Раздаётся сигнал, над дверью мигает красная лампа, и голос объявляет:
– Осторожно, двери закрываются, следующая станция «Авиамоторная». The next station is1…
Кире не хочется прерывать Женю, но приходится.
– Следующая остановка – моя. Спасибо тебе за приятную беседу. Я не ожидала, что ты меня узнаешь, – признаётся Кира.
– А я не ожидал, что встречу тебя, – отвечает Женя. Кира смущается и заправляет прядь за ухо, обнажая плавный контур скул. – Можно тебя обнять?
Кира, опешив, соглашается, и Женя осторожно обхватывает её за плечи. Кира неловко прижимает руку к его плечу, чувствуя знакомый с детства запах бельевого шкафа.
– Кстати, тебе очень идут распущенные волосы. Ну что, до завтра?
Кира не находит сил на большее, чем кивок. Поезд резко тормозит и, не успевает тот остановиться, двери плавно разъезжаются в сторону.
– И не забудь дать послушать пластинку! – слышит она позади себя.
Кира выходит под золотистый потолок станции и оборачивается назад, видя за собой улыбающегося Женю.
Она возвращается домой, где её никто не ждёт. Мама круглыми сутками на работе, чтобы сводить концы с концами, а папа давно ушёл, оставив память о себе лишь в маминых преждевременных седине и морщинах. Кира открывает холодильник, напротив неё стоят контейнеры с бабушкиной едой, взятой домой вчера вечером, но она их не замечает. Вперившись взглядом в лампочку, она вспоминает женины реплики и его мальчишеский радостный смех, пока предупреждающий сигнал не пробуждает её.
Придя следующим утром в школу, Кира долго сидит в холле на диване, читая книгу. Ей хочется убедиться, что он придёт, а книга в руках – для прикрытия. Она время от времени пытается что-то прочесть, чтобы унять волнение, но слова рассыпаются на буквы, теряя смысл. Входная дверь хлопает, Женя проходит через турникеты, не замечая сидящей тут же Киры.
Кира не понимает, в какой момент её сердце уходит в пятки. По всему телу начинают дрожать поджилки, пульсировать венки; стучит в висках. Пройдя между уроками по коридору, она встречает Женю. Он всё приближается к ней, смотря куда-то в пустоту, уже почти проходит мимо, и Кира выпаливает: «Привет!» Он несмело отвечает: «Привет…»
Потом они и здороваться перестают. «Почему?» – не понимает Кира. Она пытается ненароком его подловить и завести беседу, но тот как будто бегает от неё. Она пытается подождать его после уроков, но одиннадцатиклассников в школе нет: Кира заглядывает в расписание и находит, что у них уроки уже кончились. Кира не находит себе места. «Наверное, совсем в учёбу ушёл, а я к нему лезу… или одноклассники засмеяли из-за того, что он общается с девчонкой помладше».
Дни идут своим чередом.
* * *
В октябре преподаватель английского открывает элективный курс для сдающих ЕГЭ. Кира понимает, что упустить такой шанс не может. Маме не по карману репетитор или платное место в ВУЗе, надо добиваться всего своим умом, поняла она давно. Если есть возможность получить полезное бесплатно – бери, как говорила мама. Кира идёт записываться и видит в списках имя Жени Алексеева. На душе у неё неспокойно. Она будет видеть Женю каждые вторник и пятницу, тут он не сможет от неё убежать. Но как поговорить с ним? О чём? Она, наверное, его раздражает или чем-то отталкивает, но почему он приобнял её тогда в метро, как лучшую подругу?
Женя сидит в сторонке от Киры со своим другом Никитой и даже не смотрит в её сторону. «Что же не так?» – не может понять она. В английском он хорош, в учёбе старателен, и это в нём Кире нравится, но ей бы больше нравилось, если бы он говорил с ней. «Но он в одиннадцатом классе. Его не надо отвлекать от ЕГЭ своими капризами», – на том Кира и решает обо всём забыть.
К новогодним каникулам школа почти полностью пустеет, что уж говорить об элективах, на которые и так мало кто ходит. Наташа не оставляет попытки отговорить Киру от них, аргументируя это тем, что времени до экзамена полно – целых полтора года. Но Кира не может позволить себе пропустить эти занятия. Они занимают всего час и заканчиваются не позднее половины шестого, Кира всё успевает, хотя в декабре в это время не видно ни зги, потому по возвращении домой больше хочется спать, чем делать уроки. Грипп вовсе выкосил половину школы, поэтому на один из последних элективов декабря является всего семеро учащихся, в том числе температурящая Кира. Паша Королёв, ко всеобщему удивлению стабильно являющийся на элективах, весел, здоров и никогда не теряет возможности над кем-то пошутить. Мама Паши Королёва заставляет сына ходить на бесплатный курс в качестве наказания за какой-то проступок. Все об этом знают и кто-то особо отважный не стесняется шутить: «Ну чё, твои родители перестали тебя спонсировать?» Но до поры до времени, пока Паша не пригрозит кулаком, который оказывает устрашающее действие на каждого.
– Кто расскажет, как он выполнил задание на словообразование? – спрашивает молодая учительница, Валерия Олеговна. Несмотря на кажущуюся неопытность, она снискала славу отменно готовящего к экзаменам преподавателя.
– Я! – вскрикивает Паша.
– Тогда давай, читай. А вы проверяйте! – обращается Валерия Олеговна к остальным.
– А я пошутил, – Паша откидывается на спинку стула. – Мне ваш экзамен вообще не нужен, за меня батя и так при поступлении заплатит.
– Опрометчивое высказывание, – еле слышно произносит Кира в пустоту.
– Ладно, выбор твой, оценки я вам всё равно не ставлю, но систематическое невыполнение задания на пользу тебе не пойдёт. Не всё в этом мире можно купить, Павел.
– Вы ошибаетесь, Валерьлеговна, – насмешливо говорит Паша. – Если не иметь учительскую зарплату!
Пашин возглас встречается одобрительным смехом одиннадцатиклассников: Кирилла, Миши и Алины. Но одобрения терпеливой Валерии Олеговны не вызывает:
– А выйдите-ка вы к доске, Павел, – произносит она строго.
– Всё что угодно ради вас, леди, – Паша встаёт из-за парты и направляется к доске. – А чё делать-то?
– Запишите, пожалуйста, какие формальности нужно соблюсти при написании письма, – преподаватель складывает руки на груди, испытующе глядя на ученика.
– Э-э-э… «Привет»? – звучит смех всё тех же троих.
– Нет, Павел, – откуда-то доносится обработанная до неузнаваемости мелодия Моцарта – рингтон. Валерия Олеговна достаёт из-под стула сумку и ставит её на стол, находит телефон и сосредоточенно вглядывается в экран. – Так, я сейчас выйду, а вы выполняйте упражнение на странице шестьдесят один. Я вернусь, и мы проверим, – обращается она к ребятам, а потом персонально к Паше, – а вы стойте здесь и пишите.
Стоит Валерии Олеговне скрыться за порогом, как все достают из-под столов телефоны и утыкаются в них. Лишь Кира открывает тренажёр и принимается за выполнение упражнения.
– Ну чё, кажется, училку-то я разозлил, – победно восклицает Паша. Кира даже не поднимает глаза, водя носом по тетради.
В понедельник после первого звонка раздаётся тревожный сигнал, удивляя сонных школьников, и из рупора звучит глухой голос Тамары Ивановны:
– Внимание: ученикам десятого и одиннадцатого классов Павлу Королёву, Никите Харитонову, Евгению Алексееву, Кире Зильбер, Михаилу Холодову, Кириллу Башмакову и Алине Михайловской срочно подойти в кабинет директора.
На Киру устремляется двадцать пар глаз.
– Ну иди, – произносит недовольно химичка. Кира отправляется в приёмную, где уже толпятся Женя, Никита и Миша, дожидаясь остальных героев.
– А что, собсна, не так? – непонимающе спрашивает Миша. Никита и Миша пожимают плечами. Подходят Алина и Кирилл, открывается дверь в кабинет Тамары Ивановны.
– Все здесь? – строго спрашивает она и, щурясь, оглядывает всех.
– Паши нет, – отмечает Миша.
– Паши… – вторит Тамара Ивановна. – Этого Пашу!..
В приёмную вальяжно вваливается Паша.
– А вот и он, явился не запылился, – повышая тон, говорит Тамара Ивановна. – Значит так. В пятницу у Валерии Олеговны украли кошелёк. Это был явно кто-то из вас. Это дело недопустимо, поэтому вы все с родителями приглашаетесь завтра на педсовет, где мы решим вопрос об исключении вора из школы. Понятно?
