Я думала, что со временем обида пройдёт, всё забудется, но как же я ошибалась. Вот и сейчас, я наблюдала за ними и понимала, что зависть и обида всегда были при мне. Даже не утешал тот факт, что они счастливы друг с другом, и скоро в их семье будет прибавление. Они ждали дочку, и даже имя уже выбрали, Анастасия. Настя. Я всегда хотела назвать так свою дочь, и он знал об этом, и всё же предложил своей жене это имя. Больно, знаете. Я ведь могла быть сейчас на её месте и носит его ребёнка под сердцем, его дочь, Настю, но одна роковая случайность изменила всё.

Я точно помню день, когда познакомила своего парня, Диму, с моей подругой детства, Лизой. Это было третье июля две тысячи восьмого года. Я только закончила универ и думала о дальнейшей жизни, о работе, о замужестве. В конце года мы должны были с Димой пожениться, но как вы понимаете, этого не произошло.

Так вот Дима был очень мил с Лизой, но когда я предложила ей остановиться у нас, то он не встретил эту идею с тем же энтузиазмом, который охватил меня. Но всё же было сделано так, как я и хотела, Лиза остановилась у нас на эти пару дней, которые она должна была провести в городе. В будущем я не раз буду проклинать свой длинный язык и свои благие намеренья. Правильно говорят, благими намерениями вымощена дорога в Ад. Да, Ад был, есть и будет в моей жизни, вернее, моя жизнь стала Адом. Но сейчас не об этом.

Лиза была так смущена моим предложением пожить у нас, но при этом не отказалась. Я хотела поболтать с ней, так как мы давно не виделись, а она… Она приехала подать документы в вуз, так как из-за сложных обстоятельств в семье она не могла пойти учиться раньше. Она хотела стать учителем. Что ж Дима нашёл это милым, и я была с ним согласна.

В первую ночь, мы проболтали с ней почти до самого утра, пока Дима не заставил нас пойти спать. И как только моя голова коснулась подушки, я уснула крепким сном, а под боком у меня тихо похрапывая, спал мой жених.

Как и всегда утром он разбудил меня нежным поцелуем, и я уже решила, что мы предадимся страсти, как нам помешали. Лиза заявилась к нам в спальню, причём не постучавшись. В тот миг я была готова убить подругу, так как она разрушила такой момент. Её не смущал тот факт, что Дима был не одет, она даже откровенно пялилась на моего жениха, и это были первый звоночки тревоги, но я отмахнулась от них. Дура. Если бы я тогда послушала свою интуицию, если бы… Но былого не воротишь.

Позже он высказал мне за этот случай, и попросил побыстрей избавиться от подруги детства, на что я лишь пообещала попытаться.

На следующее утро история повторилась. И я решила поговорить с Лизой об этом. Но она лишь извинялась передо мной, и обещала, что такого не повториться. И, правда, такого больше не было никогда. Вечером на второй день она вернулась к себе, и я вздохнула от облегчения. А я даже не думала, что меня так сильно это напрягало.

Время шло, и всё ближе к нам подбирался декабрь, а значит и свадьба. Я же стала замечать изменения в поведении Димы, но списывала это на неприятности, связанные с работой. Что-то у него там не клеилось, но он никогда не посвящал меня, как бы я не просила. И чем ближе мы были к декабрю, тем раздражительней он становился, пока в один прекрасный день, он не сообщил мне, что уходит от меня. До свадьбы оставалось три дня.

Сказать, что у меня была паника, значит, ничего не сказать. Я не понимала причину разрыва, а он не говорил. Он вообще меня избегал. Он прятался от меня, отсиживался у друзей и у неё, как я позже узнала. Я не знала, что и думать. Я перестала есть, забросила работу, да и перестала следить за собой. Паника и страх съедали меня изнутри. Я не понимала в чём моя вина, что я сделала не так. Но как оказалось, всё было очень просто. Я не была ей, Лизой.

Я узнала это тридцать первого числа, в канун Нового года. И после этого мой самый любимый праздник превратился в самый не любимый. Я увидела их на улице. Они смеялись, целовали и обнимались. А заметив меня, напряглись. Особенно напрягся Дима. Он не смотрел мне в глаза, он явно чувствовал себя не в своей тарелки, в отличие от Лизы. Она с безразличием рассматривала меня и хмурила брови.

На мой вопрос, что всё это значит, Дима ответил, что сердцу не прикажешь, что так получилось. Но если честно, то такой ответ меня не устроил и тогда он сказал то, что я до сих пор слышу по ночам в своих кошмарах: «Ты не она. Ты не Лиза.»

Он сказал это с такой искренностью в голосе, а после обнял её покрепче, что я не смогла сдержать слёз. Я не должна была плакать при них, но я заплакала. В тот миг фундамент моей жизни разрушился окончательно.

Они прошли мимо, оставив меня со своей болью и разбитым сердцем, единственное, что сделал Дима, это дал мне носовой платок, который я до сих пор хранила, как доказательство того, что моя прежняя жизнь была разрушена окончательно и бесповоротно.

В феврале они поженились, но я не присутствовала на их свадьбе, хоть Лиза и прислала мне приглашение. Я была далеко, там, где считала, что моя боль оставит меня в покое. Как же я заблуждалась.

И вот сейчас я сидела на дне рождении нашего общего друга и наблюдала за ними. Он был с ней ласков и предусмотрителен, она же отвечала ему любовью и нежными взглядами. Они и, правда, были красивой парой. Он высокий блондин с голубыми глазами и атлетического телосложения. Она тоже высокая блондинка, но ниже его головы на полторы, с карими глазами и с выпирающим животом, который говорил, что Лиза где-то на восьмом месяце беременности.

То и дело я ловила взгляды Димы на себе, и это смущало меня. Да, я была не она, и возможно он не находил меня привлекательной, ну и пусть. Ведь я не она. Лиза же старалась и во все меня не замечать. Что ж такой вариант меня больше устраивал.

Борис, что сидел около меня, рассказывал, как они с женой отдыхали на Кипре, но я почти ни слова не слышала, потому что мои мысли были далеко отсюда.

- Самойлова, ты слушаешь, или я просто так распинаюсь? – прозвучал вопрос у самого моего уха, да так неожиданно, что я вздрогнула.

- Конечно же, слушаю, - отозвалась я, натянуто улыбаясь Борису. Он с минуту сверлил меня недовольным взглядом, а потом продолжил рассказ, который, я к своему стыду, продолжала не слушать.

Когда все дружно засмеялись, я улыбнулась и, извинившись, встала из-за стола. Жутко хотелось курить. Но стоило мне подойти к курилке, как меня перехватил виновник торжества.

- С каких пор ты куришь, Самойлова? – поинтересовался Кирилл Карпов, одноклассник и лучший друг Димы, да ещё и именинник.

Я лишь пожала плечами и попыталась его обойти, но он положил руку на косяк, преграждая мне путь в курилку.

- Это на тебя не похоже, Самойлова.

- Время идёт, люди меняются.

- Только не говори, что стала стервой, - прищурил он тёмные глаза.

- Думаю, что с твоей бывшей женой я не сравнюсь по стервозности.

Он рассмеялся, и мне стало не по себе от его хриплого смеха. Мне хотелось побыстрее избавиться от его общества и остаться одной. Мне о многом нужно было подумать, а Кирилл мне сейчас мешал это сделать.

- Что с тобой стало, а, Самойлова?

- А что со мной стало? – ответила я вопросом на вопрос, снова пытаясь пройти в курилку.

- Раньше ты была такой прилежной, доброй, светлой, а сейчас…

Я усмехнулась. Нет, правда, усмехнулась, и мне хотелось рассмеяться в голос, но я себя сдержала.

- А сейчас? – поинтересовалась я, забавляясь ситуацией. Но похоже эта ситуация не забавляла Кирилла. Он был очень серьёзен и сосредоточен.

- Сейчас ты на себя не похожа. Этот яркий макияж, почти вульгарное платье, да ещё и сигареты… это всё не ты.

- Люди меняются.

- Но не настолько же, - возразил он и схватил меня за запястье.

Когда он это сделал, я съёжилась, как будто он наотмашь меня ударил, и это не ускользнуло от внимательных тёмных глаз.