Та­ким об­ра­зом, и на­уч­ная мысль, и мысль фан­та­ста оказываются замк­ну­тыми на се­го­дняш­ний день зем­но­го че­ло­ве­ка, на нашу собственную цивилизацию. Но ведь за­да­ча-то за­клю­ча­ет­ся в совершенно другом – в том, что­бы пред­ста­вить се­бе не толь­ко в мелких деталях от­лич­ный от нашего, но, мо­жет быть, да­же прин­ци­пи­аль­но иной ра­зу­м. Иными словами, мы обязаны допустить существование таких форм сознания, ко­то­рые (не исключено), во­об­ще могут показаться лишенными всякого ра­зума! Поэтому гораздо пра­виль­ней бы­ло бы ори­ен­ти­ро­ваться не на по­доб­ную той, которая дарована человеку, но на ка­че­ст­вен­но другую организацию наделенной сознанием жизни: ведь толь­ко максимально рас­ши­рив сфе­ру по­ис­ка мы мо­жем об­на­ру­жить то, основные ха­рак­теристики чего нам пока еще со­вер­шен­но не из­вес­тны. До тех же пор, пока мы будем искать некое подобие самих себя, рассчитывать на успех едва ли возможно.

Между тем такой взгляд на вещи требует многое изменить в наших собственных представлениях. Ведь как раз здесь-то и вста­ет ос­нов­ная про­бле­ма. Ес­ли по­ло­жить, что ме­ж­ду нашей и какой-то иной ци­ви­ли­за­ция­ми су­ще­ст­ву­ют толь­ко такие раз­ли­чия, которые обусловлены лишь длительностью исторического развития, то об­на­ру­же­ние ма­те­ри­аль­ных сле­дов иной дея­тель­но­сти (ес­ли они и в самом деле су­ще­ст­ву­ют), как кажется, не долж­но встретить препятствий. Трудности, конечно, вполне возможны и здесь, но никакие из них не могут иметь решающего принципиального характера: ведь ес­ли об­щий процесс вос­хо­ж­де­ния чужих форм сознательной жизни к каким-то своим вершинам не слишком отличается от зем­ной эво­лю­ции, то да­же встре­тив не­что такое, на­зна­че­ние че­го мы не в со­стоя­нии до конца по­нять, человек все же смо­жет рас­по­знать в нем про­дукт прак­ти­че­ской дея­тель­но­сти иного разума.

А как быть, ес­ли не толь­ко от­прав­ной пункт эво­лю­ции, но и ге­не­раль­ное на­прав­ле­ние восхождения иной формы мыслящей жизни к этим своим вершинам существенно от­лич­ны от условий, в которых проходило развитие человека? Смо­жем ли мы то­гда рас­по­знать ее при­сут­ст­вие в обо­зри­мой на­ми час­ти Вселен­ной?

Кажется, да: ведь прак­ти­че­ская дея­тель­ность ра­зум­но­го су­ще­ст­ва не­из­мен­но со­про­во­ж­да­ет­ся пре­об­ра­зо­ва­ни­ем всей ок­ру­жаю­щей его дей­ст­ви­тель­но­сти, при­спо­соб­ле­ни­ем ее к соб­ст­вен­ной при­ро­де, и чем выше уровень развития, тем больше масштабы вносимых изменений. По­это­му про­дукт та­кой дея­тель­но­сти все­гда бу­дет ис­кус­ст­вен­ным образованием, от­ли­чить же ис­кус­ст­вен­но соз­дан­ный пред­мет от ес­те­ст­вен­но дан­но­го, не со­став­ля­ет боль­шо­го тру­да.

Прав­да, иногда очень труд­но от­ли­чить от ес­те­ст­вен­но дан­ного про­дукт дея­тель­но­сти ра­зум­ных су­ществ, пре­одо­ле­ваю­щих лишь пер­вые сту­пе­ни сво­его ис­то­ри­че­ско­го вос­хо­ж­де­ния. Так, например, каменные рубила древнейших на Земле культур, которые обнажают южно-африканские раскопки, во многих случаях лишь глубокий знаток дела может отличить от случайных сколов. Но ведь здесь-то речь идет со­всем не о них. Объ­ек­том ана­ли­за яв­ля­ют­ся ре­зуль­та­ты прак­ти­че­ской дея­тель­но­сти субъ­ек­та ра­зу­ма, который, на­мно­го пре­вос­хо­дит че­ло­ве­че­ский.

Та­ким об­ра­зом, можно сформулировать следующий вывод: бро­саю­щее­ся в гла­за от­ли­чие от ес­те­ст­вен­но-при­род­ных яв­ле­ний долж­но ха­рак­те­ри­зо­вать ис­кус­ст­вен­ное образование. Но ес­ли так, то долж­но быть спра­вед­ли­вым и об­рат­ное: все то, что рез­ко от­ли­ча­ет­ся от ис­кус­ст­вен­но соз­дан­но­го – это продукт самой природы.

Над этим мы, как пра­ви­ло, не за­ду­мы­ва­ем­ся, а ме­ж­ду тем здесь скрыт очень глу­бо­кий смысл, осоз­на­ние ко­то­ро­го спо­соб­но по­вли­ять на фор­ми­ро­ва­ние всех на­ших пред­став­ле­ний об ином ра­зу­ме. Де­ло в том, что этот те­зис еди­ным ма­хом унич­то­жа­ет на­ме­тив­ший­ся бы­ло признак, руководствуясь которым можно отличить ис­кус­ст­вен­но соз­дан­ные пред­ме­ты от всего естественно данного. Ведь ес­те­ст­вен­но дан­но­му яв­ст­вен­но про­ти­во­сто­ит лишь толь­ко то, что соз­да­но ру­ка­ми самого че­ло­ве­ка, поэтому к искусственно созданному может быть отнесено только то, что в той или иной мере напоминает результаты его трудов. Че­ло­век не в со­стоя­нии от­ре­шить­ся ни от соб­ст­вен­ной при­ро­ды, ни от соб­ст­вен­ной ис­то­рии, ему не да­но встать над за­ко­на­ми раз­ви­тия своей дея­тель­но­сти. Ме­ж­ду тем, ес­ли иной ра­зум ка­че­ст­вен­но от­ли­чен от че­ло­ве­че­ско­го, то и прак­ти­че­ская дея­тель­ность его но­си­те­ля долж­на во многом от­личаться от нашей прак­ти­ки. Но то­гда ка­че­ст­вен­ное от­ли­чие долж­но со­дер­жать­ся и в ко­неч­ных ре­зуль­та­тах.

Что же по­лу­ча­ет­ся в этом слу­чае? Про­дук­ты дея­тель­но­сти иного сознания прин­ци­пи­аль­но от­лич­ны от ре­зуль­та­тов че­ло­ве­че­ских усилий. Но дос­то­вер­но от­ли­чить от ес­те­ст­вен­но-при­род­ных яв­ле­ний че­ло­век мо­жет един­ст­вен­но то, что хоть в ка­кой-то сте­пе­ни на­по­ми­на­ет пред­ме­ты, соз­да­вае­мые им са­мим. А зна­чит, все ка­че­ст­вен­но от­лич­ное от них обязано вос­при­ни­мать­ся как дан­ное самой природой.

Та­ким об­ра­зом, лег­ко ви­деть, что ма­те­ри­аль­ные сле­ды прак­ти­че­ской дея­тель­но­сти любой другой (но обязательно отличающейся от нашей) ци­ви­ли­за­ции, будь да­же ее мас­шта­бы со­пос­та­ви­мы с мас­шта­ба­ми все­го кос­мо­са, да­ле­ко не все­гда смо­гут быть отделены от ес­те­ст­вен­но-при­род­ных явлений.

На­пом­ним: с са­мо­го на­ча­ла при­ни­ма­лось по­ло­же­ние о том, что все ис­кус­ст­вен­но соз­дан­ное долж­но быть ка­че­ст­вен­но от­лич­ным от ес­те­ст­вен­но дан­но­го. Но ведь у нас нет ни­ка­кой уве­рен­но­сти в том, что по ме­ре со­вер­шен­ст­во­ва­ния ин­ст­ру­мен­та­рия иной деятельности ее про­дук­ты долж­ны все в боль­шей и боль­шей ме­ре про­ти­во­пос­тав­лять­ся ес­те­ст­вен­но-при­род­но­му. А что ес­ли бу­дет про­ис­хо­дить об­рат­ное? Ведь и в се­го­дняш­ней прак­ти­ке че­ло­ве­ка часто мож­но раз­гля­деть имен­но та­кие – об­рат­ные – тен­ден­ции. Но ес­ли ес­те­ст­вен­но дан­ное от­нюдь не обя­за­тель­но долж­но от­ли­чать­ся от ис­кус­ст­вен­но соз­дан­но­го, то сов­па­де­ние того, что создается носителем иного разума, с чисто при­род­ны­ми формированиями ста­нет еще бо­лее ве­ро­ят­ным.

Спра­вед­ли­во­сти ра­ди сле­ду­ет ска­зать, что есть еще и сво­его ро­да про­ме­жу­точ­ный класс яв­ле­ний, которые отличаются и от всего соз­да­вае­мого человеком, и от все­го то­го, с чем он при­вык иметь де­ло как с при­род­ным. Но здесь дей­ст­ву­ет хо­ро­шо из­вест­ный в науке еще со вре­мен средневековья прин­цип (так называемая «бритва Оккама»), который тре­бует объ­яс­нять все странности мира без при­вле­че­ния ка­ких то новых, дотоле неизвестных нам причин.

Словом, остается заключить, что ма­те­ри­аль­ные сле­ды дея­тель­но­сти ино­го ра­зу­ма че­ло­ве­ком, ско­рее все­го, бу­дут вос­при­ня­ты нами как чис­то при­род­ные образования. Или – сформулируем это в более компромиссной форме – отнюдь не исключено, что они не будут отличены нами от явлений природы.

Но ес­ли так, то впол­не за­ко­но­ме­рен во­прос: что из ок­ру­жаю­щего нас от­но­сит­ся к соб­ст­вен­но при­ро­де, а что – к гипотетическому про­дук­ту дея­тель­но­сти ка­ко­го-то иного, возможно существующего рядом с нами, ра­зу­ма? Ведь ес­ли од­но мо­жет быть не­от­ли­чи­мым от дру­го­го, то ис­клю­чить при­сут­ст­вие ко­го-то чужого в нашем ми­ре ста­но­вит­ся весь­ма и весь­ма за­труд­ни­тель­ным де­лом.

В на­стоя­щее вре­мя на этот во­прос нель­зя дать да­же са­мый при­бли­зи­тель­ный от­вет. А ес­ли от­ве­та не су­ще­ст­ву­ет, то в прин­ци­пе лю­бой класс объектов, процессов, яв­ле­ний, од­но­знач­но от­но­си­мый к чис­то при­род­ным явлениям, мо­жет скры­вать в се­бе твор­че­ст­во ка­ко­го-то за­пре­дель­но­го нам, людям, сознания. Ина­че го­во­ря, ис­клю­че­ния­ми в этом ря­ду не мо­гут слу­жить да­же те начала, с ко­то­ры­ми че­ло­век изо дня в день стал­ки­ва­ет­ся у себя на Зем­ле. Больше того, – в своем собственном организме.