны выстроить наше построение в соответствии с реальной ситуацией, чтобы мы могли владеть инициативой в каждом сражении. Наша цель сейчас — прорваться через вражеское препятствие и спасти армию Тарантины, а цель врага — остановить наше продвижение. Причина, по которой у нас больше солдат на правом фланге, чем у противника, заключается в том, что нам легче прорваться на правом фланге. Поэтому, даже если врагу удастся заблокировать наш левый фланг, правый фланг сможет прорваться, что будет равносильно поражению попытки врага перехватить нас…». — После отдачи приказов у Давоса появилось свободное время, поэтому он терпеливо объяснил Умакасу: «Кроме того, разве ты не видишь, что чем дальше вправо, тем более гладким становится холм (потому что он близок к краю холма), позволяя немного более слабым войскам Гераклеи и Метапонтума полностью использовать свои силы».