Очень искусно сархитектированная башня. Маленькая комнатка под самой крышей. Лучи солнца с трудом проникают внутрь сквозь плотно закрытые жалюзи. На белой маркерной доске начертаны четыре огромные точки. Напротив доски стоит большой дубовый стол, а на нём – табурет.

Он ставит меня перед сложнейшей дилеммой: следует ли поставить табурет подле стола – со стороны доски, или же со стороны стены? Полагаю, это зависит от того, буду ли на нём сидеть я или же тот, кто придёт ко мне. И как это понять? Ладно, пёс с ним. С табуретом. Возьму кресло и стул. Благо они тоже в наличии.

К столу, на котором по-прежнему стоит табурет, приставлено кресло. Оно настолько идеальной высоты, что просто невозможно, сидя в нём, не закинуть ноги на стол, на котором не менее удобно и своевременно размещён табурет. Перед столом же, ровно в том пространстве, что отделяет его от белой маркерной доски, стоит стул. Самый обычный.

Да, мог бы и поинтереснее быть. С горгульей там, или хотя бы с красной бархатной спинкой. Ну да ладно. Не мне ж на нём сидеть. А тому, кто назовёт мне начальную фразу. Как я себе представляю эту процедуру? Ну, вы вообще сами увидите, но для отчётности, думаю, стоит проговорить.

Сейчас в эту комнату в порядке очереди будут входить все, кто этого пожелает. Я буду показывать им событие, не столь значимое для меня, как предыдущее, но тем не менее вполне подходящее по духу моему творению. Далее я буду документировать возникшие при этом фразы, а после выберу из них наиболее интересную. Вроде всё просто. Но всё непременно пойдёт не по плану, потому что я не умею планировать.

Что ж, первый пошёл.

«А-а-а-а-а-а-а! Так вот, как это должно быть!»

Двусмысленно как-то. Дальше.

«Зачем это такое?»

Начинать с вопроса – банально. Следующий.

«Бананы как осы».

И как это пишется? Что за салат из экзотических фруктов? Где я тебе их возьму?! Дальше.

«Эх, утречко летело к черту».

Полностью разделяю твои чувства, но фразы-палиндромы – это не то, с чего хотелось бы начинать как утро, так и историю. Следующий.

«Давным-давно, в далёкой-далёкой галактике…»

Стоп. Снято. Ишь какой креативный пожаловал. Не, ну мы сразу с козырей ходить не будем. Мы ещё даже стул в ход не пустили.

«Ох, ну и пожалуйста! Я помочь хотел вообще-то».

Пшёл прочь, я не принимаю больше одной фразы от личности! Давайте следующего!

«Мелом кидаться не обязательно. Это не вежливо так встречать вошедших».

О, что-то новенькое. Только как-то длинновато. А ну-ка, скажи ещё чего-нибудь.

«Лучше бы бросили в меня какой-то фразой. И то больше пользы бы было».

Не отрицаю, но именно вошедшие здесь те, кто должен кидаться в меня фразами. Наоборот никак.

«Очень жаль».

Угу… Ладно, событие смотреть будешь?

«А вы продаёте?»

Нет, только показываю. Во.

«Красивое. Но чего-то не хватает».

Да. Мне. Тебя. В моей съёмочной команде.

«Признателен за оказанную честь».

Снимать теперь ты будешь. И не изображай свои реплики, как фразы. Сбиваешь мне отчётность.

– Прошу прощения. Так нормально?

Супер. Теперь продолжим. Следующий!

«Плывут, как в луже кораблики».

Они вообще-то тонут, но не тебе об этом судить. Зови следующего!

«М-м, неплохо да. Но вот, почему здесь везде мел, когда доска маркерная?»

– О, я, кстати, тоже хотел спросить!

Ну так и спрашивай, только я сперва на его вопрос отвечу. Он просто торопится, а тебя я никуда не отпущу.

– А, так я…

Терпение. Так вот, мел здесь потому, что он всегда здесь и был. Это, на самом деле, свойственно многим вещам. Ну, постоянное пребывание где-то. Я вот, например, постоянно пребываю в хаотично-упорядоченном расположении духа. Чаинки постоянно пребывают в движении на поверхности чая, налитого в эту чашку. А мел постоянно пребывает в комнатах, где он не нужен, но никогда не возникает в комнатах, где в нём испытывают острую необходимость. Теперь понятно?

«То есть, я могу его взять?»

Мел? А он тебе нужен?

«Остро необходим».

Тогда нельзя. Положи, где взял, и иди, куда шёл.

«Эх, я за мелом-то и шёл».

Тогда удачи в поисках. Следующий… вопрос. Да, у тебя ж был вопрос!

– Да я, собственно… А, для чего на доске точки?

Для того, чтобы их потом стереть и написать на их месте начальную фразу. Займёшься этим, когда мы её найдём.

– Как пожелаете.

Позови следующего.

«В мире мало эстетической художественности…»

«Сколько чаю не пей, всё равно…»

«Эта на Титаник похожа…»

«И я ради этого сюда…»

«Варенья бы сюда, из белой черешни».

Найдём, но потом. Кто там дальше? Заходите!

«Ы-ы-ы-ы~»

Во! Это оно!

– Что оно?

Не «что оно», а «что это».

– И что это?

Моя начальная фраза!

– Ы-ы-ы-ы~?

Именно. Звучит великолепно! Не согласен?

– Да что я понимаю?

Да что ты понимаешь! Это искусство! Нет, это лучше, чем искусство. Это шедевр искусства! Так на доске и запиши.

Итак, теперь наконец-то можно начать историю:

"Ы-ы-ы-ы~"

– И всё?

Пока да. Теперь нам нужен следующий элемент, без которого не обходится ни одна история – Главный герой!

– Э? У Вас нет главного героя?

А кто вообще заявляет главного героя в самом начале истории? Это слишком просто и банально. Все уже от такого устали. И пусть я и стараюсь придерживаться всех этих стандартных шаблонов построения сюжета, но это для меня уже слишком. То есть, я же не отрицаю необходимость главного героя для хорошей истории. Я просто хочу начать не с него.

Итак, нужно подумать, какой главный герой здесь подойдёт. Мне вообще не принципиально. Акцент моего творения всё равно будет сделан на события, которые необходимо запечатлеть. Но, если просто говорить о событиях и действиях, то это получится какая-то документалка или книга рецептов, например. Польза от этого будет, конечно, но не мне. Поэтому нам и нужен главный герой. Через него будет удобнее понять весь масштаб описываемых событий. Хорошо ещё, если главный герой сыграет какую-то роль в происходящих событиях. А ещё обязательно нужно, чтобы у него был какой-то внутренний конфликт.

– Почему?

Потому что ещё и конфликт придумывать слишком муторно. Поэтому пусть лучше со своим приходит, ибо поиски героя без конфликта обесценивают саму концепцию поисков. То есть, зачем вообще искать, если можно взять кого-то рядом и придумать ему конфликт?

– А почему нельзя взять кого-то рядом и придумать ему конфликт?

На то есть две причины. Во-первых, конфликт получится надуманным, и история потеряет свою фундаментальность. А во-вторых, здесь кроме тебя никого и нет. А ты нужен мне как оператор.

– Здесь ещё есть Вы. Почему бы Вам не стать главным героем?

В моей же истории? Не, ну это будет какая-то овсянка.

– Овсянка, сэр?

Ну, каша, в смысле. Да и вообще у меня нет никаких внутренних конфликтов. Даже дилемма с табуретом уже разрешена. Хотя это скорее внешний конфликт. А ещё я и так выполняю роли режиссёра, сценариста, постановщика и оператора. Куда мне ещё одна?

– Роль оператора же вроде моя?

Ты не всегда им был. Не всегда и останешься.

– Это почему это?

Тебе в школу ходить надо. Ой, и не нужно делать такое выражение лица. Ну, хочешь я с тобой пойду?

– Вы там что-то забыли?

Тебя спросить. Я там главного героя искать буду!

– А почему не в где-угодно-ещё?

Потому что сейчас самым популярным жанром литературы является YoungAdult. Про подростков и существ послеподросткового возраста. А в твоей школе таковых сконцентрировано больше, чем в где-угодно-ещё.

Только я не имею ни малейшего понятия, как добираются до твоей школы.