– Мы выполняем ответственную миссию, непредвиденные обстоятельства, бывает, складываются крайне неблагополучно. Хит, ты под кайфом можешь сработать неадекватно…

Хит извинительным тоном прохрипел:

– Под кайфом мне становится спокойнее… Все пофиг… Отстраняюсь от несущественного… Чутье обостряется… Чувствую себя всемогущим… И отлично делаю свою работу.

Блейк скептически заметил:

– Знал я ребят с подобными замашками. Под кайфом их поведение становилось странным, нелепым… В результате они уже на том свете… Нужно бы тебя, Хит, отстранить от операции… Но, учитывая, что у нас всего месяц, а нового специалиста придется ждать нескоро, ты остаешься. Еще одна выходка – распрощаемся.

– Да-да, я понял, – воспрянул духом Хит. – Не подведу! Вот увидите!

Блейк скептически на него посмотрел:

– Смени внешность, типа, перекрась волосы, выщипли брови… Система распознавания лиц работает в Москве неплохо.

Пай ехидно захихикала:

– Я займусь им, мама родная не узнает.

– Все сделаю, шеф. – Хит смотрел на Блейка, как побитая собака.

Блейк окинул взглядом команду:

– А теперь к делам…

Полученная информация содержала неоценимые сведения: американский спутник засек мощный всплеск электромагнитного излучения в Курчатовском центре, но через три дня волны, возбуждаемые объектом, исчезли, так как устройство перевезли в новое место. Объект все же должен проявить себя. Его можно распознать по индивидуальной структуре излучаемых сигналов. Известно: он излучает не только электромагнитное излучение, но и ультрафиолетовое и инфракрасное, а также низкочастотные волны определенной длины, следовательно, выявить местонахождение реактора возможно. Эта задача была поручена Риду и группе технических специалистов. Хиту и Фоксу достался другой подход к проблеме: они должны ближайшей ночью «навестить» майора Колесова в его квартире и выбить из него информацию, где русские прячут реактор, а потом устранить. Пай получила особое задание – встретиться с ведущим специалистом по термоядерному синтезу доктором наук Акимовым из Курчатовского центра. Ему лет сорок, он падок на красивых женщин. Обольстив и разговорив его, узнать, что известно русским ученым об инопланетном устройстве.

– Нам нужен мгновенный успех, потому что руководство разгневано, а мы с вами ходим по острию ножа, – закончил свой спич Блейк.

В большом ангаре № 5 на секретной военной базе близ Москвы суетились российские ученые и военные. В небывалой по масштабам лаборатории каждый сотрудник делал свою работу, чтобы выяснить назначение прилетевшего из космоса объекта. Специалисты-практики проводили массу замеров; теоретики, обобщая полученные результаты, отражали закономерности процессов; ученые-ядерщики занимались изысканиями, чтобы находку превратить в научное открытие; военные контролировали все и вся, обеспечивая усиленную охрану и безопасность непосредственно допущенных к изучению объекта людей. Железный ангар-лаборатория надежно экранировал любые электромагнитные излучения.

В центре огромной лаборатории на особом постаменте покоилась внеземная золотая сфера. В десяти метрах – комната для совещаний («аквариум», как шутили ученые) из акустического стекла, не пропускающего звук, – мера защиты от потенциального подслушивания снаружи. Совещание созвал руководитель рабочей группы – вице-президент Курчатовского центра, убеленный сединами Аркадий Васильев, ученый, удостоенный массы наград за научные заслуги.

– Здравствуйте! Я руководитель группы, Васильев Аркадий Виленович. Господа, – поведал он, – у нас месяц, чтобы разобраться с внеземным объектом. Все вы допущены к полной информации по данной проблематике.

Он представил членов группы.

Полковник Игорь Демин из ФСБ, заместитель руководителя группы, отвечает за координацию работ и общую безопасность.

Майор Федор Колесов, космическая разведка, отвечает за вскрытие угроз из космоса, получение данных со спутников, работу на Луне, в том числе поиск фрагментов зонда.

Денис Левицкий, специалист информационных технологий, отвечает за анализ данных с использованием искусственного интеллекта.

Генерал Круглов Артем Леонидович, начальник военной базы, где проводятся исследования, отвечает за допуск, охрану и снабжение.

Доктор наук Екатерина Дроздова, физик-ядерщик, отвечает за поиск ключей к экзотермической термоядерной реакции во внеземной сфере.

Васильев слабо улыбнулся:

– Вы не смотрите, что Екатерина молода. Она уже доктор наук, профессор и один из ведущих специалистов нашего института. Кстати, прошла тренировки в Центре подготовки космонавтов для полетов на Марс на корабле с фотонными двигателями, разработкой которых она занимается.

Генерал Круглов, самоуверенный и хладнокровный тип, поинтересовался:

– А зачем нам знать, какая ядерная реакция протекает в устройстве? Это же готовая термоядерная бомба, которую…

– Что вы несете?! – возмутился Васильев. – Важно объект изучить. Термоядерный синтез – источник энергии Вселенной. Благодаря ему светит Солнце. Разгадаем, как эту реакцию загнали в столь малую ловушку, и человечество получит неисчерпаемый источник энергии!

Денис Левицкий, видный мужчина сорока лет, в импозантном костюме с шелковым галстуком, поправив очки, уточнил:

– Аркадий Виленович, меня беспокоит достоверность выборки загружаемых в машину данных, иначе я не смогу гарантировать эффективную работу искусственного интеллекта.

Руководитель группы нахмурил брови:

– Денис Владимирович, это ваша компетенция… Справляйтесь! Впрочем, коллеги, все члены группы отвечают за достоверность информации…

Слово взял Демин:

– Коллеги, в Москве объявилась группа американских агентов, стремящихся заполучить объект. Прошу всех быть начеку. Предлагаю впредь в разговоре и переписке объект именовать «Дар».

– Утверждаю! – сказал Васильев. – Работаем над проектом «Дар»!

На экране монитора появилась фотография Блейка. Колесов прокомментировал:

– Американских агентов в Москве возглавляет Шон Блейк. Я знаю его. Он крайне опасен, прекрасно говорит по-русски, для достижения целей не останавливается ни перед чем. За его обаятельной внешностью скрывается изощренная жестокость. И еще. Каждый из нас находится под постоянным наблюдением американских спутников-шпионов.

Дроздова смело высказалась:

– Господа, давайте не драматизировать ситуацию! Здесь, на базе, генерал Круглов обеспечит нам бесперебойную научно-исследовательскую работу и безопасность. Я уверена, мы сможем выяснить, как в земных условиях реализовать реакцию, протекающую в объекте… простите, в «Даре».

Васильев, человек старой закалки, привыкший вызывать душевный подъем у научных коллективов, подвел итоги:

– Коллеги, мы работаем на будущее нашей страны, и, кроме удовлетворения от самой работы, должны испытывать признательность народу и государству, доверивших нам ответственное задание…

Васильев уехал, участники совещания разошлись по своим кабинетам. К Дроздовой подошёл Колесов:

– Екатерина Романовна, так вы считаете, что я драматизирую ситуацию, нагоняю страху?..

– Федор Григорьевич, нас, физиков-ядерщиков, вгонять в дрожь бессмысленно. Мы и так всегда работаем на грани непредвиденного. А вы, как я вижу, страдаете шпиономанией… Зарубежные спецслужбы крутятся вокруг нас давно. А что выяснили? Ничего.

Федор сдержанно пошутил:

– Надеюсь, что крайнего уровня психического расстройства я еще не достиг. Но обещать быструю разгадку внеземной загадки поостерегся бы.

– Знаете, – Екатерина холодно смотрела на парня, – смелым исследователям всегда выделяют щедрое финансирование…

– Финансовые вливания не всегда ведут к исполнению взаимных обязательств сторон…

– Намекаете, что я всего лишь сотрясаю воздух… Посмотрим… Займитесь лучше Луной… Кстати, в нашем институте о вас ходит байка, что хозяин тайги, медведь, чуть не отобрал у вас «Дар»…

– Нет, такого не припомню. Мы с мишкой поладили и договорились не мешать друг другу в космических исследованиях.