Святые Кирилл и Мария были люди добрые и богоугодные, и праведность их была известна не одному Богу, но и людям. Они строго соблюдали все уставы церковные, помогали бедным и особенно свято хранили заповедь апостола: Страннолюбия не забывайте: тем бо не ведяще, нецыи странноприяша Ангелы (Евр. 13:2). Тому же учили они и детей своих, чтобы приглашали к себе в дом путешествующего инока или иного усталого странника.

Заповедь Божия говорит: Возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею мыслею твоею (Мф. 22:37; Мк. 12:30; Лк. 10:27). И праведные Кирилл и Мария любили Бога всем сердцем, душой и помышлением. Они имели уже сына Стефана, когда Бог даровал им другого сына – будущего основателя Троицкой Лавры. Ещё будучи во чреве, когда однажды в воскресный день его благочестивая мать стояла в церкви на Божественной литургии, младенец трижды – перед чтением Святого Евангелия, при пении Херувимской песни и после возгласа священника: «Святая святым!» – вскрикивал так громко, что голос его был слышен по всей церкви. «Достойно удивления, – размышляет писатель жития Сергиева преподобный Епифаний, – что младенец прокричал на всю церковь, как бы давая понять, что по всей земле распространится слава о нём» как служителя Святой Троицы.

Преподобные Кирилл и Мария Радонежские

Всегда преданные воле Божией святые Кирилл и Мария поняли указание Промысла Божия и сообразно с ним начали воспитание ещё не рождённого дитяти. Мать стала особенно внимательна к своему состоянию. Она всегда помнила, что носит во чреве младенца, который будет избранным сосудом Святаго Духа, поэтому во всё остальное время беременности тщательно соблюдала душу и тело в чистоте и строгом воздержании во всём.

Заботливо храня носимый ею во чреве Божий дар, праведная мать чувствовала особенную потребность сердца в молитве. Она стала часто уединяться и в тишине со слезами молилась о будущей судьбе своего младенца. «Господи, – говорила она, – спаси и сохрани меня, убогую рабу Твою, спаси и соблюди и младенца, носимого мною, Ты – храняй младенцы Господь (Пс. 114:5); да будет воля Твоя святая, Господи, на нас, и будет имя Твоё благословенно вовеки!» Так в строгом посте и частой сердечной молитве пребывала богобоязненная мать до появления своего благословенного дитяти на свет.

Великую милость Божию видели на себе благочестивые Кирилл и Мария, поэтому, выражая чувство благодарности, дали обещание: если Бог даст им сына, то посвятят его на служение Богу. Это значило, что они обещали сделать всё, что могли, чтобы на их будущем дитяти исполнилась воля Божия, совершилось тайное о нём предопределение Божие, на которое они уже имели некоторое ясное указание.

И вот, к радости благочестивых родителей, Бог даровал им сына, которого в Крещении нарекли Варфоломеем. Сразу же в новорождённом младенце стали примечать опять нечто необыкновенное. Младенец, пищей которого являлось только молоко матери, не прикасался к груди по средам и пятницам, оставаясь в эти дни вовсе без пищи; то же повторялось и в те дни, когда его родительница вкушала мясную пищу. Наблюдая за будто бы невольными действиями младенца, богобоязненная мать стала ещё строже соблюдать пост, а мясную пищу совершенно оставила. Подобный пример мы видим в житии святителя Николая: по средам и пятницам младенец принимал грудь только раз по вечерам после того, как родители помолились на ночь.

Однажды пришлось младенца Варфоломея дать другой женщине, чтобы она покормила его своей грудью, но дитя хотело питаться только молоком своей матери, а не чужой. «Чужое молоко, – рассуждает святитель Димитрий Ростовский, – не так полезно для младенца, как молоко его родной матери. Если кормилица больна, то будет больное и дитя; если она гневлива, невоздержанна, сварлива, таково же будет и дитя, которое она кормит.

Дитя, воспитанное чужим, не матерним млеком, не будет иметь к матери такой любви и привязанности, какую имеют дети, вскормленные её собственным млеком. Да пристыдят таких матерей бессловесные животные: ни одно из них не доверяет другому питать собственных детей».

Даже найденный в корзине младенец, будущий пророк-боговидец Моисей, плакал, но не принимал груди ни одной из евреек, которых к нему приводили, пока Мариам, сестра его, не привела к нему родную мать, которая и вскормила сына. С грудным молоком, этой необходимой питательной пищей, вливаются в младенца его будущие склонности и нравы, присутствующие в его матери.

А младенец Варфоломей постепенно возрастал телом, укрепляясь духом и исполняясь разума и страха Божия, потому что родители сразу воспитывали его в вере, в страхе Божием, приучали молиться, носили часто в храм, причащали Христовых Таин.

На обучение грамоте наши благочестивые предки всегда смотрели как на дело священное, потому что она позволяет читать и разумевать Божественное Писание. В то время школы грамотности учреждались попечениями епископов, которые учителями назначали людей испытанных, богобоязненных. Учиться отдали и Варфоломея, когда ему исполнилось семь лет; но, как ни старался трудолюбивый отрок, грамота не давалась ему, о чём печалились и родители, и учителя, и он сам. Переживая о своей неспособности, он плакал и молился Господу Богу, чтобы помог ему понять грамоту, научил, просветил, вразумил. И Он внял усердной молитве отрока, призрел на его прилежание и труды и через старца-инока даровал ему просимое, ибо близ Господь всем призывающим Его… во истине (Пс. 144:18). Господь через Ангела в образе странника вразумил хорошо понимать грамоту, и отрок воспринял премудрость от Бога.

А в Древней Руси всё воспитание детей велось в строго церковном духе. Наши предки не читали книг светского содержания. Священное Писание, жития святых, святоотеческие писания, разные церковные сборники, летописные сказания о минувших судьбах родной земли – вот книги, которые были любимым чтением того времени. И таких книг в доме благочестивого семейства было достаточно, и их отрок Варфоломей читал и перечитывал.

И рано в его душе, воспитанной примерами и уроками благочестия, раскрылось чувство любви к молитве и готовность к подвигам для угождения Богу. Детское сердце – простое и доброе, оно есть открытая дверь для благодати Божией; потому-то и сказал Господь о детях: Таковых бо есть Царство Небесное (Мф. 19:14).

Осваивая уроки мудрости из духовного чтения, благоразумный отрок скоро понял, что страсти начинают проявлять свою губительную силу уже с малых лет. Поэтому, чтобы оградить себя от их воздействий, закрыть доступ к своему сердцу, он стал уклоняться от детских игр, шуток, смеха и пустословия, помня, что, со строптивым развратишися (Пс. 17:27), легко можно и самому развратиться.

Потом, сознавая, что воздерживать себя во всём есть лучшее средство сдерживать страсти, а свободный от страстей дух и не помрачённая ими мысль всегда бывают способнее к восприятию благодати Божией, святой отрок наложил на себя строгий пост: по средам и пятницам он не вкушал ничего, а в прочие дни питался очень скромно.

Но, укрощая юную плоть свою воздержанием и трудами для сохранения чистоты душевной и телесной, он как кроткий и послушный сын ни в чём не выходил из воли своих родителей и был истинным утешением для них. Так отрок возрастал летами и в благочестии. В сердце его постепенно возгоралось желание встать на путь иноческой жизни, чтобы всего себя предать воле Божией и служению Ему. И не раз просил он отца отпустить его в монастырь. Но отец отвечал: «Помедли, чадо, сам видишь: мы стали стары и немощны. Твоя благая часть не отнимается у тебя, только послужи нам немного, проводи нас в могилу, тогда уже никто не будет удерживать тебя исполнить заветное желание».

И благодатный сын повиновался; он прилагал всё своё старание, чтобы угодить святым родителям и упокоить их старость. Не связанный семейными заботами, любящий сын всего себя посвятил утешению родителей, взирая на заповедь Божию: Чти отца твоего и матерь твою (Исх. 20:12; Мф. 15:4; Мк. 7:10). Он соглашался томить себя неисполненным желанием, лишь бы сохранить повиновение родителям и чрез то наследовать их благословение и молитвы.