– Судя по карте, в ширину этот островок метров в тридцать, не больше. – я задумался. – Но в слепой для нас зоне можно спрятать немаленький корабль. Или пару вагонов тушенки. Или съёмочную команду со всеми организаторами, оборудованием и ассистентками.

– Не, нафиг ассистенток. Вагоны тушняка мне нравятся гораздо больше. И сгущёнки. – Даша мечтательно облизнулась.

– Боюсь, даже если это так, добраться туда будет трудновато. Обрати внимание на воду в проливе, между нами и островком. – я прикинул дистанцию. – Тут метров пятьдесят от силы, но преодолеть их будет непросто…

– Ты про кучу водоворотов и бурунов?

– Да. – Я поднял сухую палку, закинул в воду, насколько мог далеко. Палку моментально подхватило и потащило прочь от нас с хорошей скоростью.

– Похоже, там очень сильное течение. – девушка нахмурилась. – Я бы даже на лодке туда не сунулась. По крайней мере, без приличного мотора.

– Ну, пока у нас нет ни того, ни другого. Так что предполагаемый вагон тушняка придётся отложить на отдалённое светлое будущее. – я начал потихоньку спускаться со скалы. – Предлагаю осмотреть берег бухты и разбивать стоянку. Пора бы уже и пожрать чего-нибудь.

Возражений от напарницы не последовало, и мы направились вниз.

…

Спустившись, мы двинулись вдоль берега бухты. Вблизи всё в ней оказалось ровно так, как виделось с Минеральной скалы – северный берег был пологий, заросший невысоким лесом, травой и кустарником. Но постепенно он закончился, и начались невысокие плоские скалы, заросшие мхом, лишайником да вереском, и лишь кое-где торчали небольшие сосенки. И только метров через тридцать от воды начинался солидный хвойный лес.

Мы подошли к песчаному пляжу. На удивление, вблизи он оказался вполне себе ровненьким и чистым – ни мусора, ни водорослей. Я вошёл в воду, побродил вдоль берега, смывая с сапог болотную грязь. Даже в пяти метрах глубина была от силы сантиметров тридцать, и под ногами был именно песок, а не ил, камни или водоросли. Впрочем, такая красота наблюдалась на отрезке берега, не имевшего в длину и полусотни метров. С одной стороны пляж резко переходил в заросли камышей, с другой – в каменные россыпи, впрочем, куда более постепенно. Когда я туда забрёл, под ногой что-то хрустнуло. Я сначала даже испугался, потом дошло. Опустив руку в воду, я нашарил то, на что наступил, и вытащил наверх. В руке лежала раковина. Моллюск был довольно здоровый, сантиметров десять в длину, раковина немного надломлена с одной стороны – там, где я на неё наступил. В детстве мы, бывало, добывали таких тварей и жарили их на костре, но в наших озёрах особи были гораздо меньше. Я закинул раковину на берег, под ноги Даше, и принялся шарить в воде в поисках собратьев этого моллюска.

– Что это? – девушка подобрала ракушку и попыталась разжать створки.

– Жемчужница. Или перловица. Или мидия пресноводная. Или беззубка, они все очень похожи. Главное для нас – их можно жрать. И их здесь дофига. – я шарил руками по дну, вытаскивая всё новые и новые раковины, и забрасывал их на берег. – Да, раскрыть её руками нереально, надо ножом. А лучше просто положить на угли, когда приготовится – откроется сама. Только предварительно их надо промыть.

– Мы, когда мелкие были, в ведро с водой их складывали. Они раскрывались и грязь из себя выпрыскивали. А у нас с вёдрами напряг… – Даша выглядела обескураженной. – Даже сложить их не во что, рюкзак и карманы испачкаются.

– И намокнут. – я оглядел результаты своих усилий, на берегу лежало десятка три раковин. – Можно сложить их в ручей с минералкой, он мелкий, дно каменистое и вода чистая, быстро всякое из них вымоет. – Блин, ну не в горсти же их носить?

– Я придумала! – подруга внезапно сорвалась с места и убежала вглубь острова, моментально скрывшись с глаз.

– Даша, не убегай далеко! – я чертыхнулся и принялся медленно, преодолевая сопротивление воды, выбираться к берегу. Эта черта её характера меня всегда малость бесила – стоит, молчит, потом вдруг резко срывается с места и убегает в произвольном направлении. Ищи её потом. Что ж, хоть что-то не меняется, хоть где-то есть стабильность…

Выбравшись на берег и поднявшись на невысокую плоскую скалу, я увидел девушку. Она сидела у ствола поваленной сосны и что-то с ним делала.

– И что ты придумала? – я подошёл ближе.

– Вот! – подруга повернулась ко мне, сияя, как свежеогранённый алмаз. В руках у неё был кусок сосновой коры, длиной с полметра, и шириной сантиметров в двадцать пять, естественно, изрядно закруглённый. – Если закрыть с боков и приделать ручку, хоть из верёвки, будет подобие корзинки.

– Думаю, ракушки или что-то подобное и так можно перенести. Молодец.

Мы вернулись на берег и собрали моллюсков на наш импровизированный поднос. Получилась нормальная такая кучка.

– А мы не обожрёмся? – Даша прикинула добычу на вес. – Килограмма два минимум.

– В нашем положении, подруга, лучше больше еды, чем меньше еды. Оставим на вечер, если что. Необязательно их готовить все за раз, пусть себе в ручье сидят. Чем лучше промоются, тем меньше тиной вонять будут. Пойдём, ручей должен протекать где-то неподалёку.

Так и оказалось. После того, как ручей из минералки водопадом стекал со скалы, русло его делало небольшую петлю, изгибаясь в нашу сторону, и мы, немного попрыгав по мелким скалкам, вышли к нему буквально метров через пятьдесят. Но здесь ручей мало подходил для наших целей: русло было глинистое, заваленное мелкими камнями и заросшее. Тогда мы поднялись ещё на сотню метров выше по течению, к самому водопаду. Вода там почти не падала отвесно, а, скорее, стекала «по стеночке», омывая поверхность скалы и распадаясь на кучу мелких ручейков, разбиваясь на каменистых выступах, дробясь на мириады капель и создавая полог водяной пыли, висящей в воздухе. Солнечные лучи, преломляясь в этой взвеси, создавали над водопадом несколько радуг, постоянно меняющих свой вид и количество, в зависимости от точки наблюдения.

– Какая красота! – восторженно запищала Даша и тут же принялась делать фотки на камеру КПК.

– Ну ты ещё селфи забабахай – предложил я, посмеиваясь. – Самое время и место.

– Ну ведь красиво же! Разные водопады видела, но это нечто… Особенное!

– Полностью с тобой согласен. Когда будем отсюда убираться, обязательно устроим обстоятельную фотосессию. Но сейчас у нас совсем другие приоритеты. Да, чуть не забыл.

Я включил счётчик Гейгера и, первым делом, проверил наши ракушки. С ними всё было норм. Потом замерил фон у водопада, вокруг него и в русле ручья. Отклонений не обнаружил. Даша, тем временем, сгрузила наших моллюсков в небольшую, где-то с метр диаметром, круглую ямку почти под самым водопадом. Глубина там была сантиметров в двадцать, что нас вполне устраивало. При этом небольшой ручеёк затекал во впадину, а излишек просто выплёскивался через край.

– Вась, а они не убегут? – Даша принялась палочной спихивать раковины поближе к центру ямки.

– А хрен его знает. Из них кто-то умеет ползать, а кто-то сидит всю жизнь на одном месте. Кто именно, я не помню. В любом случае, за пару часов далеко не удерут.

– А откуда ты вообще про них что-то знаешь? Я вот даже ни одного названия не помню.

– Как-то с Настей бухали, она и рассказывала. Она же биолог – как напьётся, сразу лекции читать начинает…

– Настя, это такая мелкая, тёмненькая?

– Нет, это, наоборот, высокая и светленькая. Скворцова которая.

– Скворцова? – Даша захихикала – Ну да, с её данными, с мужиками о биологии и остаётся только… разговаривать.

– Не юродствуй. Не всем так повезло с фигурой, как тебе. Она вполне себе приятная девушка, очень неглупая и образованная.

– Да? Вот ты с ней спал?

– Я? Эээ… нет. Почему ты считаешь, что мужики стремятся трахнуть всех женщин, до которых могут дотянуться?

– Ну вот видишь. Что и требовалось доказать. – всем своим видом девушка показывала, что мои доводы её совершенно не убедили. Или она их просто пропустила между ушей. – Пошли обратно?