Я не увидела, но почувствовала его довольную улыбку. Следом за ней последовал сначала один поцелуй в ушко, потом другой, потом ещё и ещё. Олег собирался искупить свою вину и заслужить прощение. Противиться я, разумеется, не собиралась.

По поводу списка я оказалась права. Перед отъездом в аэропорт я получила сообщение на WhatsApp. Список получился далеко не маленьким. К пожеланиям Нины добавились покупки для Екатерины Сергеевны. Радовала только приписка: «что получится».

Мы уже были на полпути в аэропорт, когда позвонил Влад и сказал, что заедет за мной через пятнадцать минут. Неожиданно, однако. С чего вдруг генеральному за мной заезжать? Откуда столько чести моей скромной персоне? Олег очень хотел меня проводить, и мы специально выехали пораньше, чтобы даже случайно не столкнуться в аэропорту с Дмитрием Олеговичем. Теперь же я спешно пересела на рейсовый автобус, а Олег заехал за остановку, дожидаясь «в кустах» машины шефа.

И как оказалось, мы правильно поступили – автобус прибыл в аэропорт одновременно с Дмитрием Олеговичем. Интересно, это автобус так плёлся или Влад так гнал? В любом случае надо было видеть лицо генерального, когда я выходила из автобуса. Одна! И я готова была поклясться, что Влад в этот момент вздохнул с облегчением.

Уже позже от Сусаниной я узнала, что Владу сильно попало из-за того, что они не смогли за мной заехать. Но откуда же ему, бедолаге, было знать, что взбредёт в голову его шефу? А когда тот приказал ему гнать, что есть мочи, Влад уже представлял картину расправы генерального над Олегом и мной. К счастью, именно решение Дмитрия Олеговича заехать за мной спасло нас от этой участи.

Регистрацию на рейс и таможню прошли быстро. Правда, на досмотре вышла заминка – у Дмитрия Олеговича едва не конфисковали туалетную воду и зубную пасту.

Словно предчувствуя проблемы на досмотре, я встала за ним в очередь. Он поставил сумку на ленту. Без проблем прошёл рамку. Но потом его тормознули. Я быстро оттащила свои вещи, готовые уже уползти под сканер, с ленты и, не отходя от рамки, полезла в сумку. Сзади послышались недовольные голоса. Не обращая на них внимания, я продолжала копаться в сумке.

– Девушка, – послышалось со стороны рамки, – потеряли что-то?

Совсем молодой таможенник участливо смотрел на меня. Опять сзади раздались возгласы возмущения.

– Так, прекратите шуметь!

Неожиданно раздалась команда. Такого преображения сотрудника таможни я не ожидала. И не только я. В зоне досмотра воцарилась тишина. Даже дети притихли.

– Все проходим через соседнюю рамку. Эта временно закрыта.

Я думала, что люди будут спорить, возмущаться, но нет. Судя по шороху бахил за спиной, все беспрекословно подчинились приказу. Я обернулась и поняла, почему среди недовольных голосов не было слышно ни одного женского (молодого женского). Девушки, даже переходя в соседнюю очередь, практически не сводили глаз с моего шефа, спорящего с таможенниками. Кто-то даже откровенно пожирал его глазами. Не будь он занят разборками, несколькими новыми телефонами точно бы обзавёлся.

Наконец моя рука нашарила то, что искала. Я довольно вытащила прозрачный пакет. И вовремя.

– Нет, нет и ещё раз нет. Никаких исключений. Вы не можете пронести это в салон. – и таможенник уже занёс руку с зубной пастой и туалетной водой над корзиной.

– Подождите! Я сейчас всё исправлю. – и подтолкнув свои вещи обратно на ленту, я поспешила на помощь шефу. – Он сам собирался, вы уж простите. – я быстро перехватила у таможенника пасту и воду, опустила в пакет и, закрыв на молнию, вытянула перед собой. – Теперь всё в порядке?

– Проходите. – нам махнули рукой, давая добро.

Переубеждать их я не стала. Схватила сумку шефа, чтобы убрать туда запакованные вещи, и замерла. Сумка была почти невесомой. Неожиданно сзади толкнули, и я с сумкой в руках впечаталась в стоящего передо мной шефа.

– Эй! – снова раздался не по годам властный голос молодого таможенника. – Тебе места мало что ли?

Я обернулась на своего обидчика. Мужчина неопределённого возраста с редеющими волосами и на двенадцатом месяце беременности недовольно посмотрел на меня.

– Извиняюсь. – буркнул, как одолжение сделал.

Я покачала головой и только тогда заметила, что Дмитрий Олегович держит меня за локоть, а другая его рука лежит на моей талии. Наверное, поймал, когда в него влетела. Я подняла на него глаза, и он тут же отошёл в сторону, отпустив меня. В руках я по-прежнему держала его сумку. Кто так собирается? Неконтролируемое любопытство заставило заглянуть внутрь. Трусы и носки. Вот и весь багаж. И этот человек летит заключать сделку?

Дмитрий Олегович снимал с ленты ящики с обувью и вещами. Через нашу рамку ещё не пускали. Я перевела взгляд на моего защитника и, смущённо улыбнувшись, кивнула ему в знак благодарности. Тот улыбнулся в ответ, кивнул мне и одобряюще подмигнул. Когда обернулась на шефа, тот с какой-то злостью смотрел на меня. Злится, наверное, что пришлось самому ящики с ленты таскать. Так кто же его просил?

Поставила сумку на скамью и сама опустилась рядом. Дмитрий Олегович стоял чуть в сторонке, терпеливо ожидая, когда я обуюсь. Застегнув ремешок возле щиколотки, я подняла на него глаза. И всё-таки, кто так ездит на деловые встречи? Да, чёрный ему идёт. Как, наверное, всем мужчинам с такой фигурой («благодаря» беременному я смогла лично ощутить твёрдость его мышц). Но плотно облегающие фигуру брюки и футболка вряд ли относятся к деловому стилю одежды. Да, значит, без барселонского шопинга точно не обойтись.

Я поднялась на ноги и собиралась взять свою сумку, но шеф меня опередил. Это ещё зачем? Взяла за ручку сумки и потянула на себя, но Дмитрий Олегович держал крепко. Дёрнула посильней, но обратным рывком влетела в шефа, он даже не шелохнулся. Что за игры?! Сделала шаг назад и повторила попытку. Результат тот же.

Краем глаза заметила, что движение вокруг замедлилось. Повернула голову. Все без исключения наблюдали за нами. Представила, как мы выглядим со стороны. Двое, с невозмутимыми лицами, не произнося ни звука, борются за сумку. А что? Я бы тоже на этот цирк посмотрела. Но участвовать уже не хотелось.

Снова сделала шаг назад, схватила сумку шефа, всё ещё лежащую на скамье, и практически впечатала её ему в грудь. Дмитрий Олегович от неожиданности ослабил хватку, и я смогла забрать свою ручную кладь. Раздались аплодисменты. Супер! Я выиграла сражение. Интересно, а ставки делали?

Дмитрий Олегович грозно посмотрела на меня (как бы ни отыгрался потом) и быстрым шагом, не оборачиваясь, направился в V.I.P. – зону для пассажиров бизнес–класса. Я же прошла в зал ожидания для простых смертных, где наконец-то смогла без помех попрощаться с Олегом, пусть и по телефону.

Проболтали почти до самого окончания посадки. Я никогда не понимала тех, кто спешит занять место в салоне. Толпятся в очереди. Пытаются пролезть вперёд других. Зачем? Раньше всех надеются улететь?

Когда я вошла в салон самолёта, взгляд у генерального был такой, будто это только из-за меня они ещё не взлетели. Но я сделала вид, что не заметила этого и спокойно направилась на своё место в эконом–классе. На какой-то мгновение показалось, что Дмитрий Олегович хотел мне что-то сказать, но в это самое время какой-то мужик плюхнулся в кресло рядом с ним и отвлёк его. Фуф. Очень вовремя. Вряд ли я услышала бы что-то приятное, а портить настроение перед полётом совсем не хотелось.

Перелёт прошёл хорошо. Даже отлично. Обожаю самолёты. Обожаю летать. Это восхитительное чувство, когда летишь куда-нибудь. Летишь, а за тобой ухаживают. И кормят. Странно, в поездах почему-то есть не хочется вовсе. А вот самолёты – другое дело. Конечно, не всегда вкусно бывает, но сам процесс… Не знаю почему, но мне нравится.

В соседних креслах сидела парочка молодожёнов, решивших провести свой медовый месяц в Барселоне. Замечательный, по моему скромному мнению, выбор. Разговорились. Обменялись контактами. Через проход сидела ещё одна пара. На этот раз пожилая. Летели навестить внука, который уже семь лет живёт и работает в Испании. По удивительному стечению обстоятельств внук оказался тем самым фотографом, с которым мои молодожёны договорились о свадебной фотосессии. Как же всё-таки тесен мир! На всякий случай обменялась контактами и с этой парой тоже.