Но всё обошлось, после моего очередного ответа, и небольшой паузы, она сказала:

– Ты перспективный парень, Маркус. А потому я тебя ценю. Через полтора месяца мне понадобится твоя помощь. Надеюсь, ты не откажешь, – улыбаясь сказала она.

– Прошу прощения за грубость, госпожа Пандора. Но Вам не кажется, что стоило сначала помочь мне с семьёй? – осторожно спросил я, но внутри меня разрывало возмущение от её слов взывающим к какому-то «долгу». Помоги она с семьёй, я бы сделал всё что она приказала. Да стал бы её вассалом!

Она перестала улыбаться, и с прищуром на меня посмотрела. Через пару секунд, она разгладила лицо и вздохнула:

– Ладно. Я не хотела тебе говорить, чтобы не расстраивать, но твоя семья уже в Нимбе. Я надеюсь, ты знаешь, что это такое? – приподняв бровь спросила она.

– К-как? Но ведь прошёл всего месяц! – холодея внутри воскликнул я.

– У них не было шанса пристроиться куда-то в сюжетную линию Аристеуса. Отклонений они не имели, поэтому отдел распределения искинов поставил им приоритетную метку. Но ты не волнуйся. Они теперь будут жить вечно, и не знать горя. Ты ведь не хотел, чтобы они опять вернулись в мир убийц и маньяков? – качая головой задала она вопрос.

А я сидел в полу-шоковом состоянии и не мог ничего ответить.

– Сочувствую тебе, Маркус. Но в тоже время я рада за твою семью. Им там будет лучше. Тебе нужно время, чтобы свыкнутся с этой новостью, поэтому не буду тебе мешать, – добавила Пандора и её глаза резко вспыхнули зеленью, а моё сознание померкло.

25 марта 2068 года. Норвегия, Шпицберген, остров Медвежий.

– Генри! Скорее! Две минуты до начала! – крикнула Эмили отстающему и раненому коллеге.

Они двое, в серых грязных комбинезонах, пробирались ползком по вентиляционной шахте. Вот только это была не совсем вентиляция, а комплекс тоннелей, с громадным количеством изощрённых ловушек.

На запястьях правой руки, у каждого из них, был надет браслет с получасовым таймером. После того как время истекало, – в зависимости от их местонахождения – происходило смертельное явление: циркуляционные пилы, струи огня, крест-накрест выдвигающиеся колья и даже преследующие их роботы в виде громадных насекомых. Это лишь малая часть того, что они пережили за двадцать часов этого марафона.

Каждые полчаса их ждала смерть, но сумасшедший андроид предусмотрел для каждого этапа спасение, иначе, смысла в этом не было бы совершенно – проще было их просто убить.

Когда-то, Эмили видела отдалённо похожий фильм ужасов, происходивший в аналогичных шахтах. Но что больше всего знаменательно в аналогии с фильмом – по дороге в лабиринте, они видели иссохшие трупы «проигравших», которые никто не собирался убирать из этой обители смерти.

– Эмили… я больше не могу. Не успеем! – кривясь, сказал Генри, но продолжая ползти за девушкой. Его правое плечо и голень были в крови, но перевязаны тугими повязками из оторванного рукава Эмили.

– Прекрати! Мы уже близко! – шикнула она, и чуть согнувшись, поравнялась с коллегой помогая двигаться дальше, подтягивая того за комбинезон.

Через минуту их ждал поворот на право, а через два метра решётка из толстых железных прутьев. Девушка судорожно за них схватилась, и не понимая, начала вертеть головой.

– Не может быть… Это тупик… – прошептала она, а её браслет завибрировал и загорелся красным. Вместе с этим, по всей шахте зазвучала не громкая сирена, давая понять, что если они не спрячутся через минуту, то их ждёт смерть.

Судорожно осматривая и ощупывая поверхность стен у решётки на наличие различных кнопок, время утекало словно вода. Девушка практически начала мириться с неизбежным, но решётка резко отошла вниз, и она тут же проползла дальше. Не услышав движение своего коллеги, она обернулась. Мужчина держал руку на стене, а когда отпустил решётка тут же поднялась. Опять приложив руку – решётка опустилась. Но всё это происходило в двух метрах от преодоления барьера. Это испытание говорило о том, что кто-то из них должен пожертвовать собой.

– Генри! – крикнула девушка и тут же начала пробираться назад, но прямо перед ней, решётка опять поднялась – её коллега убрал руку со стены.

– Эмили, ты должна выйти отсюда, – сказал он и устало завалился на спину.

– Генри! Нет! Прошу! – заплакала девушка, протягивая руку через прутья.

– Передай моей семье, что я люблю их. И очень сожалею… – добавил он и в этот секунду отсчёт завершился.

Моментально вспыхнули красные лампочки по периметру потолка, громко загудела сирена, а из глубины шахты, откуда они пришли, раздавался быстрый громогласный стук. Они уже попадали примерно в аналогичную ловушку – каждый метр, словно гильотиной, опускались стенки-лезвия.

– ГЕНРИ-И-И! – сильнее закричала Эмили и убрала руку в последний момент, перед тем как её бы отсекло за прутьями.

Девушка прислонилась к появившейся глухой стене и стала громко рыдать, ведь только что, его дорого друга и коллегу порубило на несколько частей. Он пожертвовал собой, ради того, чтобы Эмили попыталась выжить. И теперь, выжить, во чтобы то не стало.

– Нужно ползти, – прошептала девушка, вытирая слезы, и взглянула на свой браслет, на котором отображался отсчёт «27:52». – Будьте вы прокляты, бездушные машины… – ещё тише, но злобно процедила она, и двинулась ползком дальше по лабиринту.

Спустя 4 часа…

В очередном пролёте, спустя уже восемь ловушек, Эмили обессиленная ползла к выходу, но она наткнулась на перекрёсток. С двух сторон, через пять метров он заворачивал, поэтому оценить опасность она не могла. Времени оставалось три минуты, поэтому она решила пойти по принципу «одной руки». Это было глупо, но выбора не было. Выбрав правую сторону, она изо всех сил поползла.

Дальше было несколько поворотов, и в конце концов, она увидела яркий дневной свет в конце этого проклятого тоннеля. Воодушевившись с новой силой, она преодолела десять метров буквально за несколько секунд, и, неожиданно, врезалась прямо лбом в идеально чистое стекло.

– Н-нет… – испуганно прошептала она, ощупывая эту обманку. – Боже, нет! – чуть плача она стала в отчаянии бить по стеклу руками, а потом, развернувшись, со всех сил пару раз ударила ногами. Она быстро поняла, что стекло даже не вибрирует от её потуг.

В это время её браслет загорелся красным, по периметру потолка вспыхнул зелёный свет, а с краёв вылезли какие-то короткие железные трубки, с которых редко начала капать какая-та дымящаяся жидкость.

Тихо плача, девушку обуял ледяной ужас. Она не успела, и теперь уже не успеет проверить следующий проход. А эта жидкость, которая распылится меньше чем через минуту, была явно немирного предназначения. Это была хлорсульфоновая кислота, едкие пары которой, она чувствовала и знала её запах. Под распылением этого концентрата, девушка погибнет в муках всего за несколько секунд.

Смирившись со своей участью, она взглянула на тридцатисекундный отсчёт, и опустила руку. Но у своих ног она увидела не заклёпанный с одной стороны лист железа. Подтолкнув себя решительностью, она быстро кинулась к этой части листа. Ломая окончательно оставшиеся свои ногти, она пропихнула пальцы с одной стороны и начала его дёргать, но женских сил было недостаточно.

Схватив себя за запястье, она накачала себя остатками стимулятора из импланта и схватившись двумя руками, с натугой рыча и разрезая свои пальцы до костей, девушка сорвала добрую половину заклёпок и выгнула лист металла, окропляя проём своей кровью. За ним, её встретила кромешная тьма. Она не знала, что её там ждёт: большая высота, бассейн с аллигаторами или адская бездна. Но это было лучше, чем погибнуть заживо растворенной самой едкой кислотой в мире.

На последних секундах, Эмили рыбкой юркнула в небольшой проём, а затем, шахта наполнилась разедающей дымящийся жидкостью…