Мой любимый помог мне выбрать самую красивую и тёплую шубку. Несколько минут – и я уже стояла перед старинным прямоугольным зеркалом, одетая в роскошные собольи меха.

– Поглядитесь, княгиня: хорошо ли? – спросил Замятин, застегнув последнюю пуговицу на моём царском одеянии.

– Да, – ответила я, нерешительно принимая из рук Нестора пушистую муфту и головной убор, идеально подходящий именно к этой шубке.

– Мне тоже нравится. И нарядно, и в любые морозы согреет. Сколько стоит сия красота? – полюбопытствовал Нестор.

Ответ купца Замятина заставил меня пошатнуться, хотя я и знала, что мех соболя имеет огромную ценность.

– Нет, это очень дорого, – шепнула любимому я. – Может, посмотрим что-нибудь поскромнее?

– Всё хорошо, моя родная, – очаровательно улыбнулся он. – Это мой свадебный подарок.

– Так что же? Брать будете, ваше сиятельство? – донёсся до нас голос Замятина.

– Да. Заверни-ка наши покупки, любезный, да перевяжи покрепче, – положив на прилавок стопку крупных банковских ассигнаций, сказал Митьке Нестор, и паренёк зашуршал горчичного цвета бумагой.

– Покорнейше благодарю, – бегло пересчитав и спрятав деньги, произнёс засиявший как тульский самовар купец. – Пожалуйте снова за соболем, князь. К Рождеству много шуб привезём. Матушке вашей почтенной шубку, быть может, надобно.

– Матушки моей уже восемь лет нет в живых, – тяжело вздохнул мой супруг. – Прощай, любезный!

– Прощайте, ваше сиятельство, – ответили купец Замятин и Митька, которому молодой князь не поскупился дать блестящую монетку на сладости.

На улице уже стемнело. Зато приветливо засветились витрины продовольственных и платяных лавок, загорелись приятным охряно-жёлтым светом окна жилых домов, золотыми ожерельями путеводных звёзд зажглись на центральных улицах придорожные фонари. Глядя на Петербург из окошка экипажа, я улыбалась и мысленно благодарила всевышнего за самый необыкновенный, волшебный и сладкий в моей жизни ноябрь.

Мы вернулись домой. В уютном будуаре, на кофейном столике уже ожидал нас романтический ужин: греческая холодная закуска и куриные крылышки под ягодным соусом. Аппетитный натюрморт дополняли пахнущие цветами и ванилью свечи в позолоченных подсвечниках, белоснежные кружевные салфетки, два хрустальных фужера и бутылка вина.

– Стоит отметить сие ценное приобретение, – очаровательно улыбнулся Нестор. – Что вы стоите, мадам? Горячее вот-вот остынет!

– Я очень рада, Нестор, и восхищена твоей щедростью,– заняв место за столом, сказала я.

– Это моя обязанность, Юля, – взяв бутылку, негромко, но твёрдо произнёс Нестор, и в наших фужерах драгоценным рубином заискрилось красное вино.

Тихий мелодичный звон хрустальных фужеров напомнил мне неповторимый день нашей свадьбы. Допив вино и съев после салата вкуснейшее куриное крылышко, я почувствовала, как блаженственная томная нега разливается у меня внутри, заставляя влюблённое сердце биться чаще.

– Вы уже догадались, сударыня? – спросил мой муж.

– О чём вы, сударь?

– О том, что вас ждёт после ужина, – ответил Нестор и медленно, едва касаясь, провёл кончиками пальцев по моей щеке, пытаясь убрать выпавший из причёски вьющийся локон.

– Да, – ответила я и почувствовала, как сильная рука молодого князя нежно обвивает мой тонкий стан.

– Так что же? Вы не против?

– Как тебе будет угодно, – не поднимая глаз, ответила я.

– А шоколад? – послышался вдруг бойкий упрёк зашедшего без стука Анания. – Шоколад как же, барин?! Я тут, значит, старался, готовил, и что? Самому теперь пить?

– Совсем забыл! – молодой князь забрал у мальчишки две большие чашки с горячим сладким напитком. – Всё, теперь марш в постель!

– Как скажешь, барин, – вздохнул Ананий. – Только сильно не шумите, а то ведь не усну!

– Ещё одна такая шутка – и покатишься в деревню. Ясно? – с весьма забавной наигранной строгостью пригрозил Нестор.

– Конечно, ясно. Медовый месяц, страсти кипят. Ладно, я пойду, – бубня себе под нос, побрёл к двери Ананий.

– Постой. Позови Пантелея! – приказал мой муж.

– Эй, Пантелейка, дуй сюда живо! Барин зовёт! – донёсся из-за незакрытой двери звонкий голос Анания, и я, не удержавшись, рассмеялась.

– Этот добрый молодец никогда не стучится в двери, – грустно улыбнулся Нестор и отхлебнул из чашки шоколад.

– Этот добрый молодец однажды спас меня от твоего отца, точно так же, без стука вбежав в его спальню. Боже, как я счастлива, что принадлежу не Чёрному князю, не Юсупову, а именно тебе! Что я теперь твоя жена…. Нестор, если бы ты только знал! – слетело с моих губ искреннее признание.

Появление слуги заставило нас вновь прервать разговор.

– Вы звали, барин? Что вам угодно будет-с? – спросил Пантелей.

– Ты уже приготовил мне ванну?

– Да, ваше сиятельство, – доложил он.

– Превосходно. Я отлучусь, а вы пока попейте шоколада и полистайте сие занятное издание, сударыня, – протягивая мне модный журнал, сказал мой любимый. – Рождество не за горами. В вашем гардеробе должны появиться новые платья. Да и новые туфли, по моему разумению, вам не повредят.

Князь Вяземский ушёл. Лакомясь десертом, я с удовольствием разглядывала модные фасоны платьев, однако Нестор не выходил у меня из головы.

Замечтавшись, я и не заметила, как пролетело время, и мой муж возвратился. Наступила моя очередь принять перед сном тёплую ванну.

Спустя четверть часа в тускло освещённую одним напольным канделябром ванную со стуком вошла Татьяна. Она хотела помочь мне вытереться и переодеться после купания. Следом за нею появился Нестор.

– Я помешал тебе? – не приближаясь, спросил он, и обворожительная кокетливая улыбка вспыхнула на его устах.

– Нет, я как раз собиралась выходить, – сбивчиво забормотала я и запнулась от волнения.

Мой любимый забрал у Тани полотенце и отпустил её коротким «Ступай».

Подойдя, он протянул мне руку.

– Ну что же вы, княгиня?! – заметив моё замешательство, улыбнулся он. – Я думал, после той ночи в избушке вы стали немного смелее.

Сделав над собою некоторое усилие, я подала ему руку и встала.

– Русалка, рождённая пеной морскою, – пылко прошептал он и помог мне укутаться в большое полотенце. – Нет, не ищите ваши туфли, миледи. Где же это видано, чтобы русалки ходили пешком?

Я не успела опомниться, как оказалась у него на руках. Стремительно преодолев верхнюю гостиную, мой любимый принёс меня в спальню и опустил на усыпанную розовыми лепестками белоснежную постель.

– Будь моею, ангел мой! – томно шептали его горячие, как уголь, уста, покрывая мою шею и плечи поцелуями. – Ты так прекрасна….

Я не препятствовала ни расслабляющим ласкам, ни умопомрачительным поцелуям любимого, лишь попросила погасить в комнате свечи.

– Ты спрашивала, как благодарить меня…. Подари мне наследника, Юля, – полушёпотом произнёс он, глядя мне в глаза. – Роди мне сына! Это стало бы лучшим подарком для меня!

– Но ведь ребёнок – это очень серьёзно. Это огромная ответственность, – в смешанных чувствах пробормотала я, ошеломлённая его неожиданным откровением. – Это же маленький живой человек! Нужно воспитывать его, учить всему на свете, заботиться о нём. Ты уверен, что хочешь этого, Нестор?

– Это моё самое заветное желание…. Скажи: ты согласна?

– Да, – задыхаясь от волнения, прошептала я.

Один огненный поцелуй – и земля уплыла из-под наших ног.

– Скажи мне: ты хотела бы увидеть рай на земле? – тихим проникновенным голосом спросил Нестор.

– Настоящий рай? Разве это возможно?

– Просто закрой глаза, – интригующе прошептал он.

Смущённо улыбнувшись, я исполнила просьбу и позабыла обо всём на свете в его крепких объятьях. Да, это был рай, где мы стали единым телом и единою душою. В этом раю не существовало ни тревог, ни печалей. Лишь бесконечная и безудержная радость, самая естественная и сильная из всех, что только могут подарить друг другу мужчина и женщина, благословлённые быть вместе Господом Богом.