Меня сытно накормили какой-то сладковатой местной кашей, бутербродами и ароматным травяным отваром. Гурита рассказала, что до прибытия Дашики надо будет выучить все нормы придворного этикетка, привычки и вкусы своей будущей госпожи (меня слегка передёрнуло от перспективы так её называть) и освоить быструю шнуровку корсета. Я для приличия предложила свою помощь в домашних делах, чтобы железная экономка перестала смотреть на меня, как на таракана в тарелке, но мне царственно разрешили расслабиться, так как с работой персонал справляется.
Я потусовалась немного на кухне, послушала ниочемные разговоры, сгрызла яблочко, ответила на пару вопросов о себе — наврала, что с детства мечтала о такой работе, и отчалила к себе в комнату.
Марта, которая отправилась отпаривать свежевыстиранное белье хозяйки, составила мне компанию.
— На Нигоре классно отдыхать, пока есть деньги. Это самый крутой курорт, но работы там немного. В моей семье пять детей, родители не смогли всех прокормить, — рассказывала Марта. — При этом мы довольно обеспеченные по местным меркам. Мама уборщица в одном из самых крупных отелей, а папа там же занимается мелким ремонтом. Но я видела, как им тяжело и после школы решила поехать попытать счастья на Мирае. Платят тут хорошо, не так, конечно, как служанкам из местных, но прилично, я половину отправляю домой, а тут мне хватает. Я же особенно ничего не покупаю. Бальтеры кормят нас, обеспечивают всем необходимым. Из одежды — только набор этих жутких балахонов. На Нигоре я обычно гоняла в коротких шортах и микротопах. И никому дела до этого не было. А тут за такой наряд я могу оказаться либо в «яме», либо в собственности у какого-нибудь мужика-мирайца. И неизвестно, что хуже.
— Почему здешних женщин устраивает их положение?
Не то, чтобы меня сильно интересовали их права, спросила чисто для поддержания разговора.
— В принципе, положение у них не такое уж и плохое, — неохотно протянула Марта. — Работать им не нужно, мужики содержат. По дому особо шуршать тоже не надо, слуг нанимают. Разве что дизайном интерьера занимаются.
— Быть третьей женой или пятой наложницей — всё равно, такое себе удовольствие, лучше уж работать, — заметила я.
Потом вспомнила, как после глупой грамматической ошибки одного из сотрудников в письме, Мелоун устроил для всего отдела диктант. Так что, если работать, то смотря где. Видимо, это мне так повезло, что среди возможных вариантов нарисовались — рабство под началом истеричного самодура, или постельная игрушка озабоченного посла.
— А если женщина, ну, скажем, обидит местного мужчину?
— Смотря как обидит! — хохотнула нигорианка. — Если просто откажет в ответ на предложение переспать, то, может, наоборот — уважать начнет. А ты тут успела уже с кем-то закуситься?
— Можно и так сказать, — задумчиво пробормотала я и поспешно добавила. — Ерунда на самом деле.
— Нынешний правитель запретил телесные наказания для женщин, обмен и продажу наложниц, разводы без материальной компенсации. Так что, они тут цивилизуются потихоньку.
— А что насчёт правила присваивать себе «бесхозных» женщин?
— Не настолько они прогрессивные! — осторожно рассмеялась Марта. — Иначе женщины начнут шататься по улицам, соблазняя несчастных мужчин, которые должны быть сосредоточены на более важных и возвышенных делах.
Нигорианка вручила мне стопку методичек по этикету, которые я, ответственно пыхтя, утащила в свою комнату и была готова сразу приступить к обучению, но взяла себя в руки и расслабленно растянулась на кровати. Мне ещё работать и работать над тем, чтобы поменьше работать.
— Рокс, Курти хоть вылезала из чемодана?
— Разумеется, она поела и сейчас смылась на крышу, — меланхолично отозвался мой ручной искусственный интеллект. — Возможно, сейчас гуляет где-то в лесу.
— Чего?? Этого ещё не хватало! А если её кто-то увидит?
— Вряд ли она скажет, что это ты её сюда привезла, так что расслабься.
— Пытаюсь, — вздохнула я.
Потом подумала и резко встала с кровати.
— Пойду я всё-таки поищу её, вдруг там какие-то крупные хищники в лесу или браконьеры или женоненавистники, которые могут обидеть даже кошек женского пола, — пробормотала я в воздух.
— Какие ещё браконьеры и женоненавистники?! Тут казнят обидчиков редких животных! Ничего твоей многохвостке не сделается!
Моя искусственная интеллектуалка шипит на меня?
На самом деле, мне было тяжело оставаться на одном месте и просто ничего не делать. Это как быстро и долго бежать, а потом резко остановиться и тупо стоять на месте. Тело и разум требовали делать хоть что-то, даже если это «хоть что-то» не имело особого смысла. Прогуляюсь, подышу воздухом, может, обдумаю какую-нибудь внезапную и гениальную идею.
— Бери меня с собой! — повелела мне Рокси с туалетного столика.
— Без меня ты потеряешься ещё. Я себе карту местности загрузила, подскажу дорогу, если что.
— У тебя зарядка сядет скоро, я ещё не нашла для тебя шнур или батарейки, — вяло попыталась отбиться я.
— Хватит, я в энергосберегающем режиме! — отрезала моя виртуальная подруга. — И тебе не помешало бы иногда его включать.
— У меня нет такого в базовых настройках!
Тем не менее, я нацепила свои умные — иногда уж больно умные! — часы на руку, одернула рукав и выскользнула из комнаты.
Я не знала, надо ли предупреждать кого-то о своем желании прогуляться. Поразмыслив, решила, что вряд ли они заметят, если я погуляю полчасика. Погода была отличная. Меня начала душить жаба: в такой теплый день хотелось в купальнике подставить максимум тела солнечным лучам. Но я вынуждена была париться в своей плащ-палатке. Может, в лесу позагорать? Нет, не стоит рисковать, мало ли — вдруг мной соблазнится какой-нибудь лесник или грибник? Отфигачить потенциального ухажера палкой? А если он меня…? Своей палкой отфигачит… Бррр…
Ладно, поищу Курти и обратно. Я обогнула озеро по дуге. Теоретически меня могли увидеть с террасы. Хозяева усадьбы, судя по всему, торчат там целый день, весело и беззаботно позвякивая никогда не пустеющими бокалами. Но, я же не в тюрьме, в конце концов. Шерит и прислуга Бальтеров ничего не говорили про запрет на самостоятельные передвижения. Есть только настоятельные рекомендации делать это в сопровождении.
До леса я дошла минут за десять. Странно, мне казалось, что он ближе.
— Курти! Кис-кис! Иди ко мне! — позвала я, ступив на лесную тропинку.
Похоже, обитатели усадьбы не чурались прогулок. Тут было прохладнее и довольно приятно. Жаба, голодная до халявных солнечных лучей, заползла поглубже, временно затаившись.
— Хочешь, запущу по лесу клич альфа-самки шегира? — сердобольно предложила Рокси.
— Отличная идея! — проворчала я, отцепляя подол от ветки какого-то кустарника. — Чтобы большие и очень злые кошки сбежались сюда разобраться с наглой выскочкой. Не нашли бы тут сородича, разозлились и сорвали свой гнев на ни в чём не повинной мне.
— Не думаю, что они тут кишмя кишат, это же вымирающий редкий вид, — не очень уверенно ответила Рокс.
— Давай не будем проводить тут перепись кошачьего населения.
Дальше я шла молча, через равные промежутки времени выдавая монотонное «Кис-кис». Мой разум при этом был далеко отсюда.
Ищут ли меня мои родители? Или вообще не знают, что я пропала? А Елька? Она, наверняка, меня потеряла. Мы созванивались почти каждый день. С момента моего эпичного фейла с рекламой для коринианцев прошло всего пару дней. А событий сколько! Я на другой планете, с совсем другими порядками, жизненным укладом. Даже темп жизни тут раз этак в десять медленнее, чем на моей родной планете. Или это просто типичные различия между мегаполисом и деревней?
Пару недель я поживу в этом чудесном месте. Буду гулять в лесу, есть вкусности от Зосси, у неё даже бутерброды — это кулинарный шедевр. Мои выглядели так, будто их нарезал слепой. А соблазниться моими уродами-бутербродами мог разве что долго голодавший, скитающийся по галактике космический пират, питающийся одними безвкусными консервами из корабельного сухпая.
