– Ну да.

– Но ведь я не делаю зла! Мне все-все отдают сами! Я ничего не забираю силой. А ведь мог бы…

Он встал с кресла, подошел ко мне.

– Я мог бы взять тебя этим телом, и парень даже не узнает об этом.

– И что же тебя останавливает?

Он с усмешкой отодвинулся.

– Я – милосердное божество.

– Ерунда. Ты не делаешь этого совсем по другой причине.

– Ну-ка, просвети, – усмехнулся он.

– Во-первых, ты не любишь ломать игрушки. А во-вторых, люди начнут чувствовать, что ты совершил низость. Не сразу, конечно. Но постепенно все сильнее и сильнее. Потому что не получится остановиться на одном поступке, ты поддашься так же легко, как иные твои адепты впадают в благоговейный трепет. Начнешь пахнуть пороком, и вся твоя прекрасная песня о новой религии выльется в унитаз.

– Поговорим завтра… – прошипел он, сел в кресло и покинул чужое тело. Призвал его кто-то, что ли?

– Я задумался, – встрепенулся Глеб. – Простите, о чем мы говорили?

Он даже не заметил прихода Халивака. Это значит, что он доверяет тхенту безгранично… Впрочем, кто бы сомневался.

– Ты рассказывал о своих друзьях. Но, знаешь, уже поздновато, я бы хотела лечь спать.

Он бросил взгляд на настенные часы.

– Господин уже приходил, да?.. Ах, как жаль, что он торопился, мы не смогли с ним пообщаться. Вы рассказали ему интересную историю?

– Ваш бог заслушался.

Глеб встал с кресла, направился к двери.

– Спокойной ночи, – сказал он.

– Спокойной ночи.

Глава 3. Экскурсия и вечерние пояснения

Утром я открыла глаза, посмотрела на зеленые шторы, которые с вечера не закрыла полностью: на улице было светло. Телефон из последних незаряженных сил (забыла про него) показал почти девять утра. Ого! Я спала десять часов. Ну и ладно.

Я поставила телефон на зарядку, посетила ванную комнату, оделась в предложенные комодом изделия.

Спустилась вниз.

– Доброе утро, – сказал Иван. Он доставал посуду из посудомойки, расставлял по местам.

– Доброе. Где все?

– Разъехались по работам. Завтракать будешь? Или кофе? Чай? Могу пожарить тебе яичницу, если ешь.

– Все ем. Яичница подойдет. И кофе.

– С ножом не станешь кидаться? – уточнил он. – Спиной к тебе можно поворачиваться?

– Не стану. По крайней мере, пока не поем.

Иван усмехнулся и принялся за готовку.

– Расскажи о себе, – попросил он.

– Я думала, вы все обо мне знаете.

– Нет, что ты, совсем ничего не знаем. Ты должна быть загадкой, а мы должны тебя разгадывать. Мы знаем только, что тебя зовут Анна, что с Господином у вас свои особые отношения, что у тебя нет семьи…

– С чего ты взял, что нет?

Он обернулся, посмотрел с удивлением.

– Но ведь… – и вдруг его лицо исказилось. – У тебя есть семья?! Ты замужем? Есть ребенок? Дети?

– Угомонись, – улыбнулась я. – У меня есть родители. Был муж, но он стал последователем сам-знаешь-кого, и нам пришлось расстаться.

– Почему?

Я посмотрела на Ивана. Он не понимал.

– Непримиримые религиозные разногласия, – ответила я.

– Как тебе спалось на новом месте? Матрац удобный?

– Спалось идеально. Иван, а кто покупал все эти вещи?

– Я. Что-то не подошло? Господин знаком не со всеми продавцами, у кого ты закупалась. Многое мне пришлось добавить от себя.

– Ясно.

– Но мы обязательно сходим по магазинам, добавим недостающее.

На столе возникла тарелка с яичницей и зеленью, из холодильника сюда же переместился графин с соком и блюдо овощных нарезок.

– На обед будет пастуший пирог, – сказал Иван, присаживаясь рядом.

– Ого!

– Ничего особенного, – засмеялся он, но было видно, что мое восхищение ему польстило.

– Ты – повар?

– Нет. Но я мечтал им быть.

– Почему не стал?

– Отец настаивал, чтобы я выучился на «нормальную» профессию.

– А ты?

– А я не хотел его расстраивать. Он уже тогда болел.

– Он умер? – догадалась я.

– Давно.

– Сочувствую… А что за «нормальная» профессия?

– Я архитектор.

– Хороший?

Иван чуть улыбнулся. Действительно, как ответить на такой вопрос?

– Усердный больше. Впрочем, суди сама: это – мой проект.

Он обвел взглядом стены вокруг.

– Дом?! – воскликнула я. – Этот дом ты придумал? Вот прямо от ступенек до крыши? И планировка? И окна? И веранда?!

Он рассмеялся.

– Ваня, но это же великолепно!

– Чувствуется, что ты не специалист, – заметил он. – Но, все равно, спасибо.

– Может, я и не специалист, но здесь удобно, и я вижу, как все продумано! И ванна шикарная, и балкон, и окно! Такое огромное окно!

– Заметь: без решеток, – пошутил Иван.

Как пощечину отвесил. Эта фраза заставила меня вспомнить, где я и почему я здесь. Он увидел мою реакцию.

– Извини. Не хотел задеть.

– Ничего. Ты прав: на окнах действительно нет решеток. За это – отдельное спасибо. Наверное.

Иван долил мне сок, подвинул стакан.

– Это не плен.

– А что тогда? Я вчера несколько версий слышала, поведай свою.

– Воспринимай это… как рекламную акцию. В самом деле, у нас у всех, фактически, одна цель: показать тебе великолепие Халивака Тарная.

– Ну, это вряд ли.

Иван вздохнул. Перевел разговор на другую тему.

– Глеб тебя к общему чату подключит. Не удивляйся. И звук не отключай, мы не много болтаем.

– Ладно. А откуда у вас мой номер?

Иван улыбнулся, не ответил на этот глупый вопрос, забрал у меня пустую тарелку.

– Провести тебе экскурсию? – спросил он.

– Экскурсию?

– По дому? Пойдем.

И мы пошли.

Иван провел меня по коридору к двери, за которой обнаружилась лесенка вниз, на цокольный этаж. Именно цокольный, это не был подвал.

– Сюда, – открыл он первую дверь. – Здесь прачечная.

Небольшая техническая комнатка с вентиляцией и узким горизонтальным окошком почти под потолком.

Вдоль одной из стен – три стиральных машинки, сушильная камера и несколько тазов. Стеллаж до самого потолка был уставлен банками и коробками с порошками, отбеливателями и прочей бытовой химией.

Огромные корзины стояли вдоль второй стены и были подписаны: «Постельное», «Носки», «Светлое», «Цветное», «Джинсы», «Шерсть», «Сортировка». И отдельно стояла корзина с надписью «Артем».

Иван увидел направление моего взгляда.

– Да, у него одежда постоянно то в машинном масле, то в мазуте каком-то. Решили – так будет проще. Пойдем дальше.

Мы покинули прачечную. Следующая дверь вела в тренажерный зал. Сейчас он пустовал, но было видно, что здесь занимаются много и часто.

– Денис нам всем разработал программы, – сказал Иван. – Думаю, тебя тоже приобщит, так что он тебе и объяснит, что тут зачем.

Следующая дверь вела в мастерскую.

– Комната для хобби, – пояснил Иван.

В углу размещался небольшой гончарный круг, стеллажи с упаковками глины и обожженной посудой. Тут же – вытяжка, раковина, печь для обжига. В другом углу – ивовые прутья, несколько незаконченных корзин и доска со схемами плетения из лозы.

Далее – длинный стол, заваленный цветным шпоном, лаками, резаками. Также в комнате стояло два небольших станка, назначение которых я не поняла.

Последняя дверь вела в просторную сауну с небольшим круглым бассейном.

– Круто! – одобрила я. – А как долго вы уже живете вместе?

– Полгода. Если точнее: семь с половиной месяцев.

– И ведь хорошо живете, судя по всему. Зачем вам женщина на корабле?

Он посмотрел на меня внимательно.

– Так ведь ради этой женщины корабль и строился.

Что на такое ответишь?

– Пойдем в сад? – предложил Иван.

– Пойдем, – кивнула я.

Лето уже добралось до августа, и еще не подозревало о скором приближении осени. Зелень была зелена, девичий виноград, оплетавший часть дома, едва только начал краснеть, а цветы на клумбах наслаждались теплом и солнцем.