– Да? И с каких это пор тебе старые девы стали нравиться? – Альбина, поняв, что Испания ей не светит, перешла в наступление. – Может, она рубашки и трусы уже не только покупает, но и снять с тебя помогает? И какая она в постели? Костями не скрипит?.. – вот ведь как её понесло. Звонок на параллельной линии спас меня, а, возможно, и её…

– Всё, Влад звонит. Я отключаюсь. Счастливо оставаться.

Не дожидаясь ответа, сбросил звонок Альбины, а заодно и Влада, и заглянул в сумку. Там на дне сиротливо лежала пар носков и трусы. Ну и ладно. Я же ни куда-нибудь в Тмутаракань лечу, а в Барселону. Там всё куплю. Бросив к носкам и трусам дезодорант, туалетную воду, зубную пасту с щёткой и паспорт, вышел из дома.

Увидев меня, Влад распахнул дверцу машины и взял почти невесомую сумку. С удивлением, но без лишних слов убрал её в багажник. Мы уже выезжали со двора, когда я спросил.

– Ты знаешь, где живёт Ирина Ильинична? – уверен, что знает. И где живёт и с кем живёт. – Позвони ей и скажи, что мы сейчас за ней заедем. – Влад молча остановил машину. – Ты зачем остановился? Хочешь, чтобы я на рейс опоздал?

Мне с трудом удалось не закричать.

– Дмитрий Олегович, вы же сказали позвонить. – Влад был абсолютно спокоен и невозмутим. – Вот я и остановился. Сами же голову мне оторвёте, если за рулём звонить буду.

Вот ведь гад, хочет использовать мои же правила против меня. Думает предупредить, чтобы я Олега не смог застукать. Не выйдет!

– Езжай давай! По дороге позвонишь.

Больше спорить Влад не стал. Завёл машину, одновременно набирая номер.

– Ирина Ильинична? Здравствуйте… Это Влад… Да, водитель Дмитрия Олеговича. Мы сейчас за вами заедем. Я хотел адрес уточ… Уже выехали?.. Понятно. Хорошо. До свидания. – Влад сбросил вызов. – Ирина Ильинична уже едет в аэропорт. В автобусе.

Ну конечно! Так я и поверил! В автобусе она едет! Как же! Приказал Владу гнать так быстро, как только можно. Сейчас нагоним автобус и всё узнаем.

Антирадар всю дорогу до аэропорта нещадно бился в истерике. Но автобус нагнали. Почти. Прибыли на место практически одновременно. Когда подъехали к аэропорту, автобус не спеша выворачивал к месту высадки пассажиров. В принципе ещё можно было попытаться его нагнать, вот только заезд для общественного транспорта был не только без шлагбаумов, но и заметно короче, чем для такси и прочих машин.

Конечно, ещё не было уверенности, что мы нагнали тот самый автобус. Но и проверить это мы не успевали.

На наше счастье и благодаря Ильиничне нас теперь знали в аэропорту и, как только Влад просигналил, для нас открыли служебный проезд. Так что возле терминала мы оказались даже раньше автобуса. Наверное, зря я орал на Влада всю дорогу.

Двери автобуса открылись, выпуская пассажиров. Моё сердце бешено забилось. И сознание раздвоилось. Одна половина жаждала расправы. Другая молила, чтобы Олега не было в автобусе. И вот появилась она. В лёгком, облегающем верхнюю часть, но расклешённом от талии, платье, в туфлях на высоких каблуках и с дорожной сумкой в руках. Одна! И если первая моя половина требовала провести расследование. То вторая торжествовала. И для того, чтобы первая успокоилась, рисовала в мозгу картину, как я на глазах удивлённого водителя обшариваю автобус, заглядывая под сиденья в поисках Олега. В конце концов, вторая одержала верх.

Регистрацию на рейс и таможню прошли быстро. Правда, на досмотре у меня едва не конфисковали туалетную воду и зубную пасту.

В очереди на досмотр хотел пропустить Ильиничну вперёд, но та встала за мной в очередь и ни в какую не хотела меняться со мной местами. Но не хочет и не надо. Я поставил сумку на ленту. Без проблем прошёл рамку. Но потом начались проблемы.

– Ваша сумка? – строго спросил таможенник. Я кивнул.

– Моя.

– Что там у вас? – тычет пальцем в монитор. Я пожал плачами.

– Зубная паста и туалетная вода. – обычное дело. Не вижу ничего криминального.

– Достаньте.

Надо так надо. Расстегнул молнию и, нашарив в пустоте сумки пасту с водой, протянул их таможеннику.

– Жидкости запрещены к провозу в ручной клади. Только в багаже. Вам придётся их оставить.

– Что значит, оставить? Это же простая зубная паста! Мне перед вами зубы почистить, чтобы вы поверили?

– Не нужно ничего чистить. Мы верим, что это обыкновенная зубная паста, но пропустить не можем. Это против правил. Придётся выбросить и пасту, и туалетную воду.

– Как это выбросить? Это мои вещи, и я не разрешаю вам их выбрасывать.

– Хорошо. – таможенник не стал настаивать. – Тогда вы остаётесь вместе с ними.

– Ээээ. Так не пойдёт! У меня важная встреча. – таможенники с сомнением переглянулись. И я прекрасно понимал их реакцию. Они все видели, что у меня лежит в сумке. А другого багажа у меня с собой не было. И кто так, спрашивается, летит на важные встречи?

Придётся, видимо, в Барселоне не только одежду покупать. Хотя, я же могу сдать сумку в багаж. Интересно, время на это у меня есть? Сомневаюсь.

– Так, прекратите шуметь! – неожиданно раздалась команда.

Это молодой таможенник, который пропускал меня через рамку, решил навести порядок и утихомирить собравшихся в очереди за моей помощницей. В зоне досмотра воцарилась тишина. Даже дети притихли.

– Все проходим через соседнюю рамку. Эта временно закрыта.

– Послушайте, я понимаю, что есть правила, – попытался убедить сделать мне поблажку, – но ведь один раз можно закрыть глаза…

– Нет, нет и ещё раз нет, – офицер был непреклонен. – Никаких исключений. Вы не можете пронести это в салон. – и он занёс руку с зубной пастой и туалетной водой над корзиной.

– Подождите! – раздался голос Ильиничны. Как же давно я его не слышал! – Я сейчас всё исправлю. – уже через мгновение она стояла рядом со мной. – Он сам собирался, вы уж простите. – и быстро перехватив у таможенника пасту и воду, опустила их в прозрачный пакет и, закрыв на молнию, вытянула перед собой. – Теперь всё в порядке?

– Проходите. – нам махнули рукой, давая добро.

Очень хорошо. Я подтянул к себе вещи Ильиничны, когда заметил, как она замерла на месте. В руках она держала мою сумку, на дне которой болтались трусы с носками. Неожиданно её толкнули сзади, и помощница влетела в меня. Инстинктивно я поддержал её за локоть. Другая моя рука бесконтрольно скользнула по её талии.

– Эй! – снова раздался голос молодого офицера таможни. – Тебе места мало что ли?

Ильинична обернулась на своего обидчика, разбудив вокруг себя движение воздуха и наполнив тонким ароматом своих духов мои лёгкие. Наверное, я и раньше сотни раз вдыхал их, но сегодня, сейчас, так близко от меня, они дурманили голову. Пристальный взгляд карих глаз привёл меня в чувства, и я выпустил помощницу из рук.

Так, нужно привести мысли в порядок. Незапланированное столкновение наших тел могло разрушить мои планы. Я должен контролировать ситуацию, но пока что был далёк от этого. Снял с ленты последний ящик с нашими вещами, когда увидел, как таможенник подмигнул Ильиничне. А та довольная улыбнулась ему. Нет, какова! Только что стояла, вжавшись в меня, хоть бы немного нежности во взгляде появилось! А какому-то мальчишке улыбается. У неё на меня блок что ли поставлен?

Опустив ящик на пол, смотрел, как Ильинична надевает туфли. Села на скамью, поставив рядом мою полупустую сумку. Надеюсь, внутрь она не заглядывала. Представляю, что она может подумать, увидев скудное содержимое.

Ильинична слегка наклонилась вперёд, открывая восхитительный вид на декольте. Вена на моей шее мгновенно запульсировала. Словно почувствовав на себе взгляд, Ильинична наклонилась ещё ниже, буквально ложась грудью на свои ноги. Вот и хорошо, можно перевести дыхание. Не тут-то было! Плечом она задела полу платья, обнажая коленку. Сначала одну, потом другую. В висках застучало. Захотелось накрыть колени ладонями и притянуть к себе, а потом…

Стоп! Это всё из-за того, что я уже давно на голодном пайке. С тех пор, как Валерка воссоединился с Юлькой, в клубы я не ходил. Это с голодухи, не иначе помощница рождает в моей голове такие фантазии. Дима, очнись! Ты здесь только для того, чтобы проучить её за пренебрежение к тебе. Твоя цель доказать ей, что она старая и непривлекательная. Соблазнить, влюбить в себя и бросить.