Хэйдзо всегда обедал в одно и то же время в маленьком китайском ресторанчике. Сюда и прибежал Фукудзава, напуганный словами следователя. Выслушав его, Хэйдзо вышел позвонить и через некоторое время, довольный, вернулся к столу.

— Позвольте вам еще пельменей? — угодливо спросил официант.

— Можно. Пельмени сегодня удались.

Обед действительно был хорош. Знаменитые цзяоцзы — пельмени из смеси свинины, баранины и тыквы, байцайтан — суп с креветками и капустой. К рису — свинина в тесте и пирожки. Несколько бутылочек просяной водки маотай.

Хэйдзо работал на ЦРУ с 1947 года, с того времени, как первые сотрудники только что созданного разведывательного ведомства появились в Японии. Он постарел на этой службе, но не желал уступать место более молодым. Стремясь доказать свою ценность как агента, он вышел на Куихара и постепенно выяснил. кое-что об операции «Хризантема». Теперь он получал приказы непосредственно от Льюиса и Уилби.

Выпив множество чашечек зеленого чая, который поглощался до, во время и после обеда и сочетался с неменьшим количеством просяной водки, Хэйдзо вдруг усмехнулся:

— А ведь купил тебя инспектор. Не будь меня, ты б в такую панику ударился. Все дело бы поломал. Парень не дурак, решил тебя припугнуть: начальству, мол, доложил, с группой работал! Хорошо, что я сразу созвонился с Токио, выяснил, что прилетел он сюда на свой страх и риск. В полиции даже не знают, где он.

— Будем кончать его?

Хэйдзо задумался. Фукудзава знал этого человека уже много лет, но до сих пор не мог предугадать его реакции. Хэйдзо был непредсказуем. Также невозможно было поймать его взгляд, заглянуть в глаза, полуприкрытые тяжелыми веками. Смотрел он всегда мимо человека, но все видел, а собеседник начинал чувствовать себя неуверенно, терялся.

— Нет, — медленно покачал головой Хэйдзо, — мы возьмем его с собой на базу. Возникнет перестрелка, и его труп мы подложим полицейским ищейкам. Пусть поломают голову.

Фукудзава был восхищен.

Звонок Хэйдзо из Кумамото, несмотря на все заверения Вада, заставил Куихара забеспокоиться. Тем более что после этого сотрудник военной контрразведки, который разговаривал с Таро, сообщил Куихара не только адрес молодого фотографа, но и то, что полиция разыскивает генерала Такаса. Произошло непредвиденное. Генерал оказался впутанным в грязную уголовную историю, и одновременно полиция вышла на след Кога. Это совпадение могло быть случайностью, но несколько таких совпадений — и под ударом весь план.

— Ну что молчишь, дрянь паршивая? — не выдержал Сай.

Ни на оскорбления, ни на попытки уязвить Комура не реагировал. Сай, собиравшийся вволю потешиться, начал раздражаться.

— Врежу я тебе сейчас так, — угрожающе произнес он, — что из твоих мозгов потом и на омлет не наберешь… А может, немного пострелять в тебя? Потренироваться. Пулю в левую руку, вторую в правую, потом опять в левую, а? А шефу скажу, что ты бежать пытался. Все равно ж убьем тебя.

Комура смотрел на Сай, как смотрят на надоедливо жужжащую муху. Такого пренебрежения тот стерпеть не мог. Неуклюже переваливаясь, он подошел к следователю, левой рукой он небрежно поигрывал пистолетом. «Левша», — решил Комура. Сай долго соображал, что бы такое сказать язвительное, и не придумал:

— Улыбаешься, гад? Больше не будешь!

И коротко ударил его в челюсть. Вспыхнула утихнувшая было боль в голове. Комура рухнул вместе со стулом, ударившись затылком о каменный пол. Но успел заметить, как Сай поднял ногу, чтобы ударить его в живот, и резко перекатился на бок, правда, опоздал, и верзила попал носком тяжелого башмака ему в печень. Комура от боли свернулся в клубок, но уже в следующую минуту, изогнувшись, ответил ударом на удар. Завопив, Сай отскочил и поднял пистолет. Если бы Комура сделал хотя бы попытку приподняться, тот, не раздумывая, выстрелил бы. Но полицейский, не шевелясь, лежал на полу, стараясь перебороть боль. Сай решил доказать, что в состоянии справиться с ним и без оружия. Он осторожно приблизился. Реакция следователя была мгновенной. Он взвился и резким движением выбил пистолет. Раздался выстрел — пуля впилась в стену, пистолет отлетел в сторону. Ошеломленный Сай кинулся было за ним, но, напоровшись на удар Комуры, охнул и отскочил. Они медлили, настороженно наблюдая друг за другом и определяя слабые места противника. Сай был, несомненно, сильнее, но Комура знал приемы борьбы и действовал хладнокровнее. Он бросился первым, каждую минуту мог появиться «шеф» или еще кто-нибудь… Удар левой отшвырнул его к стене. Опершись о нее, Комура подпрыгнул и выбросил вперед обе ноги. Сай, нелепо взмахнув руками, упал. Через секунду в висок ему уперся холодный ствол пистолета.

— Не убивай! — в ужасе закричал Сай. — Я тебе все расскажу! Не стреляй!

— Тише ты, — приказал Комура, — не ори. В доме еще кто есть?

— Одни мы.

— Второй когда вернется?

— Не знаю. Он к Хэйдзо пошел.

— К Хэйдзо?

Фамилия показалась знакомой. Хэйдзо… Ну конечно! Он вспомнил страницу дела двенадцатилетней давности и показания молоденького студента. Зверски хотелось курить. Он сунул руку в карман — там было пусто. Сай, поймав его взгляд, пояснил:

— Из твоих карманов все Фукудзава забрал.

— Так что ты хотел мне поведать? — небрежно спросил Комура. — Говори, да побыстрее.

— А вы меня отпустите?

— Условия ставлю я. Единственный твой шанс — не врать! Зачем бежал Кога? Что готовит «Боевое знамя»? Кто такой Хэйдзо?

— Не все сразу, — попросил Сай. — Побег организовал Хэйдзо. Он несколько лет пропадал, а потом опять объявился.

— Ты давно в группе?

— Я не вхожу в группу. Этот домик мне принадлежит, вот и попросили помочь. Платят хорошо.

— Какие у них планы?

— Я не хочу им помогать! — вдруг закричал Сай. — Не хочу! Я в таких делах не участвую. Они собираются захватить склад с оружием сил самообороны и напасть на базу американских подводных лодок.

— Зачем?

— Чтобы поднять народ Японии на борьбу. Так Фукудзава говорил ребятам из группы.

— Когда это должно произойти?

Скрипнула дверь за спиной Комура, и вместо ответа Сай вскочил и с воплем: «A-а, сволочь!» — бросился на него…

— Если мы свяжем концы с концами, Уолтер, то получим Пулитцеровскую премию и станем так же известны, как ребята из «Вашингтон пост», рассказавшие об Уотергейте.

Джордж Мортон испытывал небывалый подъем и был готов сразиться с кем угодно: такую фантастическую возможность заработать себе имя в журналистике упускать нельзя. Бенджамину, выбитому из привычной колеи, было не по себе.

Они не отходили от телефона, пытаясь выяснить, куда направились офицеры, организовавшие в свое время общество «Хризантема». Мортон выслушивал стереотипные ответы: «В служебной командировке».

— Говорил же я вам, — покачал головой Бенджамин.

— Я просто хотел проверить, не появились ли они в Токио.

— Когда они появятся здесь, будет уже поздно.

— Не сгущайте краски. В Японии ничего не делают без нашего ведома. Государственный департамент держит руку на пульсе Токио.

— А почему вы думаете, что в Вашингтоне захотят помешать путчу?

Мортон непонимающе посмотрел на старого журналиста:

— Вы меня просто удивляете. Как мы, демократическое государство, можем поощрять военные перевороты? Да и зачем допускать усиление возможного противника? Один раз мы уже пострадали от отсутствия бдительности. Так что, я думаю, нам с вами выпадет более скромная роль — описать заведомо неудачную попытку путча.

— Вы пока еще плохо ориентируетесь, Джордж. Пентагон весьма заинтересован в том, чтобы Япония превратилась в непотопляемый американский авианосец. Усилить военное присутствие здесь, в Азии, создавая угрозу русским, — неплохая перспектива для наших военных. С диктаторским правительством договориться будет легче. Я не удивлюсь, если и здесь замешано ЦРУ.

— Второе Чили невозможно, — уверенно заявил Мортон.

— ЦРУ, — повторил Бенджамин, — ЦРУ… На приеме в посольстве я вам показал Стивена Льюиса.