Ранним утром следующего дня армия Теонии по-прежнему не нападала, но продолжала совершенствовать свой лагерь, не только расставляя ловушки перед лагерем, но и некоторые солдаты, охранявшие инженерный лагерь, начали строить деревянные мосты на реке.

Когда Мило, находившийся на городской стене, увидел все это, он был удивлен: Хитрый Давос все еще может не торопиться и продолжать строить свой лагерь. Неужели он действительно осадит Кримису?

Он колебался снова и снова, но так и не решился послать свои немногочисленные войска, чтобы преследовать их.

Во второй половине дня Мило, наконец, почувствовал облегчение. 5000 подкреплений из Кротоне были доставлены в Кримису на корабле, увеличив численность города до 10 000 человек.

В порту он также увидел Лисия, который сошел с корабля вместе с солдатами, и его выражение лица изменилось: «Совет послал тебя поговорить о мирных переговорах?»

«Нет». — Ответ Лисия успокоил Мило, но Лисий тут же добавил: «Это экклесия послала меня».

Когда речь зашла об экклесии, лицо Мило стало еще более безобразным, он серьезно произнес: «Я не думаю, что… теонцы, которые находятся в преимуществе, согласятся на перемирие и мирные переговоры в это время, и даже если они согласятся, условия, которые они выдвинут, должны быть очень суровыми!»

«Ты прав, но жители Кротона сейчас больше хотят знать о безопасности своих семей. Однако сначала нужно попытаться понять требования теонийцев». — Листас беспомощно пожал плечами.

Лицо Мило дернулось от слов Лисиаса, затем он несколько раз кашлянул и сказал низким голосом: «Я слышал, что в экклесии… именно твоя речь… спасла меня от того, чтобы меня не проводили домой сейчас…».

«На самом деле, как и остальные горожане, я хотел бы отдать тебя под суд, за тех, кто погиб в этой битве! Но ты срочно нужен Кротоне, поэтому ради города и ради себя, я надеюсь, что ты сможешь победить в следующей битве и заложить хорошую основу для будущих мирных переговоров!». — От слов Лисиаса Мило стало стыдно, поэтому он больше ничего не сказал и только сжал кулак.

Затем Лисий в сопровождении Мило поднялся на городскую стену и посмотрел на врага: недалеко под городской стеной находится лагерь Теония, с востока на запад — сплошные лагеря, которые не только упорядоченно расположены, но и имеют траншеи, стены, абатисы, часовые вышки… и так далее.

Даже Лисий, который не слишком разбирался в военных вопросах, мог почувствовать строгую безопасность лагеря Теонии, стоя на городской стене.

Мило увидел выражение лица Лисия и сказал: «Я не думаю, что эти теонийцы похожи на ваших обычных греков. Мы, греки, любим сражаться, но не любим делать грязную и утомительную работу после битвы. Но как только эти теонийцы прибыли сюда, они как крысы, постоянно роют норы, чтобы построить свои гнезда, и им понадобилось всего лишь больше дня, чтобы построить свой нынешний лагерь, из-за чего я потерял своих людей, когда послал сотни солдат, чтобы атаковать их! Теперь, когда они строят мост через реку, они, должно быть, хотят разбить лагерь на южном берегу и осадить Кримису со всех сторон».

Мило остановился на мгновение и громко сказал: «Однако теперь, когда у нас есть подкрепление, я собираюсь преподать урок этим высокомерным теонийцам!»

***

Войска, которым было приказано идти через реку, чтобы навести мосты на южном берегу, были второй и третьей бригадами первого легиона и находились под командованием Матониса. Именно об этом Матонис активно просил Давоса: как стратег резервной бригады в прошлой битве, он почти не участвовал в сражении и был вынужден сдерживать свои силы, так что на этот раз он должен выступить хорошо.

Поэтому, как только он привел войска к месту моста на южном берегу, он сразу же использовал одну бригаду для охраны, а другую бригаду для рытья окопов и строительства земляной стены, но даже при всем этом он не увидел даже тени врага.

***

Снаряжение римского воина;

Глава 214

Матонис ругался на этих робких кротонцев, поэтому, не имея другого выбора, он просто позволил некоторым солдатам участвовать в строительстве моста.

Река не слишком широкая и не слишком глубокая, поэтому при достаточном количестве рабочей силы, солдаты с обеих сторон реки скоро завершат строительство деревянного моста под командованием инженерного лагеря и в соответствии с этапами строительства моста в 《Военном законе》. Однако Матонис получил сообщение от разведчика, что около 8000 кротонских легких пехотинцев идут на них в атаку!

Его вялое выражение лица внезапно просветлело: «Братья, вставайте, скоро мы будем сражаться!».

Солдаты, которые лежали и отдыхали, немедленно встали, надели свое снаряжение, быстро подошли к земляной стене и с волнением наблюдали за происходящим, а солдаты, строившие мост, услышав об этом, поспешили назад.

Прошло совсем немного времени, как они увидели кротонцев.

***

После того, как Мило бежал обратно в Кримису, Мило специально опросил немногих выживших солдат Филедера и пришел к удивительному выводу: «Армия Филедера была разбита легкой пехотой Теонии!». В настоящее время у него меньше тяжелой пехоты и больше легкой, поэтому он решил скопировать тактику врага. Он даже позволил некоторым солдатам флота Кротона, который был пришвартован в порту Кримиса, присоединиться к битве.

Затем 8 000 человек сошли на берег с южного берега реки. И под его руководством они ворвались вдоль реки к войскам Теонии, расположившимся на южном берегу реки.

Увидев траншеи и стены, построенные теонийцами, Мило рассмеялся: Теонийцы сами связали себя по рукам и ногам и сделали более благоприятным для атаки легкой пехоты.

В двухстах метрах от теонийцев он свободно рассредоточил свои войска и окружил теонийцев полукруглым строем, причем тылом врага была река.

По приказу, лучники продвинулись на расстояние 100 метров и начали пускать стрелы.

Для гоплитов Теонии, защищенных стеной, небо, усеянное стрелами, кажется пугающим, но это не причинит им особого вреда, так как им достаточно поднять щит, чтобы прикрыть голову. У теонийских солдат даже есть время пошутить: «Кротонцы, должно быть, знали, что наши стрелы почти израсходованы в последней битве, поэтому они пришли прислать нам еще». Но расслабленное настроение теонийских гоплитов вскоре исчезло.

Легкая пехота Кротона продолжала двигаться вперед, и как только расстояние стало составлять всего около 50 метров, точность их лучников значительно возросла.

Конечно, теонийские гоплиты, защищенные круглым щитом и земляной стеной, все еще получали лишь незначительный урон.

Однако, как только пелтасты Кротона продолжили продвигаться на расстояние 30 метров, теонийские гоплиты начали ощущать давление. Естественно, просто присев на корточки за стеной, они не получат никакого урона. В любом случае, враги — легкая пехота, поэтому они не осмелятся сражаться с ними лоб в лоб. Однако сжимать голову, как черепаха, не в стиле Матониса, более того, прижавшись к стене, они не смогут узнать о передвижении врага. Что если они обойдут оборонительную линию и пойдут вниз по реке, чтобы сжечь деревянный мост, который сейчас строится?

Матонис теперь командует войсками южного берега, и он точно знает свои обязанности.

«Копья!». — С ревом он внезапно встал из-за стены, быстро опустил свой щит, откинулся назад и, даже не подбегая, а просто полагаясь на силу своего ядра и силу рук, сумел метнуть копье более чем на 20 метров и пронзил грудь кротонского пельтаста, после чего тут же присел на корточки.

Подавленные стрелами теонийские солдаты, получив приказ Матониса, тут же начали отбиваться. Бесчисленные копья пролетали над стенами и траншеями, вонзаясь в кротонское войско и разбрызгивая кровь. В то время как стрелы и копья Кротона обрушивались и на гоплитов Теонии, и потери с обеих сторон стали расти.