– Ну, ладно, переноси, но один. И отца предупреди с Ярославом, чтобы не болтали языками про картины. А то слух пойдёт. А оно нам надо?

– Согласен, предупрежу. Тогда я послезавтра автобусом вернусь.

Виктор с Николаем проводили фургон за пост ДПС и вернулись обратно. По дороге Виктор позвонил участковому и сообщил, что он освободился, и можно приезжать, оформлять дом. Пока ждали участкового, обыскали дом в поисках документов, и Николай их нашёл на кухне. Папка лежала на самом верху кухонного шкафа, заставленная коробками со специями.

– Интересно, а чего он их здесь прятал? – удивился Николай, стряхивая с папки крупинки перца и укропа. В папке лежали бумаги на оба дома, чему Виктор очень обрадовался. Он думал и второй дом отдать этой семье. Вскоре подъехал участковый с нотариусом и крупным серьёзным мужиком. Оформление времени долго не заняло. И нотариус уехал очень довольный. Виктор провёл нового хозяина по его владениям, показал все вскрытые тайники и подземный ход от одного дома к другому. И объяснил, что старый хозяин дома покинул эту страну и завещал обе усадьбы их семье. Так что, пусть они переезжают и живут. Здесь места хватит на всех. Прощаясь, Виктор протянул мужику несколько пачек денег.

– Это на новоселье, – он тепло улыбнулся. – И, если возникнут проблемы, звоните, – он назвал свой телефон.

– Как вас зовут-то хоть? – замялся мужик.

– Друзья зовут Робин Гудом, – улыбнулся мальчик.

Отдав все ключи, ребята простились и покинули усадьбу. Участковый уехал с ними.

– По-моему, мужик обалдел, – засмеялся Николай.

– А ты б не обалдел, – усмехнулся участковый, – вчера на каждого по полметра было, а сегодня аж две усадьбы!

– Бабы грядок понаделают, – Николай мечтательно закатил глаза.

– Ладно, не завидуй, у тебя тоже есть, где грядки делать, – толкнул его в плечо Виктор.

– Захар Васильевич, вас куда подвести? – обернулся мальчик к милиционеру.

– Да, вон у школы можете высадить, мне тут рядом.

– А где пятая больница у вас здесь?

– А это чуть дальше, за вторым светофором слева увидите. Она с дороги видна, – попрощался участковый.

– Давай подъедем к больнице, проведать кое-кого надо, – кивнул Виктор. – Только ты близко не подъезжай.

Рассмотрев слева больницу, Николай чуть проехал вперёд и остановился. Виктор покинул машину и, зайдя за угол здания, огляделся. Никого, не увидев, повернул браслет на Луну. В вестибюле больницы посетителей не было, только в регистратуре, склонившись над столом, что-то писала девушка. Виктор, заметив на стене схему поэтажного размещения палат и отделений, внимательно всмотрелся. Нужная ему хирургия размещалась на третьем этаже. Сориентировавшись, он направился к лестнице. Но тут его внимание привлёк только что вошедший молодой мужчина. Он огляделся и, увидев, что девушка в регистратуре на него не смотрит, быстро протянув руку, снял с первой вешалки пустого гардероба белый халат. Пригнувшись, мужчина скользнул к лестнице. Виктор отступил в сторону, пропуская его.

– Наверное, к жене или матери, – предположил мальчик, – но, что-то он без подарков тогда?

Мужчина, надев халат, быстро стал подниматься по лестнице. Виктору стало любопытно, и он отправился следом. Мужчина поднялся на четвёртый этаж и свернул направо. Здесь коридор тоже был пуст, лишь в конце на стуле сидел молодой милиционер и листал журнал. Мужчина, направившись к нему, вдруг вытащил из-за пояса пистолет с глушителем. Спрятав руку с пистолетом за спину, он, не спеша, приближался.

– Ну, ни хрена себе, – чертыхнулся мальчик и неслышно догнал киллера.

Когда до милиционера оставалось шагов пять, тот оторвался от журнала и уставился на приближающего, собираясь что-то спросить. Рука мужчины стала медленно выдвигаться вперёд. Виктор быстро повернул браслет на Крест и врезал киллеру по затылку. Тот полетел на пол, выроненный пистолет заскользил по полу к ногам растерявшегося милиционера.

– Чего застыл? – глянул на него мальчик, – наручники есть? – Он уже сидел на упавшем, заламывая ему руки назад.

– Да, – сглотнул испуганно милиционер и полез дрожащей рукой в карман.

Застегнув наручники, Виктор поднял киллера и посадил у стены.

– За что он хотел тебя убить? – посмотрел мальчик на побледневшего парня.

– Я тут свидетеля охраняю, – кивнул тот на дверь в палату, возле которой сидел.

– Ты что, один? – удивился мальчик.

– Нет, нас двое. Петрович в туалет отошёл.

– А что за свидетель такой, что до него киллер пришёл?

– Криминальный авторитет какой-то, – махнул рукой милиционер.

Тут из последней двери в конце коридора вышел другой милиционер, на ходу застёгивая брюки.

– Петрович, – поднялся ему навстречу молодой, – а у нас киллер, – он показал на сидящего у стены мужика и валяющийся на полу пистолет.

– Твою самокрутку, – полез Петрович за пистолетом.

– Да, он уже в наручниках, Петрович, – улыбнулся молодой. – Надо начальство вызывать.

Петрович вернул пистолет в кобуру и побежал на пост звонить.

– Ну, я пошёл, – поглядел вслед милиционеру Виктор, – ты про меня не говори, ладно. Скажи, сам обезвредил, смотришь, премию дадут.

– Спасибо тебе, я тебе жизнью обязан, – парень с серьёзным лицом протянул мальчику руку.

– Да ладно, – смутился тот, – ты бы также поступил.

– Конечно. Но я же милиционер. Запиши мой номер, – он достал сотовый. – Если что, звони. Зовут-то тебя как?

– Друзья зовут Робин Гудом, – улыбнулся мальчик, записывая номер.

– А меня Алексей. Алексей Гладышев.

Заметив, что Петрович уже закончил доклад и возвращается, Виктор попрощался и направился к лестнице. Спустившись на третий этаж, и найдя нужную палату, заглянул в полуоткрытую дверь. В палате находилось трое больных и сестра. Она как раз делала укол мужику, лежащему у окна. Двое других, ожидающие своей очереди, лежали на животах с полуспущенными штанами. На дверь никто не смотрел, и мальчик тихонько её толкнул. Дверь без скрипа распахнулась шире. Проскользнув в палату, Виктор отошёл в угол, чтобы не столкнуться с сестрой и огляделся.

– Кто ж из них Чередниченко-то? И как мне его прихлопнуть, без подозрений?

Сестра, доделав уколы, ушла. Лежащий у окна, поднялся и посмотрел в окно.

– Вот и здесь менты, ...... Не люблю ..... .

– Так, они-то ж люди, может заболел кто? – хмыкнул лежащий на средней кровати. – А может, подстрелили, – он хохотнул.

– Подстрелить мента, святое дело, – гоготнул третий, переворачиваясь на спину. – Помню, в прошлом году мы участкового одного, гада, гнали. Он не давал нам наркоту на районе продавать. Сразу завалить не получилось, он засаду учуял и двоих сразу завалил. Но, у нас два шмайсера были, куда ему с пукалкой против. Он убегать. Мы – за ним. И если б не шмайсеры, ушёл бы, гад. Так, мы его за корешей на лоскуты распустили, – он опять гоготнул. – Хотели семью его кончить, но Бугор не дал. Мы, мол, с жёнами и детьми не воюем, твою шпалеру.

– А наш Валера, наоборот, говорит, – сел опять на кровать первый. – Вырезать всех, кто против нас. Мы весь район в страхе держим. Пикнуть никто не смеет. Сегодня должны семью одного бизнесмена взять. Платить, падла, отказался.

– Ага, вот и Чередниченко, судя по всему, – предположил мальчик. – Но, остальные-то, оказывается, не лучше.

– А мы похищением не занимаемся, – ухмыльнулся второй больной. – Мы делаем проще. Посылаем гранату объекту с запиской: "первое предупреждение". Если чувак не понял, второй гранатой взрываем машину.

– А, если опять не понял? – ухмыльнулся третий.

– Тогда взрываем кого-нибудь из родственников.

– Молодцы, ясно и доступно. И возни никакой.

– Ну что, в картишки? – потёр руки Чередниченко, – по полтинничку в буру.

– Давай, – поднялись остальные и пересели к его койке.

Надо вас всех кончать, голубчики, – решил мальчик и заглянул в тумбочку третьего больного. На полке стояла кружка с ложкой. – Так, ложка сгодится. Что ещё тут есть?