Я вернулся в деревню, создал множество копий и начал лично перерабатывать ресурсы.

Пока я летел, то потихоньку перечитал кучу литературы по пространственным артефактам, да и ремёслам в целом.

Я хочу, чтобы то, что я называю «Фестивалем» запомнилось моему гарему не только самим фактом, но и некой безделушкой.

Не могу сказать, что развитие у многих рвануло вверх, но Шин дала достойным душам огромный бонус к талантам. Так что хочется им помочь.

— Хозяин, мне немного не по себе, — неожиданно заявила Гюрза, вернувшаяся в свою мастерскую, которую я выбрал главным штабом. И где вносил окончательные правки в тестовый образец, который во многом скопировал с браслета, купленного в Академии при посредничестве Дракоши.

— Почему? — решил уточнить я.

— Вас… вас слишком много. В самой деревне, около неё, на разделке туш… в глазах рябит.

— Хе. Почти тридцать тысяч копий.

— Сколько? — вытаращила глаза главная по зельям.

Эх, Осьминог, конечно, странный везунчик. Приманил своим умом и работами пусть и двухсотлетнюю женщину, но сравнимую по красоте с императрицей Великой мышью.

Сейчас под воздействием эликсиров Гюрза не стала моложе. Но была мимолётная разница между этой многодетной счастливой женщиной и её версией до моего отъезда. Она стала миловиднее, без сомнений.

— Да, именно около тридцати тысяч клонов. Я хотел у тебя спросить. Ты и Осьминог, у вас же есть понимание чего-то?

Женщина, до этого немного взвинченная, кивнула.

— Для развития зельеварения я иду по пути превращений и изучаю материю. Первый путь за двадцать лет я провела от Малого Знатока, потом Знатока, а год назад до Высшего Знатока. А вот материя у меня скакнула до Малого Знатока только после Вашего магического обучения, а больше не продвигалась, — рассказала она.

— А твой муж?

— Понимание я во многом повысила, перечитывая его труды, в том числе новые. Так что могу сказать, что он пусть и моложе, но он гениален. Жаль, что мы с ним не встретились до…

— А, точно. В общем, из-за некоторых обстоятельств, я теперь, то ли отец будущего короля, то ли жених регента, так что пока я был в столице и пообщался с Директором, то удалось выяснить многие моменты. В итоге Осьминог через два-три года разрешён к раскукливанию, поздравляю. Все его жертвы в итоге смогли вернуться к обычной жизни, хорошо, что он никого не убил, — сообщил я.

Только вот Гюрза сначала обрадовалась, потом задумалась, а через секунд десять явно напряглась.

— Прежде чем ты начнёшь мучиться вопросом о том, как он к тебе отнесётся, то сразу отвечу: он сам просил жену в некотором послании к хозяину. И поверь, ты лучший вариант для этого чудака из всех, кого я встречал, — сказал я с ухмылкой и вспомнил пару кадров. — Куда он сбежит от десяти детей теперь-то. Душой-то он останется, а с Острова Радуги я его не отпущу. Будет отрабатывать всё. Хе-хе-хе.

— Хозяин, вы даже меня пугаете немного, — неожиданно заявила с улыбкой изготовительница зелий. И добавила, — спасибо.

После чего эта двухсотлетняя женщина явно мялась, руки тянулись ко мне, а потом она возвращала их на место.

— Если хочешь обнять кого-то от радости, то в соседней комнате потискай Безымянную. Она примеряет кое-что, что мне видеть нельзя, — улыбнулся я и указал кивком головы на соседнюю комнату.

Пусть я и заказал это Апаксе и Ланбану, вместе с эскизом, материалами и отделкой для всего фестиваля, но всем достойным душам запрещено со мной пересекаться до их момента на фестивале.

Хотя это не отменяет того факта, что им, каждой, выдана моя копия для общения, которую я отзову за час до фестиваля.

Неожиданно, вышла Гюрза с весьма постным лицом:

— К чему она готовится?

— К фестивалю.

— Какому, хозяин, *цензура* фестивалю?

— Ну, вариант свадьбы, только для наложниц, а что не так?

— А почему она одета в наряд жертвы для монстра?

— В смысле? — не понял я юмора. Чип?

Белое платье или другое одеяние без включения какого-либо цветного элемента — признак жертвоприношения для какого-либо ритуала.

— Ты сказку о Белой Красавице читал? — спросила Гюрза, скрестив руки на груди. — Безымяшка сидит и ревёт под хохот твоей копии. Как это называется?

Вот блин. На Острове Отчаяния/Любви белые платья при праздновании свадеб в ходу.

В «моей» религии тоже.

— Гюрза, передай ей, что я монстр.

— Так твоя копия эту же туфту несёт. А девчонка ржёт, аж плачет, — с ухмылкой заявила дамочка. — Все в курсе про твою религию, но, хозяин, ты бы видел своё выражение лица, когда я сказала про слёзки бедненькой душеньки. Это прямо любовь!

— Ну да, — сказал я и со скепсисом вернулся к созданию артефактов.

Это не любовь.

По крайней не то чувство, которое я когда-то почти нащупал, но оно было оборвано. А может, вдруг, оно и есть?

В прошлой жизни я жил в стране под названием СССР.

Пока я жил на Острове Любви, то сверялся с монголкой о разнице в наших мирах.

Разночтения начались в 1930-хх.

В моём мире Сталин передал власть… не так.

В моём мире появились сверхлюди, которые приняли власть и провели революцию 1937 года совместно с Иосифом Виссарионовичем. После чего тот стал почётным генеральным секретарём, а вот реальная теневая власть перешла к организации, которую прозвали Пантеоном.

Собственно, в учебниках и новостях нюансов не было. Если бы я лично не пересекался с участниками этой революции и даже членами Пантеона, то не поверил бы в эти сказки.

Если бы я с детства не пересекался со сверхами, то в магию я бы не мог поверить в новом мире гораздо дольше.

Но так я видел телекинез, фотокинез, гидрокинез, психометрию, полиспособности… даже всего не перечислить. А что-то я мог и забыть даже после высвобождения ресурсов моей памяти чипом из архива и снятия «ретуши».

Сейчас суть в том, что я родился в 1972 году. Пусть ещё не наступил расцвет эпохи сверхов, не были построены города для их обучения со сверстниками, но к моменту моего посещения учебных заведений люди с особыми талантами перестали быть чрезвычайной редкостью.

Мой отец занимался кучей дисциплин. В том числе он преподавал науку в институте именно для людей с талантами.

По его мнению, он зарабатывал ниже ценности своего разума. Хотя не спускай он свои деньги на разработки и на опыты, то его оплата труда считалась бы очень высокой. Не суть.

Важно то, что я окончил один университет, а затем пришёл получать второе высшее в институт, где преподавал отец по утрам. Позже он уезжал работать на «объект». С семьёй же он почти не пересекался.

И вот именно там я встретил одну из двух, кого я мог бы считать «почти любимой».

Мне было восемнадцать. Я был классическим ботаником. По большому счёту я искал своё место в жизни, но без лишней инициативности.

Шёл 1991 год, в ВУЗе как раз был нужен техник по эксплуатации вычислительных терминалов нового поколения (и прошлых) на полставки. Всё складывалось для меня хорошо, так как даже без протекции родителей я получил непыльное местечко, где мог поспать в тишине и покое перед своими парами.

Пока отец даже не догадывался, что я где-то рядом, его студенты как-то пронюхали о моём существовании через аспирантов.

Однажды в мою обитель сна постучали.

Я уж было напрягся. Новенькие ВТ «Ключевские» были просты, и обычно не давали сбоев, поэтому меня не беспокоили кроме ЧП (вода, чай, кофе, многомесячная пыль, сверхи).

— Что случилось? — Прокричал я громко, но в ответ тишина. Накинул зелёный халат техника, распахнул дверь и готов был выскочить, как почти столкнулся лоб в лоб с девушкой.