В таких условиях корпеть над диссертацией могли лишь те, кто действительно хотел защититься. Учитывая, что далеко не каждому работнику дано умение писать что-то более ёмкое и требующее больших мозговых усилий, чем привычные деловые письма, заявления, объяснительные, и уж тем более научную работу, перспективы ректора в поиске необходимых кандидатов становились всё туманнее.

«Переезжай в Альметьевск, в „Татнефть“ тебя засуну, – напутствовала Екатерину перед выпуском подруга детства Рузиля, позвонившая узнать как у неё дела. – Пару лет поработаешь, наберёшь необходимый опыт и уедешь обратно в свою Казань».

Катя, привыкшая к столице, слабо представляла себе переезд в маленький, чужой для неё город на юго-востоке республики, хоть и бывала там не раз. Поэтому предпочла промолчать. Однако, учитывая, что дела Демидовой сейчас шли совсем не хорошо, то она всё чаще задумывалась над предложением Рузили. И уже была готова набрать её номер, как спустя почти месяц в квартире девушки раздался телефонный звонок. Секретарь учебной части бойко сообщила о положительном результате согласования кандидатуры Кати. Совсем скоро молодая ассистентка уже вела свои первые пары, попутно привыкая к группам, знакомясь со студентами, запоминая их фамилии, имена и характеры.

Взяв в руку компьютерную мышку, Екатерина запустила обозреватель Интернета. Открыв вкладку с электронной почтой, ассистентка просмотрела входящие письма. Два из них не представляли никакого интереса, а вот отправителем третьего был проректор по научной работе Руслан Габидуллин. Текст письма требовал адресата подготовить несколько студентов для участия во всероссийской научно-практической конференции.

Ассистентка, обдумывая, кто из ребят лучше подойдёт для этого ответственного мероприятия, параллельно анализировала содержание курсовых работ. Как всегда, подавляющее большинство материалов было откровенно слабым. Особо не заморачиваясь над писаниной, студенты редактировали, в лучшем случае компилировали курсовые выпускников прошлых лет. Особо наглые, наивные, возможно ленивые, пытались сдавать чужие работы, вообще не читая написанное. Скачал, поменял титульный лист, распечатал. Но против таких ушлых молодых людей в арсенале преподавателей был специальный софт, на раз вычисляющий процент оригинальности работы, заимствования текстовых фрагментов, и собственно источники текста. В связи с этим девушку всегда радовало, когда она видела, что курсовая работа была создана действительно нелёгким трудом. Такие работы сразу бросались в глаза, а студенты, желающие учиться, очень импонировали Кате.

Вот и сейчас перед ней стояла студентка Мария, которая очень ответственно относилась к учебному процессу. Маша, как и Екатерина, выросла в небольшом посёлке и мечтала, наконец, вырваться из деревни. Как известно, для девушек слово «вуз» означает ещё, и «выйти удачно замуж». С замужеством у женской половины групп складывалось не у всех, но ближе к третьему курсу весомая часть представительниц прекрасного пола брали академические отпуска, переводились на заочное отделение, или вовсе забирали документы из университета. Демидова таких откровенно не понимала, но старалась не заострять на этом внимание.

– Так, Маша теоретическая часть у тебя трудностей не вызвала, я вижу. А во второй главе тут много несостыковок, – Катя показала перечеркнутые синей пастой и с короткими замечаниями снизу листы. – И не злоупотребляй, пожалуйста, графиками и диаграммами, это второстепенное. Главное расчёты, анализ деятельности организации, важно понять, что изменилось в балансе, из-за чего начались убытки, какие действия надо предпринять, чтобы отвести фирму от банкротства. Представь, что это твоя фирма, ты же не хочешь разориться, Маша? – с укором посмотрела на неё Екатерина.

Маша, сев рядом с Катей, принялась изучать свою курсовую по практическому бюджетированию, которую ещё вчера считала идеальной. По истечении четверти часа она обратилась к ассистентке:

– Екатерина Андреевна, в общем, всё понятно. Когда можно будет сдать работу? – неуверенно спросила Маша.

– Через неделю. Главное внимание удели третьей главе, там все выводы и рекомендации. Но она должна напрямую «вытекать» из второй.

– Хорошо.

– Да, и ещё: Маша, в начале декабря пройдёт конференция. Она посвящена современным тенденциям в управлении организационным и региональным развитием. Надеюсь, ты сможешь подготовить доклад. Донеси, пожалуйста, эту информацию до Лилии и Айгуль. Их я тоже планирую подготовить для выступления. Вот информационное письмо, – ассистентка вручила Марие несколько скреплённых степлером листов.

Студентка кивнула.

– До свидания Екатерина Андреевна! – Маша убрала папку с курсовой работой и документом в сумочку.

«Хорошая девочка, – подумала Екатерина. Но в курсе ли она, что большая часть знаний, полученных в стенах универа, ей вряд ли пригодится в будущем? Всегда придётся учиться чему-то новому, переучиваться, подстраиваться под конкретную организацию… Не только профессии, но и общению с разными людьми. Я вот не смогла найти себя в сфере экономики, надеюсь, хоть она сможет».

До получения диплома и первых месяцев поисков работы Катя искренне считала, что человек должен добиваться всего сам, искать место под солнцем, презирая тех, кто нашёл работу благодаря связям. Прошло полгода хождений по собеседованиям в разные концы города-миллионника. Екатерину встречали различные помещения: от изысканных, отделанных по последним веяниям интерьерной моды и вышколенным приятным персоналом. До откровенно страшных, захолустных кабинетов, не видевших ремонта ещё с советских времен.

То же самое касалось и тех, кто проводил интервью. Екатерину встречали как молодые девочки – менеджеры по персоналу, так и опытные, матёрые начальники отделов кадров. Неприятные люди попадались и среди тех и других. При общении с молодой сотрудницей с первых минут могло создаваться ощущение, что она компенсировала недостаток опыта, начитавшись методичек из Интернета. Либо почерпнула знания на популярных, но сомнительных тренингах. Использование избитых приёмов при общении с кандидатом сразу бросалось в глаза. Однако кадровичку это ничуть не смущало, напротив, она видимо считала, что видит собеседника насквозь и знает больше, чем он. Если говорить о кадровиках в годах, то они могли задавать Екатерине неудобные вопросы, прийти на встречу с большим опозданием, нахамить без причины. Обращение к девушке высокомерно-поучительным тоном проскакивало у обоих типов, как, впрочем, и обращение на «ты», но Катя к этому давно привыкла. Послужной список у неё отсутствовал, и уважать её пока было не за что. Но как говорится, хороших людей больше, это утверждение было справедливым и для эйчаров.

Екатерина уже не помнила, сколько десятков анкет ей пришлось заполнить при общении с интервьюерами. На первых порах вчерашняя выпускница старательно выводила каждую букву в бланке, но совсем скоро она уже относилась к этому как к неизбежной рутине с неизвестными перспективами. И всегда, как под копирку звучала фраза: «Мы вам перезвоним».

Не менее часто она слышала и другую фразу: «У вас есть возможность расти». Рекрутёры с завидным постоянством произносили её, когда Екатерина интересовалась, почему компания предлагает по данной должности такую маленькую оплату труда. Девушка осознавала, что иносказательный смысл фразы звучит как: «Мы не хотим вам платить». На собеседовании в мелкой фирме, начальник, услышав, что у неё нет опыта, замахал руками и озвучил жалование почти в два раза меньше начальной суммы.

– Нет, я не хочу, чтобы каждый месяц сорок процентов моей зарплаты вы клали себе в карман! Засим откланиваюсь, – ответила Екатерина, сохраняя вежливый тон, и поспешила захлопнуть дверь с обратной стороны.

Девушка, скорее всего, ответила бы согласием, будь новая сумма для неё приемлемой. Но цифры оказались даже меньше, чем средняя зарплата кассира из продуктового магазина, поэтому Катя не испытывала угрызений совести. Хотя порой ей казалось, что нужно было сказать «Да», и тогда бы она получила нужный опыт и ушла бы туда, где платят больше.