— Чем тебе помочь, тебе и стричь-то нечего.

— Вот в этом всё и дело. Вы не могли бы меня сделать повзрослее, а то мне моих шестнадцати лет никто не даёт. Все говорят, что я маленькая девочка.

— А ты девочка? — парикмахерша посмотрела на меня внимательней. — Действительно. Не мальчик. Даже я ошиблась…

— Вы можете меня накрасить? Я заплачу, сколько скажете. А то мне надо прибавить года два к возрасту.

— Ладно… Садись в кресло! Я попробую. Это даже интересно.

Она снова ушла в свою подсобку и вернулась с косметичкой и чем-то ещё. Наверное, свою косметику принесла.

Сама она была накрашена стильно, но скромно. Чувствуется вкус и опыт. Так что доверюсь ей.

Минут через десять на меня из зеркала смотрел уже не я. Причёска получилась уже как бы «а ля-Гарсон». Тушь на ресницах и тени… Красиво очерченные губы. Всё было в тему и без перебора.

— Вы просто волшебница! — похвалил я работу мастера. — Чем я могу Вас отблагодарить? Сколько с меня?

Она задумалась… А потом махнула рукой:

— А, сколько дашь… Мне самой понравилось это превращение гадкого утёнка в красавицу.

— Вы мне льстите! Пятёрки хватит?

— Да более чем.

— Огромное спасибо!

— Заходи ещё!

— Обязательно!

* * *

Когда я вышел на улицу, то Николай, который стоял возле машины и курил, чуть не выронил изо рта сигарету.

— Ну, что? Теперь сойдёт?

— О, как… — Похоже, что теперь Коля окончательно завис…

— Коля! Надо ехать. А то я на вокзал опоздаю. Мне ведь ещё друзей из Москвы встречать.

— Поехали. Теперь я думаю, что вопросов будет меньше… Но как это?

— А это, Коля, наши женские хитрости. Иногда такое бывает, что после свадьбы, когда утром жена смоет с лица невесту, то новоявленный муж может её и не узнать…

Смеётся Коля над моими шутками очень заразительно. Хороший парень. Прямой и честный. Такие обычно не обманывают и не предают. Зато таких вот парней чаще всего обманывают и предают другие.

А через пять минут мы уже заходили в местное отделение Госавтоинспекции.

Волокиты никакой не было. Лейтенант о чем-то пошептался с местным летёхой. Меня отвели в дальнюю комнату и сфотографировали на старый фотоаппарат. Я попросил, чтобы по возможности замазали пластырь на лбу. Эксперт-криминалист, а это не был просто фотограф, мне просто кивнул и ушёл проявлять пластинку.

Я ждал в коридоре. А после, заскучав, вышел на улицу. Там я нашёл Николая, который снова с кем-то болтал.

— Ну, что? — спросил у меня он.

— Фотки проявляют.

— Это надолго?

— Да, нет. Обещали быстро.

Почти сразу же на улицу вышел криминалист и передал мне ещё тёплые фотографии.

Мне моё изображение очень понравилось. Я там такой красивой девушкой на них получилась… или получился… Я уже запутался совсем… Ну и ладно…

— Извините! А можно мне и пластинку у Вас попросить. Так красиво получилось. Я потом себе в ателье большую фотографию закажу.

Он кивнул и позвал за собой. Мы снова вернулись в его кабинет. Он мне вручил фотопластинку, завёрнутую в бумагу, а я вручил ему пять рублей и сказал:

— Большое спасибо!

Пятёрку он принял, как должное. Да и ладно. Все так делают. А я вот подумал, что правильно сделал, что забрал фотопластинку. Ибо не фиг разбрасывать свои изображения где попало…

Права мне выдали ещё минут через пятнадцать. На имя Левиной Марии Анатольевны. Год рождения был указан 1952-й, а число настоящее — семнадцатое января.

Лейтенанта Колю, я подбросил туда, куда он показал. Мы с ним тепло распрощались. Ну а я по указателям, двинулся в направлении Сочи. Мне ещё ехать больше сотни километров. Надо уже и поторопиться.

* * *

Дорога была унылой и однообразной. Слева — горы, справа — море. Правда, всяких серпантинов хватало. Но для меня это не было проблемой. Я не гнал, просто ехал как все. А ещё я всё больше привыкал к этой машине… Всё-таки разница чувствуется… И педали не такие, как на украинском автопроме. Да и с сиденьем не всё пока у меня сложилось. Сидеть получается выше, но и до педалей тянуться дальше… Почти вплотную сиденье подвинул. Стало неудобно с рулём обращаться… И как я перед лейтенантом Колей выделывался, демонстрируя ему, как могу легко управлять машиной…

Вернул сиденье, отодвинув подальше. Приноровился и поехал снова, стараясь поменьше обращать внимание на все неудобства. А через минут полчаса и вовсе забыл про них… Как-то само собой всё вошло в привычную норму…

Сразу вспомнилось, как первый раз сел за руль шишиги. Сначала я проклинал того, кто поместил ручку переключения передач справа и сзади водителя. Я чуть было поначалу руку не вывернул в плече, пока приноровился… А потом просто привык, и даже не замечал этого неудобства, восхищаясь всепроходимостью этого отечественного внедорожника.

* * *

Через пару часов я уже въезжал в Большой Сочи.

Железнодорожный вокзал я нашёл быстро. А чего его искать, он остался там же, где я его и оставил в прошлой жизни. На том же самом месте.

Вот только теперь я мог машину оставить гораздо ближе ко входу. Платных парковок и всяких запретных знаков ещё не навтыкали жадные чиновники на всех углах. Но всё же наглеть я не стал. У самого входа стояло разноцветное стадо таксистов всех мастей. И официальных и частных. Это в Сочи, как здрасьте. Поймать приезжего у трапа самолёта или у выхода из вокзала и ободрать его, как липку, это же святое дело. Поэтому я припарковал машинку чуть поодаль, чтобы не мешать работать местным бомбилам. По Московским меркам двадцать первого века, так я почти что совсем рядом со входом припарковался… Всего-то метров тридцать-сорок… Во времена. всё для человека…

* * *

Времени до прибытия самого нескорого поезда из Москвы ещё оставалось прилично, и я решил прогуляться. Но пройдя совсем немного, стал замечать на себе посторонние взгляды. Глянув в своё отражение в витрине ближайшего магазина, я понял, что сильно выделяюсь.

Во-первых, я был одет излишне вызывающе для этого времени. Кроссовки, джинсовый комбинезон и красная бейсболка слишком сильно бросались в глаза. А во-вторых: На мальчика я уже был совсем не похож. Ну, если только на мальчика, сильно украшенного косметикой. Ведь из меня всё-таки мастер делал девушку, а что получилось. Это в будущем, мальчуковая одежда на девочках стала привычной. Да и женская одежда на некоторых накрашенных «мальчиках», уже не вызывала такое уж сильное отторжение широких слоёв общественности. Надо мне как-то маскироваться. Либо смыть с себя косметику, либо переодеться.

Я уже хотел было искать какой-нибудь фонтанчик, чтобы умыться, но наткнулся на сочинский ЦУМ и передумал. Это то, что нужно. Большой магазин, в котором я смогу найти всё, что мне надо. Ну, или хотя бы постараюсь найти. Тем более, что время у меня ещё для этого есть предостаточно.

Зайдя в магазин, я всё же немного поумерил свой пыл. Всё-таки это Советский союз, а не загнивающий Запад… Всё немного блёкло как-то. Блёкло, уныло и однообразно.

Обувь такая, что врагу не пожелаешь. Одежда… Без слёз не взглянешь…

Моё внимание привлёк ювелирный отдел. Я пробежался глазами по витринам, но взгляд сразу остановился на золотом кулончике, в виде сидящей кошечки. Понравилось. Попросил посмотреть. Продавщица нахмурилась. А милиционер, маячивший недалеко от входа напрягся. Но кулон мне всё-таки показали, хотя и строго следили за всеми моими движениями.

— Миленько! — проснулся в моей голове голос Инги.

— Хочешь, возьмём? — спросил я девочку.

— Ага. И цепочку.

Цепочку я выбирал долго. Мне нравились потолще, а Инге потоньше. Сошлись на середине. Вместе с кулоном смотрелось очень даже стильно. Я пошёл оплачивать товар в кассу.

Но прямо рядом с кассой я увидел на витрине золотые часы «Чайка» на браслете. А вот их возьму обязательно, несмотря на завышенную цену. Моя трофейная «Ракета» с женским гардеробом смотреться не будет, это уж точно.