Между тем по рукам хозяев и гостей Сидли-парка ходила довольно плохо написанная поэма непристойного содержания. Ни у кого не возникало сомнения в авторстве лорда Байрона, хотя тот был причастен к дурному сочинению не больше, чем к рождению принца Альберта. Но он вновь проявил смиренномудрие, сказав себе: если бы я выпил литр кубанского самогона, накурился кальяна и заболел сыпным тифом, я бы в точности так и написал бы - и не стал спорить с подозрениями читателей.

   Но вот лорд Чаверли решил поразвлечь друзей охотой, однако всей добычей целого для стал один матёрый заяц, да и тот неизвестно кем застреленный. Тогда хозяин - то ли уже по привычке, то желая польстить гостю, потерпевшему немало нравственных неудобств, - во всеуслышание предположил, что лорд Байрон, который, между прочим, и на охоту-то пошёл со всеми, только чтобы палить в воздух и отпугивать зверей, что он и убил несчастного грызуна. Тут уж его светлость не стерпел! Он бросил ружьё на землю и воскликнул: "Осторожней, сэр, с предположениями! Да будет вам известно, что за обвинение в том, что не браконьеры, а он сам истребил дичь в своих угодьях, мог дед насадил на шпагу хорошего приятеля! Я, разумеется, не стану пятнать эту зелёную лужайку человеческой кровью, как не запятнал её и заячьей, но Бог свидетель - ни одной моей ноги здесь больше не будет!" Сказав так, он навсегда уехал из именья Чаверли, и на некоторое время - со всего нашего острова. Вот так-то, миссис Холмс.

   - Вы вернулись к уже рассказанному мной случаю, только с другого края.

   - Ну, и славно. ............... Значит, супруг, вас покинул... Зато дети несомненно служат вам утешением. Буквально вчера я узнала из газеты, что её величество подписала приказ о назначении вашего Майкрофта на пост министра иностранных дел. От души вас поздравляю!

   - Неужели вы читаете газеты, мисс Морпл?

   - Что вы! Это Роджер, мой племянник читал, а мне сказал: "Смотрите, тётя Джейн! Майкрофт Холмс стал министром...". ... А младший ваш сын - он ведь врач?

   - Химик. ... Как же называлась та газета?

   - "Фигаро", наверное.

   "Что я ведусь! - негодовал про себя Холмс, - Он же врёт, чтоб потрепать мне нервы! ... Но если это правда? На вокзале свежие газеты разносят прямо по вагонам. И он всё-таки вернулся, хотя моё общество опасно...".

   - ... Мисс Морпл.

   - Да, дорогая.

   - Я как раз еду в Лондон навестить моих сыновей. Вы не хотите составить мне компанию?

   - О! с превеликим удовольствием! Миссис Спайк присмотрит за моим садиком.

   "А вдруг - чисто теоретически - это действительно старушка!? ... Даже если и так, она не столь уж проста и безобидна, и ввиду отсутствия вариантов можно подержаться за этот линялый подол".

   - Вы так бледны, миссис Холмс? В порядке ли ваше драгоценное здоровье?

   - Вполне. Голова только побаливает.

   - Позвольте предложить вам одни замечательные пилюли, - мисс Морпл вынула откуда-то пудреницу, наполненную белыми драже, и протянула, - Попробуйте. Я всегда пью их от мигрени, - Холмс выбрал ту, что показалась ему мельче прочих и проглотил, - Постоянно забываю их название, - щебетала старая леди, - Га... Гро... Ах, вспомнила! Героин.

   Поезд ворвался в длинный тоннель, а из него - на мост, идущий под откос. Сидящего по движению Холмса вжало в стену от дикого разгона состава. Соседка сняла шляпу и стала вынимать булавки из высокой причёски, а когда длинная изголуба-седая прядь упала на грудь мисс Морпл, поезд с разлёту вошёл в море; в окнах забурлила пена прибоя, к стеклу прилипли медузы - и тут же оторвались; постучалось отбитое дно лимонадной бутылки, оставив после себя паутину трещинок. Через минуту состав уже как ни в чём не бывало катился по дну Ла-Манша, вдоль пунцовых и бронзовых коралловых рифов, и Холмс словно видел, как паровоз то рассекает косяки сардин, то притормаживает, чтоб пропустить кашалота.

   Смешанный запах аммиака, скипидара и розового масла шибанул в нос Шерлока Холмса чуть не до юшки. Он рванулся с подушек и крикнул:

   - Где я!?

   - В гостинице "Марлин", - ласково прожурчал ответ мисс Морпл.

   - Город!?

   - Дувр, конечно. ... Как вы меня напугали, дорогая! К счастью, добрые люди...

   - Мне надо в туалет.

   - Я вас провожу.

   - Не трудитесь.

   - Куда же вы идёте? Вам - сюда...

   Запершись, Холмс схватился за голову - где шляпа!? ... Неужели эта маразматичка, видев его стрижку, его шею, слыша его беспритворный голос, продолжает верить, что имеет дело со своей давней пансионной соседкой? Вытер лоб рукавом и содрогнулся, вспомнив, что последний час своего бессознательного времени провёл в объятиях Ирэн Адлер на внутренней станции метрополитена, закопчённой и дымной... Непроходимая наивность мисс Морпл сразу превратилась для него в утешение... Ощупал свои щёки - довольно гладки, даже странно... Или это всё же?... Ну, нет, что за глупость!...

   - Ширли, милочка, если вы хотите успеть на лондонский дилижанс, нам стоит поторопиться.

   - Меня зовут не Ширли, - хмуро ответил Холмс, выходя, находя головой убор на безукоризненно заправленной постели, нахлобучивая и опуская вуаль до самого рта.

   - Ах, простите. Я, должно быть, спутала с миссис Маккена... Как же ваше имя?

   Холмс взглянул на стенные часы - 6.10; дилижанс из Дувра обычно приходит в Лондон к 20.45, следовательно, отправляется по меньшей мере в 8.00; гостиница скорее всего находится недалеко от порта и вокзала, значит, на путь до кареты - минут 10-15. Снял шляпу, сел и, собравшись с духом, начал своё признание: