— Я хочу домой, — мои слова были не громче шепота.

— Ты никогда туда не вернешься, детка, — Гейб по-волчьи ухмыльнулся, и у него потемнели глаза. — Смирись и прими свою судьбу.

Я бы никогда ее не приняла.

Никогда.

— Мне снова связать тебя? — низкий голос выдернул меня из моего мысленного отдыха.

Я соскальзывала в яму безнадежного отчаяния, напоминавшую подвал на кухне, теперь казавшийся гораздо безопаснее кровати.

Я не могла пройти через это.

Лучше смерть.

— Пожалуйста.

— Что? Связать тебя? Подарить больше оргазмов?

Я вздрогнула от слов Гейба.

— Отпусти меня.

— Ты никуда не уйдешь, — его резкий смех пугал. — Ты останешься со мной на две недели. Затем мы поедем в Сан-Диего, где я продам тебя тому, кто предложит самую высокую цену. Чем лучше ты будешь себя вести и чем больше тренироваться, тем выше вероятность, что тебя подадут кому-нибудь богатому. Возможно, он позаботится о тебе. Поверь мне, ты не захочешь достаться кто-нибудь из низов. Они много покупают, значит, их рабыни долго не живут.

Я безучастно посмотрела на Гейба. Рабыня. Вот кем я теперь была.

— С ними женщины умирают, милая. Эти ублюдки калечат их и убивают. Я буду чертовски зол, если кто-нибудь испортит то, что принадлежит мне, — он говорил яростно, будто защищал меня, что сбивало с толку.

— Почему тогда ты не можешь оставить меня себе? — честно спросила я.

Если уж я застряла здесь, предпочла бы остаться с Гейбом, нежели с каким-нибудь незнакомцем, который может оказаться гораздо злее.

— Мне нужны деньги, — грубо и пренебрежительно ответил Гейб, пожав плечами и подняв на меня взгляд. — Ты уже готова к большему?

Я впала в ступор. Все это происходило не на самом деле. Мне просто снился кошмар.

— Гейб, не делай мне больно.

— Детка, я сделаю больно, но тебе понравится, — одарил он меня кривой усмешкой.

— Ладно, — по моей спине пробежали мурашки, и я посмотрела на него с вызовом. — Давай приступим. Научи меня быть куклой для секса.

Гейб сразу же помрачнел, и стало ясно, что я задела его за живое. Отлично. Я начала постепенно кое-что понимать. Он должен был расхотеть продавать меня. Гейб сам сказал, что был жадным ублюдком, и не соврал. Если бы он мог, оставил бы меня себе. Мне нужно было постараться, чтобы так оно и вышло. Может, если бы я стала важнее денег, Гейб передумал бы. Ради меня он бы потерял бдительность, и я бы сбежала.

Сорвав с меня полотенце, он начал раздеваться. Мой взгляд скользнул по его рельефному телу, и я обмерла при виде твердого члена. Он был огромен. Если уж два пальца приносили дискомфорт, эта штука однозначно разорвала бы меня.

— Ты когда-нибудь сосала крошечный член Брэндона? — насмешливо спросил Гейб.

— Я удовлетворяла его рукой, — покачала головой, ощетинившись. — И он…немного меня трогал. На самом деле мы мало что сделали.

— А как ты думаешь, почему?

— Не знаю, — я не понимала сути вопроса. — Может, потому что мне еще семнадцать, — ухмыльнулась я.

— Не неси чушь, — расхохотался Гейб. Ублюдок натурально смеялся надо мной. — Я был на всех твоих днях рождениях с тех пор, как переехал в соседний дом. Через пару месяцев тебе исполнится восемнадцать. Что по большому счету неважно. Я хочу знать, почему ты не позволила этому ничтожеству трахнуть тебя.

— Потому что он не пытался, — честно призналась я. Мне казалось, что я предала себя и своего милого мальчика.

— Но ты хотела? — Гейб забрался ко мне на постель и принялся пальцами лениво вырисовывать круги на моем животе.

— Да, — тяжело вздохнула я.

— Почему?

— В смысле? — потребовала пояснений.

Гейб усмехнулся, выгнув брови. С тем же выражением лица он совсем недавно меня вылизывал. У меня заныло между ног, за что я себя возненавидела.

— В том смысле, Бейли, почему ты хотела секса с ним? Была ли у вас «любовь»?

— Да, — я сглотнула, избегая его взгляда и глядя в окно, из которого лился свет полуденного солнца. — К тому же мне было интересно.

Гейб провел рукой вверх по моей груди к горлу, где снова ухватил меня за челюсть и заставил посмотреть на него.

— Хочешь знать, сколько раз я думал о том, чтобы залезть к тебе через окно и трахнуть тебя прямо на твоей кровати? — у него расширились зрачки, и он сощурился, словно возбуждался от одного лишь воспоминания о своей фантазии. — Каждую ночь, начиная с прошлого лета, — прорычал Гейб, облизнувшись. — Ты дразнила меня, надевая облегающие вещи. Я не дурак, детка. Видел, как ты на меня смотрела. Как наклонялась и давала полюбоваться своей сладкой задницей. Как бегала по дому в тесной майке без лифчика и трясла сиськами. Ты играла в игры, в которых ни черта не смыслишь.

— Я ни о чем таком не просила! — уставилась я на него.

— Нет, но хотела.

— Не так.

— Но ты не отрицаешь, что хотела, — широко ухмыльнулся Гейб, демонстрируя идеальные белые зубы, которые однажды, несомненно, разорвали бы меня на клочки. — Что ж, я весь твой, девочка. И буду брать тебя, пока не закончится наше время.

Такой самодовольный. Уверенный в своей правоте.

Инстинкты велели мне подчиниться, но я хотела встряхнуть Гейба и поколебать сам фундамент его мира.

— Если ты во время секса всегда такой болтливый, тогда я могу неплохо вздремнуть, — съязвила я с резкими нотами в голосе.

— Игры причинят тебе боль, — проглотив наживку, Гейб набросился на меня.

— Так сделай мне больно.

«Пошел ты, засранец», — удовлетворенно усмехнулась я ему.

Но вся моя уверенность испарилась, стоило ему шлепнуть меня по щеке. Не сильно, но все равно осталось жжение.

— Ой!

— Если тебе уже больно, значит, нас ждет много работы, — прорычал Гейб сквозь хохот. — Эти люди сожрут тебя живьем, детка. Разорвут твою плоть и ударят каждую часть тела. Если хочешь выжить, ты должна оставаться стойкой.

Гейб склонился к моему плечу и начал нежно целовать ключицу, чем почти напомнил мне о поцелуях Брэндона. Я гадала, все ли с ним в порядке. Конечно, меня уже разыскивала половина Калифорнии. Папа разносил по кирпичикам весь квартал. А поскольку Гейб тоже пропал, автоматически стал подозреваемым. Я смотрела криминальные сериалы, столь любимые папой. Разумеется, полицейские быстро догадались, что меня похитил Гейб, и начали копаться в его прошлом. Они подняли записи его телефонных звонков и обнаружили лачугу, которой он владел или арендовал. Меня бы нашли.

Лишь вопрос времени.

Гейб облизал мой сосок, сжавшийся от его прикосновения. Затем укусил его. Меня пронзила жгучая боль, но не успела я отпрянуть, как Гейб потер сосок языком. У меня участился пульс, и я не могла понять, от страха или от возбуждения.

«Все это не на самом деле. Не со мной»

Гейб повторял приемы, против которых я была бессильна. Он спустился ртом по моему животу и когда нырнул языком в пупок, я ахнула. Я снова задышала тяжело, прерывисто. У меня чесались пальцы от желания погладить волосы Гейба. Или вырвать их.

— Встань на четвереньки.

Я хотела плакать, кричать и делать что угодно, лишь бы не то, что он от меня требовал. Скатившись с меня, Гейб вернулся к шкафу.

— Сейчас же, Бейли.

Я с трудом исполнила его приказ и уставилась на изголовье кровати. Иногда поздними ночами я случайно включала фильмы для взрослых на кабельных каналах. Там ничего конкретного не показывали, но иногда мужчины брали своих партнерш сзади. Женщинам в фильмах нравилось. Я попыталась убедить себя, что мне тоже будет приятно.

Матрас прогнулся позади меня, и теплая рука сжала мою ягодицу.

— У тебя очень красивая задница.

Тогда я и поняла, что такого не показывали по телевизору у нас дома. По моему сфинктеру заскользило что-то холодное и мокрое. Я инстинктивно дернулась, пытаясь спастись. Посмотрев через плечо, я с ужасом увидела, как Гейб пристраивал ко мне какой-то металлический предмет.