— Все такое большое, — сказал Ринсвинд.

— Да.

— Уук.

Им не оставалось ничего, кроме как ждать полного восхода луны. Или Диска, кому как.

Моркоу осторожно вытащил крохотного дракочика из кружки с кофе.

— Эти малыши всюду забрались, — сказал он. — Прямо как котята. Но взрослые держатся на отдалении и следят за нами.

— Прямо как коты, — сказал Ринсвинд. Он приподнял шляпу и вытащил из волос маленького серебряного дракончика.

— Что будет, если мы возьмем несколько с собой?

— Мы их всем возьмем с собой, если не будем внимтельны!

— Они похожи на Эррола, — сказал Моркоу. — Слышали про этого дракончика, который был талисманом у нас, в Страже? Он спас город, применив, эм, огонь противоположным образом. Мы все думали, что он был вроде нового вида драконов, — добавил Моркоу, — но сейчас кажется, что он был не до конца развит. Леонард все еще снаружи?

Они выглянули наружу. Леонард решил происовать полчасика. На его плече пристроился маленький дракочик.

— Он сказал, что никогда не видел такого освещения, — сказал Ринвинд. — Он сказал. Что должен зарисовать это. По-моему, он неплохо справляется в таких-то обстоятельствах.

— В каких обстоятельствах?

— В таких, что два тюбика, которыми он пользуется, содержат томатную пасту и кремовый сыр.

— Ты ему сказал?

— Не рискнул. Он был в таком восторге.

— Пойдем, лучше покормим драконов, — сказал Моркоу, отставив чашку.

— Давай. Только пожалуйста, отлепи от меня эту сковородку, ладно? Через полчаса после этого вспышка вездескопа осветила каюту Думминга.

— Мы покормили драконов, — сказал Моркоу. — Эти растения… странные. Кажется, словно они сделаны из какого-то зеркального металла. Леонард разработал впечатляющую теорию о том, что они поглощают солнечный свет в течение дня, а потом ночью светятся, и таким образом получается лунный свет. Дракончикам они очень понравились. Но так или иначе, нам вскоре предстоит отправляться. Я собрал несколько камней.

— Я уверен, они очень пригодятся, — сказал лорд Ветинари.

— В действительности, сэр, они будут очень дорогостоящими, — прошептал Думминг Тупс.

— Правда? — спросил патриций.

— О, да! Они могут оказаться совершенно не такими, как камни Диска!

— А если они окажутся точно такими же?

— О, это будет даже интереснее, сэр!

Лорд Ветинари ничего не ответил. Он мог иметь дело с людьми различного склада ума, но тот, который принадлежал Думмингу Тупсу, был таким, he had yet to find the handles on. It was best to nod and smile and give it the bits of machinery it seemed to think were so important, lest it run amok.

— Неплохо, — сказал он, — Ах, да, конечно… и эти камни могут содержать ценные руды, или, возможно, даже бриллианты?

Думминг пожал плечами.

— Не могу знать, сэр. Но они многое могут нам рассказать об истории луны.

— Истории? — нахмурил брови Ветинари. — Но там же никого не жи… В смысле, да. Отлично. Скажите, у вас есть все необходимые механизмы?

Болотные дракончики жевали лунные листья. Они были металлическими, с зеркальной поверхностью, и по ним пробегали голубые и зеленые искорки, когда драконьи зубы вонзались в них. Путешественники подвесили их перед клетками.

К сожалению, единственным, кто заметил, что лунные драконы едят далеко не все листья, был Леонард, но он был слишком увлечен рисованием.

Болотные дракончики, с другой стороны, были привычны есть что попало в бедном на энергию окружающем их мире.

Stomachs used to transmuting the equivalent of stale cakes into usable flame took delivery of dialectric surfaces chock-full of almost pure energy. It was the food of the gods

It was only going to be a matter of time before one of them burped.

Диск был… он был проблемой, для Ринсвинда, по крайней мере. Теперь он проплывал под ними. По крайней мере, так казалось. Он никак не мог прийти в себя от того ужасного ощущения, что раз Змей — воздушный корабль, то но просто упадет на те далекие, лохманые облака.

Леонард готовился к отбытию, а Библиотекарь помогал Ринсвинду раскрыть при помощи рычагов крыло на их стороне.

— Ну, я, конечно, понимаю, что у нас есть крылья и все такое, — сказал Ринсвинд. — Но просто мне как-то не по себе в пространстве, где единственная дорога лежит вниз.

— Уук.

— И что я им скажу? «Пожалуйста, не надо взрывать мир»? Для меня это вполне убедительный аргумент. Я бы прислушался. Да мне вообще не нравится идея отправиться так близко к богам. Мы для них — просто куклы, знаешь, — и они не понимают, как легко оторвать руки и ноги, подумал он про себя.

— Уук?

— Прости? Ты правда это сказал?

— Уук.

— Там будет… обезьяний бог?

— Уук?

— Нет, нет, хорошо, хорошо. Он не из местных, да?

— Иик.

— А, Противовесный Континент. Ну, они верят, что почти все на свете… — он выглянул из окна и содрогнулся. — Прямо под нами.

С глухим стуком храповик встал на место.

— Благодарю, джентльмены, — сказал Леонард. — Теперь пожалуйста займите свои места и мы…

Взрыв качнул Змея так, что Ринсвинд не удержался на ногах.

— Как необычно, один из дракочиков, кажется, начал извергать пламя немного ранова…

— Узрите! — Коэн принял позу.

Серебряная Орда огляделась.

— Чего? — спросил Злобный Гарри.

— Узрите оплот богов! — сказал Коэн, снова принимая позу.

— Да, точняк, вижу, — отозвался Калеб. — У тебя спину прихватило что ли?

— Ты записал, что я сказал «Узрите»? — спросил Коэн у менестреля. — Ты ж ничего не записываешь.

— Может, ты сказал…

— …молвил…

— прости, молвил «Узрите ж божий храм», ты не против? — спросил менестрель. — Это лучше ложится в слог.

— Ха, как в старые добрые времена, — сказал Маздам. — Помнишь, Хэмиш? Мы с тобой нанялись к Герцогу Леофрику Законнорожденому, когда он вторгся в Нольфьорд?

— Айе, помню.

— Битва шла пять проклятых дней, — сказал Маздам, — и все потому, что герцогиня ткала гобелен в память о ней. Мы бились снова и снова, и знаете, как тяжело было замирать, когда она меняла иглы? На поле битвы нет места показухе, я всегда говорил.

— Айе, я помню, ты еще делал пошлые знаки дамочкам! — захихикал Хэмиш. — Я видел этот старый гобелен в замке Розанты много лет спустя, и я точно говорю, это был ты!

— Может, просто пойдем дальше? — спросила Вена.

— Да все не так просто, ты пойми, — сказал Коэн. — Нельзя просто пойти и сделать. Надо, чтобы потомки тебя помнили.

— Хы, хы, хы, — засмеялся Маздам.

— Шутки в сторону, — сказал Коэн. — Расскажи мне о героях, о которых не сложили песен и саг. Расскажи.

— Э? Что это за герои, раз о них нет песен и саг?

— Вот видишь!

— И какой у нас план? — спросил Злобный Гарри, глядя на мерцающий свет за городом богов.

— План? — переспросил Коэн. — Я думал, ты знаешь. Мы прокрадываеся вовнутрь, подрываем детонатор и драпаем со всех ног.

— Да, но как ты планируешь это сделать? — спросил Злобный Гарри. Он вздохнул, увидев их лица. — Вы не знаете, да? — устало сказал он. — Вы думаете, что сделаете это все сходу, раз и все? Герои не сторят планов. Планы — это наша привелегия, Темных Властелинов. Ребята, это же обитель богов! Думаете, они не заметили, что по округе шатается шайка людей?

— Мы вообще-то рассчитывали на величественную гибель, — сказал Коэн.

— Верно. После этого. О господи. Слушайте, меня выгонят из тайного общества злобных психов, если я позвою вам пойти туда mob-handed, — Злобный Гарри потряс головой. — там же сотни богов! Это все знают. И все время появляются новые! Ну? Разве план не очевиден? Эй, кто-нибудь?

Маздам поднял руку.

— Мы врываемся вовнутрь? — спросил он.

— Да, конечно, мы же все тут крутые герои, точно. — ответил Злобный Гарри. — Нет. Я имел в виду совсем не это. Парни, вам страшно повезло, что вы встретили меня…