Такая степень заботы…

Кто ты, черт побери?

– Зачем ты все это делаешь? – спрашиваю я, добавляя малину в чай.

– У всего есть цель, Рада, – снисходительно отвечает он.

– Какова твоя цель – спрашивать бесполезно?

– Моя цель – оставить тебя во всей этой ситуации целой и невредимой.

– Ну это же неправда, – качаю головой. Мне кажется, что, если прямо сейчас он выложит мне всю правду, я не поверю. Я запуталась.

– Странно не верить мне в данных обстоятельствах, – разводит руками. – Я причинил тебе вред?

– Нет, – сдуваюсь. Так-то оно так, но меня не покидает ощущение, что все непросто.

– А если…

– Ешь, пей чай и ложись в постель, – обрывает он меня, не позволяя договорить. Все, разговора больше не будет. – Ты еще нездорова, нельзя столько времени проводить на ногах.

Сжимаюсь, потому что он отчитывает меня, словно ребенка. Как-то сразу пропадает настроение во что-то играть, хочется искреннее послать его в жопу. Сжимаю губы, допиваю чай, хватаю кусочек сыра и ухожу в гостиную.

Ложусь на диван, беру первую попавшуюся книгу со стола.

Чак Паланик «Уцелевший». До Паланика я еще не добралась. Точнее, открывала, конечно, «Бойцовский клуб», но так и не дочитала.

Через полчаса чтения слышу, как мужчина входит в комнату, но я делаю вид, что его нет, пытаясь уйти в книгу.

Краем глаза вижу, как мужчина снимает толстовку, оставаясь в белой футболке, садится в кресло напротив меня и снова утыкается в свой ноутбук. Это вообще странно: у него есть своя комната, есть кухня, где удобно поставить ноутбук на стол, но он всегда сидит напротив меня.

Еще через полчаса чтения чувствую на себе пристальный взгляд, отрываюсь от книги, смотрю на мужчину таким же снисходительным взглядом, как он на меня.

– Как книга? – интересуется он, откладывая ноутбук и разваливаясь в кресле в вальяжной позе. Ах, теперь он соизволил со мной поговорить.

– Не знаю, еще не поняла.

– Палаником проникается только тот, кто принял его видение мира.

– Ты читал? О чем она?

– Если в двух словах, то о поехавшем крышей парне, у которого не было другого выбора. О парне, который под видом психологической помощи доводит людей до самоубийства, мечтающем о том, чтобы его жертвы воскресли и отомстили ему. О секте и ее обратной грязной стороне. О безысходности, которая подана легко, в жёсткой манере, без прикрас. И, несмотря на это все, на протяжении всей книги жаль парня, автор добился для него искреннего сочувствия.

– Как можно сочувствовать такому человеку?! – возмущаюсь я, закрывая книгу. А мужчина усмехается, запрокидывая голову.

– Нельзя судить книгу по мнению других. Всегда нужно полагаться только на свои ощущения, Рада. И потом, иногда приходится идти по дороге зла, потому что другого выбора просто нет изначально. Тебе навязали неправильное представление о мире, которое стало для тебя единственной истиной.

Мне кажется, я даже открываю рот, слушая его. Мы ведь не о книге говорим, есть что-то глубокое в его словах, личное. Я так чувствую, я вижу это в его глазах цвета ртути. Теперь хочется дочитать эту книгу, что бы она ни значила. Сама не замечаю, как продолжительное время зависаю на его глазах.

– Как тебя зовут? – повторяю вопрос почти шепотом.

– Так важно знать мое имя?

Киваю.

Да, мне это важно!

Я хочу знать, кто он. Начнем с имени.

– Выкупи у меня ответ на твой вопрос, – уже нагло ухмыляясь, произносит он.

– В каком смысле?

– У любой информации есть цена. Я назначаю цену, ты решаешь, нужна ли тебе информация и что ты готова за нее дать, – самоуверенно заявляет мерзавец.

– И сколько же стоит твое имя?! – от возмущения поднимаюсь, садясь на диване.

– Поцелуй.

– Что? Ты серьезно?

– Вполне, я хочу твои губы, Рада, – в подтверждение опускает взгляд на мои гуты. – Понимаю, они болят. Я сделаю это аккуратно.

– Вот спасибо. Слишком дорогая цена просто за имя. Тогда мне нужен еще один ответ, а какой – я озвучу после поцелуя.

Кажется, я начинаю вникать в суть игры.

Не знаю, что на меня находит, но накрывает азартом. От того, что он меня поцелует, мир не рухнет и со мной ничего не случится. Зато я получу ответы. И потом, разве не этого я хотела. Сближение ради информации.

– Торгуешься, детка, – снова усмешка. Мне дико не нравится, что он зовет меня деткой. Но сейчас не в моих интересах спорить. – А ты не так проста, как кажешься. Хорошо, два вопроса, но я повышаю цену, – начинает торги. – Поцелуй у меня на коленях, – для наглядности хлопает по своим коленям. Цена действительно высока. На коленях – это еще интимнее, чем просто поцелуй.

Рада

Легко мысленно себя убедить сесть на колени к мужчине и позволить поцеловать. Трудно сделать, трудно уговорить себя подняться с места.

– Сделка отменятся? – ухмыляется мерзавец. У него такая высокомерная и порочная улыбка.

– Нет! – решительно поднимаюсь на ноги.

К черту все! Подхожу к мужчине, он поднимает голову, заглядывая мне в глаза, и ждет, когда я сяду.

– Ну, Рада, иди ко мне, – понижает голос, сглатывает от предвкушения. Перекидываю ногу, сажусь на него сверху. Ахаю, когда он хватает меня за талию и подтягивает ближе, вжимая в себя. Обхватывает мой затылок и тянет к себе.

– Стой! – истерично усмехаюсь, пытаясь отстраниться, но мужчина не выпускает, вынуждая говорить ему в губы. – После поцелуя ты скажешь, как тебя зовут и ответишь на мой вопрос? – уточняю я.

– Да, детка, – его голос хрипнет. Он уже почти целует меня, касаясь губ. Пахнет холодным, терпким мужским парфюмом. Мне не противно. Сердце начинает колотиться так, словно это мой первый поцелуй. – Такая сладкая, – продолжает говорить мне в губы, срывает с моих волос заколку, зарывается пальцами в локоны, но не целует, будто оттягивает момент. – Рада, такое необычное имя. Кто тебя так назвал? – перебирает мои волосы, другой рукой поглаживает бедро.

– Мама, – выдаю ему в губы.

Это так интимно. Интимнее и чувственнее, чем сам поцелуй. Это не просто засунуть язык в рот, это чувственно, на грани поцелуя, когда ощущаешь горячее дыхание мужчины, когда начинаешь пьянеть и терять себя. Где-то внутри парадоксально нарастает ощущение трепета. Прикрываю глаза, отдаваясь ему полностью и начиная наслаждаться процессом. Мне страшно и одновременно хорошо в его сильных руках. Мурашки разливаются по коже, и я уже сама касаюсь его, проводя языком по нижней губе. Во мне просыпается маленькая, трепетная девочка, которая хочет ласки, любви и чего-то настоящего.

– Рада, – горячо произносит мое имя. Уже сжимает мои волосы в кулаке, но не сильно, больше страстно, порывисто, врываясь языком мне в рот. Он обманул, когда сказал, что будет аккуратен, немного больно, но мне все равно. Я касаюсь языком его языка и ловлю себя на мысли, что меня еще никто так не целовал. По-настоящему, вкладывая в поцелуй больше, чем похоть. – Меня… – целует краешек моих губ. – Зовут… – водит кончиком языка. – Глеб, – обжигает своим горячим дыханием и всасывает мою губу, уже нежно, заставляя меня прогнуться в его руках. На секунды вылетаю из реальности, забывая, кто мы, где мы и зачем все это происходит. По телу проносится горячая волна, и хочется большего. Хватаюсь за его плечи, чувствуя под ладонью стальное напряжённое тело.

Я ощущаю его удовольствие, он не просто играет со мной, он правда хочет мои губы, хочет большего… И это понимание отрезвляет. Отстраняюсь, облизывая губы, а в его глазах плавится ртуть. Такой насыщенно темный оттенок. Никогда не видела настолько серых глаз. Он так смотрит, словно еще минута и…

– Задай свой порос, – разрешает он и откидывает голову на спинку кресла, прикрывая глаза. Пытаюсь подняться с его колен, но рука на талии вдавливает меня плотнее. – Сиди на месте, детка. Иначе ответов не будет.