Они были в светлых легких комбинезонах-скафандрах с пластиковым (?) шлемом и прозрачной полусферой впереди. Внутри комбинезона было тепло, несмотря на ледяной холод снаружи. Стояла зима: холодная, лютая, злая…

Они, как сталкеры, потихоньку осторожно продвигались по проложенному следу вперед к противоположному берегу, и прошли совсем немного, оставалось еще километра два-три, как вдруг он заметил, что она идет не за ним, а метрах в 10–15 слева…

Это было грубейшее нарушение правил поведения в этой местности. Это было очень опасно, но на ее счастье она, видимо, еше не вошла в опасную зону и под ногами у них еще была твердая земля… Но рисковать ни в коем случае не стоило.

– Стоп! Иди ко мне! – скомандовал он.

Она несколько мгновений стояла в странной задумчивости, как бы в сонном оцепенении, в некоем гипнотическом состоянии, но от окрика очнулась.

Зона пропустила ее, не тронула. Бог миловал!

Он посмотрел вдаль все еще надеясь пройти это ледяное поле, но противоположный берег начал скрываться в странно-быстро наступающих сумерках. На небе ни отсветов, ни звездочки. Он перевел взгляд на цепочку следов, но и они тоже стали тускнеть и расплываться в наступающей темноте. Толи они замешкались с выходом, толи это были причуды местной природы. Зона есть зона…

«Нет, не успеть. Надо возвращаться», – подумал он про себя. Нет смысла идти вперед в наступающей мгле.

– Давай назад! По своим следам!

Он повернулся. В окне покинутой избушки гостеприимно горел свет и оно ярко, призывно и маняще светилось в наступающей темноте. Избушка была построена под стать окружающей местности – бревенчатая с двускатной крышей. Такие избушки ставят охотники-промысловики, одна за другой, на расстоянии одного перехода на лыжах, нартах, или мотосанях.

Они быстро дошагали до избушки и вошли внутрь. В жилище было тепло. Они скинули комбинезоны. Она подошла к высокому вместительному холодильнику и открыла дверцу. Шкаф был забит продуктами, скорее полуфабрикатами. А он опустился в кресло у стола, стоящего посреди комнаты. Он расслабился и почувствовал как медленно спадает внутреннее напряжение…

Рядом появились две полупрозрачные фигуры-фантомы. Один остановился возле нее, другой приблизился к нему, как бы запрашивая беззвучно (телепатически) дальнейшую команду…

«Маршрут можно повторить и завтра», – подумал он.

Лучше иногда, а то и порой, и вернуться! Во избежании беды или какого-нибудь иного происшествия! Да хранит нас Бог от несчастных случаев!

2020 г.

= = = = = = = = = =

В этот сезон в поле я вылетел рано. Стоял, видимо, апрель и заснеженные снеговые обрывы четвертичных суглинков на солнечной стороне береговых обрывов уже начали прогреваться, оттаивать и снеговой покров с них начинал сходить.

Изучение этих отложений не стояло основной задачей моей работы, но я пользовался им, чтобы оправдать полученные задания, используя для работ сплавные маршруты по речкам на резиновых понтонах 500-тках. На речке всегда веселее: и комарья поменьше (ветерком сдувает), и рыбка водится, и глазу просторнее.

Мой небольшой отряд, считай, только-только выгрузился из вертолета у небольшой рубленой избы, сложенной охотниками-промысловиками на берегу небольшой речушки, но мы уже успели переночевать в ней.

Вот с утра все и началось, и завертелось… Вышел я из избы по каким-то своим надобностям и, видимо, из любопытства подошел к береговому обрыву. Что-то меня заинтересовало в нем. Вот из такого берегового суглинистого обрывчика на берегу реки Колымы у меня на глазах двое моих напарника вытянули когда-то полутораметровый белый почти прямолинейный бивень мамонта.

А меня привлекли к обрыву две темно-серых параллельных полосы, каких-то два выделяющихся слоя среди темного до черноты суглинка. Шириной они были около 40–50 см, верхний чуть покрупнее нижнего. Взяв щепотку из верхнего слоя, я растер ее пальцами… и материал распался от рыхлости. Но грязи от мерзлого суглинка не было, остались какие-то крошечные мелкие катышки, напоминающие катышки от сгнившей кожаной перчатки

«О-го-го! – подумал я присказкой из «Конька-горбунка»… Да ведь это какое-то захороненное животное. А в оттающем слое мерзлой породы проглядывал то ли хобот мамонта, то ли чудом сохранившееся тело какой-то толстенной змеюки, то ли еще чего. Но больше всего, мне хотелось так думать, что это хобот мамонта. Уж слишком часто стали находить здесь даже целые туши этих животных. Вот и недавно целого мамонтенка откопали.

А дальше-то что? Ясно, что находку нужно оконтурить, откопать, оторвать от земли и сохранить. Но как и какими силами? А если не сохраню, так меня самого в порошок сотрут. Но с кем посоветоваться? Я могу связаться по рации с базовой станцией, но, насколько я знал, геологи других подразделений еще пе прилетели. Я и к главному геологу не постеснялся бы обратиться, он бы и сам с удовольствием прилетел и организовал работы, но и его еще тоже не было. Тяжелым грузом легла эта находка на мои молодые плечи и не замудренную опытом голову.

Вот с такими невеселыми, заботящими меня мыслями я и стал потихоньку просыпаться… И, проснувшись, продолжал размышлять и дальше…

21.02.2021

= = = = = = = = = =

Собираясь куда-то улетать, полез то ли на полку, то ли в шкаф набрать консервов в дорогу. Особенно нужны были пачки консервированного сухого киселя. Открыл дверцу не то шкафа, не то холодильника, а там этого киселя – целая полка. Куда это мать столько накупила? Я же много взять не могу: ручная кладь в самолете – 10 кг, кажется. Багаж – 20 кг, но у меня ведь и вещи кое-какие с собой.

И тут замечаю на полке рядом какой-то не то сверток, не-то коробка, заклеенная по шву скотчем. И видно, что давно лежит. Любопытство взяло верх и я коробку вскрыл. А там две небольших белых дамских сумочки. Я взял одну, а она тяжелая, килограммов на пять. Золото там, что ли? – подумал я.

Открыл… и точно! Полная сумка золотых браслетов для мужских часов! И во второй, видно, что-то похожее. Надо взять себе – чувствуется, что уже никто не придет за ними. Но я же в аэропорт еду. Там просветят и все – по тебе тюрьма плачет, – скажут. Значит, надо скорее домой, там оставить и быстро гнать в аэропорт, чтобы не опоздать к вылету. А как?

Только если такси взять? Но таксист, если почувствует, что тороплюсь, такую цену заломит!.. Да бог с ней с ценой! – с таким-то запасом золота на будущее!

А следующая мысль, а как мне его использовать? Не в ломбард же нести! Ну, сдам я один-два браслета, много ли за них выручишь? Надо сбывать все сразу. Но за границу везти – опять же просветят, проверят! Опять тюрьма! Воображение у меня хорошее, я живо представил себя в этом заведении. И прощай моя спокойная размеренная жизнь на пенсии. И не писать мне больше мемуаров: в тюрьме компьютеров нету.

А про запас оставить? Пусть лежит до будущих времен! Сам не попользуюсь, так детям достанется. Так бандюги какие-нибудь, наверное, об этом схроне помнят и ищут… Просто сейчас по каким-то причинам не знают, где он. Но ведь могут узнать когда-нибудь! Фотокамеры везде стоят, вычислят, отследят, найдут… И разговаривать не станут! Оторвут голову!..

А если сдать государству? Там ведь за такое какие-то проценты полагаются! Но, опять же боязно: могут ничего не дать, не из земли же ты клад выкопал… Да и бандюганы, опять же узнают, отомстят, что не им отдал.

Д а – а – а! Как ни крути, а одни неприятности с этой находкой. Не лучше ли оставить ее на месте!?. Пусть лежит! От греха подальше!

С этими мыслями я и проснулся… И тоже задумался, как же поступить в данной ситуации? Действительно, лучше оставить, где лежит!

20.07.2021