Обручальное кольцо, не простое украшенье,

Двух сердец одно решенье, обpучальное кольцо.

Я замечаю, что некоторые уже начинают подпевать. А что? Слова-то простые, и повторов много. Легко запомнить. Музыканты, думаю, что уже и без меня справятся. Но второй куплет снова начинаю я:

Бродить дорогами крутыми

Придётся в жизни молодым,

Пусть будут руки золотыми,

Характер тоже золотым.

Снова припев поём втроём, а про обручальное кольцо уже подпевает почти весь зал.

Обручальное кольцо, не простое украшенье,

Двух сердец одно решенье, обручальное кольцо.

Есть такое выражение, поймать кураж. Так вот. Я его поймал. Поётся легко. Голосом могу владеть свободно. Мне хорошо… Заканчиваю петь третий куплет. И уже все гости поют про кольцо. А потом громко хлопают мне и музыкантам…

Кланяюсь, приложив руку с микрофоном к груди. Но надо бы и продолжать.

Как говорится:

Show must go on!

— Спасибо за ваши аплодисменты! Мне очень приятно, что моя песня вам понравилась. А следующую песню я хотела бы спеть для тех, кто дал нам жизнь. Для родителей. Ведь сколько бы нам не было лет, для них мы всегда останемся детьми.

Легкий проигрыш на клавишах. И я вновь пою сворованную из будущего песню:

Где бы ни были мы, но по-прежнему

Неизменно уверены в том,

Что нас встретит с любовью и нежностью

Наша пристань — родительский дом.

На припеве меня снова поддерживают профессиональные певцы:

Родительский дом — начало начал,

Ты в жизни для нас надежный причал.

Родительский дом, пускай много лет

Горит в твоих окнах добрый свет!

Видно, что мои слова пришлись по душе более пожилым гостям.

Второй куплет поём вместе с Ларисой. Я тоже почувствовал, что мне надо сделать перерыв и слегка промочить горло.

И пускай наше детство не кончится,

Хоть мы взрослыми стали людьми.

Потому что родителям хочется,

Чтобы мы оставались детьми.

Припев снова становится хоровым. Видно, что эти люди любят и умеют петь. Когда песня нравится, то подпевать хочется сразу.

Третий, завершающий куплет пою один. Стараюсь спеть как можно душевней, чтобы до слёз и мурашек. Кажется. Что мне это удаётся:

Поклонись до земли своей матери

И отцу до земли поклонись.

Мы пред ними в долгу неоплаченном,

Помни свято об этом всю жизнь.

Кто-то из женщин в зале, уже промокнул глаза платочком. Мне подпевают все.

Родительский дом — начало начал,

Ты в жизни для нас надежный причал.

Родительский дом, пускай много лет

Горит в твоих окнах добрый свет!

Хлопают громко и долго. Я поворачиваюсь и аплодирую музыкантам. А в микрофон говорю с извинениями в голосе:

— Извините! Мне надо немного отдохнуть. Я же не профессиональная певица. Но у меня для вас есть ещё несколько песен. Сейчас их исполнят эти замечательные музыканты, а я продолжу чуть позже.

Мне снова хлопают. Тамада предлагает всем наполнить бокалы. Немного застолья, а потом со сцены доносятся знакомые мне слова лирической песни. Первый куплет солирует Лариса, а на бэке у неё Андрей:

Покроется небо пылинками звёзд,

И выгнутся ветки упруго.

Тебя я услышу за тысячу вёрст.

Мы — эхо,

Мы — эхо,

Мы — долгое эхо друг друга.

В зале стоит тишина. Песня красивая. А ребята умудрились сразу создать атмосферу своими голосами. Второй куплет поёт уже Андрей. Теперь на бэк-вокале уже Лариса.

И мне до тебя, где бы ты ни была,

Дотронуться сердцем нетрудно.

Опять нас любовь за собой позвала.

Мы — нежность,

Мы — нежность.

Мы — вечная нежность друг друга.

И уже вдвоём они поют третий куплет:

И даже в краю наползающей тьмы,

За гранью смертельного круга,

Я знаю: с тобой не расстанемся мы.

Мы — память,

Мы — память.

Мы — звёздная память друг друга.

Последние аккорды. В зале тишина. Не звякает посуда. Полная и абсолютная звенящая тишина… И вдруг:

— Браво! — не знаю, кто это крикнул, но после этого просто взрыв аплодисментов.

Ну а я в это время попросил Саркиса Арменовича, налить мне немного коньяка. Он посмотрел на меня немного укоризненно, но я пояснил, что это надо для голосовых связок.

Он налил мне в рюмку совсем немного. Я выпил одним глотком. Горло приятно обожгло.

В это время тамада начал длинный тост, гости занялись едой и выпивкой.

— Это твои песни? — в голосе Саркисова не было недоверия, там сквозило лишь удивление.

— А вы их где-то уже раньше слышали?

— Нет. Если бы эти песни кто-то где-то уже спел, то их бы уже давно везде пели бы. Потому что песни правильные. Про родителей… Я чуть не плакал… Мой отец погиб здесь на перевале. И мама уже умерла, через год после войны.

— А моя мама погибла полтора года назад. Бандиты убили…

Он налил себе полную рюмку коньяка и немного плеснул мне:

— За родителей. И дай бог здоровья тебе и твоему папе!

Мы выпили. А он продолжал:

— Эти песни должны услышать люди. У тебя есть на них авторские права?

— Мне тринадцать лет. Какие права у ребёнка?

— А твой отец?

— Не успели ещё оформить. Я только год назад начала песни сочинять.

— У тебя много песен?

— Хватает… — усмехаюсь я про себя.