Семен молча сидит в комнате Розы. Он впился в деревянное кресло в углу комнаты с лево от окна, где обычно читает роза, и, кажется больше моргает. Мрачное освещение едва наполняет комнату, и в этой полутьме блестят две пары глаз смотрящие друг на друга. Кого жалеть больше себя или человека напротив думают обе?

«Хоть раз в жизни нужно быть смелым». Размышляет Семен, эти мысли окажутся пророческими. Он встает.

Роза, ты извини меня, но по-другому я не могу, – он делает шаг, второй, она встает. Ты понимаешь… Я… Я тебя освобождаю Роза от этой бремени, ты можешь выйти замуж за другого.

Спасибо, она встает тоже. это очень благородно с твоей стороны, Роза смотрит на него с низу вверх, хотя они почти одного роста, он стал для нее выше, на целую голову выше.

Семен идет к двери, опомнился, что не в дверь он вошел и возвращается рассеянно.

А как вы узнали, где моя комната? спрашивает Роза, чтобы разбить молчание.

Я был у вас вчера, – Твоя мать…

Она не моя мать, перебивает Роза.

…мачеха, показывала дом, так и узнал и просчитал.

Она говорила, что вы навещали. Татьяна расстроится, что не выдаст меня замуж наконец-то, – у нее на лице грустная улыбка, ведь сама мечтает всем сердцем выйти замуж и уйти от семьи подальше. Наивно девицы думают, что муж решит проблемы, возьмет на себя их душевные заботы. Они скорее всего их приумножат.

«А ты? А ты расстроишься? Нет, конечно, ты найдешь в сто раз лучшего чем я» сам себе отвечает Семен. Но ее грустная мина вызывает странные сомнения – «Может все-таки … нет, нет». Таков человек, глаза видят, разум анализирует, дает подсказку ему кажется это пустые надежды а это подсознание направляет.

Пока выбирался из окна, у него мелькает мысль. Те размышления, чтобы он мог ответить Розе, когда она заговорила с ним. Если открыто не спросит у нее об этом, то вновь лишь в мыслях будет говорить с ней. Он перешагивает подоконник. Левая нога на полу комнаты, а правая на шифере навеса. Семен отрывает левую ногу от паркета, но ставит обратно на пол в сильных раздумьях.

А ты Роза, а ты расстроилась? кровь хлынет в голову от смелого и дерзкого поступка, как он считает, всем видом показывает стойкость, так ему кажется. А внутри ощущает себя повисшим на голове.

Роза надеялась не слышать вопрос такого рода, растерянно опускает руки по швам и перекачивается с ноги на ногу.

Ну что вы, нет, конечно. Надеюсь, ваш отец поймет и не заставит больше жениться на ком не хотите.

От дома Александридовых Семен сворачивает не в сторону дома а в сторону Черного моря. Зеленые обои его не ждут, и эти две кровати давят на него. Уехать, уехать, уехать вертится в голове. Куда, куда, куда? Давит в горле. Сомнения, нерешительный характер, страхи перед неясностью свойственны побитым детям. Чтобы ты не сделал, в конце будет плохо, так лучше ничего не делать. Он остался сидеть на берегу.

Глава 7

И так живут всю жизнь выдавая лож за правду. Гордость часто неуместно врывается в наши сердца и ломает судьбы. В эту ночь Роза хотела сказать «да, я расстроилась», но не сказала, потому что непринято говорить о желаемом.

Нужно казаться гордой. – Смотрит Роза на себя в зеркало напротив окна, откуда прикроватная лампа в углу освящает силуэт ее головы и плеч и совсем незаметно виднеются глаза и движение губ. К черту гордость. – Она прижимается лбом к прохладному зеркалу глубоко вдыхая воздух, как перед погружением. – Может я навсегда останусь одной. Почему он вернул слово отца? Честный и гордый или я не по вкусу? Честный и гордый – хорошие черты для мужчины.

Когда Семен уходил через окно, Роза хотела выглядеть неуязвимой, потому что и так по горло в плачевной истории, отец проиграв не её в карты обещал выдать её за незнакомца, который и не знает о таком долге, да еще и пришел к ней в окно и оборвал помолвку. Как ей быть, если не гордой, это все что ей оставили. Роза не поняла истинную причину вопроса Семёна, вот и всё. Высока цена утаенного желания. А после рождаются обиды.

Что такое обида? На обидах формируются мечты и цели, чтобы заполнить все душевные дыры. Что следует за родительским словами? Ребенок замкнут и не общителен? Да он дурачок. Родителям не повезло – скажут все. Женщина встречает пьющих, бьющих мужчин? Судьба у нее такая, что поделать. У мужчины не ладиться с женщинами? Просто не может найти себе достойную. Что скрывается за взрослым выбором? Не пережитая обида, упреки, наказания.

В памяти Семена всплыла сцена, которая случилась перед армией. Он из досок собрал скворечник и повесил на молодом платане, который рос за забором. Увидев это отец поднял на смех на всю улицу.

Ты лучше о себе заботься, а не о птицах, птицы сами себя прокормят, а ты на моей шее. Лучше бы полезное сделал для матери, Василий полез на дерево, сорвал скворечник и просил на землю. Хрупкая конструкция, сделанная еще не крепкими руками, сразу разломалась. И незачем к моему дому всякую живность гнать, будет свой дом у себя делай что хочешь.

Семен посмотрел на мать, которая наблюдала молча за мужем, за него опять не заступились, ждать крепкого слово от матери он не мог, Фиала всегда на стороне мужа.

Что ты смотришь Сёма, вот всегда так, лучше бы почитал науку, Фиала стояла, скрестив руки на груди в глубь двора.

Было бы что читать. Если и брал учебник в руки вы меня гоняли в огород, или за скотом. Он сбежал за дом к скоту, где было и его место.

Эти воспоминание невольно заставили Семену заплакать. Сидя на прибрежных глыбах, он вытер слезы и встал, уже почти светло, надо идти.

«Он сломал не скворечник, он сломал меня».

Семен возвращается домой по той же дороге, проходит мимо дома Розы. Он остановился вокруг все спали, он заметил отблеск комнатного света на шифере веранды со второго этажа. «Она еще не спит» подумал он. Его ноги понеслись вперед к воротам зеленого цвета, он остановился и понимает – туда дорога закрыта.

Глава 8

Времена такие, первые дети умирают. Не ты одна не ты последняя что дитё потеряла. Нечего тут… сама знаешь. Вон и у моей матушки, и у свекрови первые детки помирали. Ну ничего собрались еще родили. – Фиала хочет утешать Розу, но по-своему. Со стороны все выглядит, как укор за сострадание умершего младенца.

На восьмом году жизни в супружестве с Семеном, Роза первый раз забеременела. Родила здоровую девочку, а через девять месяцев со дня рождения похоронила. Умерла Лида от простого несварения. Малолетнего ребенка накормили помидорами. Толи были немытые, толи детям помидоры нельзя. К врачу так и не повели «поплачет и успокоиться, все дети болеют, живот болит. Оставь, делай дела», говорила тогда Фиала Розе. Семена дома не было, а когда вернулся домой, поддержал мать. «Мать моя не знает, что ли как с детьми обращаться? Говорит пройдет, значит пройдет». Белый цвет лица Лиды его не смутило. «Дай воды родниковой, молитву прочитай пройдет».

Все восемь лет она хотела ребенка, Семен грозился что, разведется, бросит бесплодную, и вот бог подарил ей девочку, хотя бы так, лучше чем ничего, и ту не уберегла. Сможет ли она еще родить –о чем думали все вокруг. Доктор когда узнал о смерти обругал Розу за глупость, послушать старых неграмотных людей, что только фамилию и писать умеют. «От такого дети не помирают Роза Георгиевна, стыдно должно быть».

Хоронят Лиду в детском гробике в старой части сочинского кладбище. Роза надела черный, траурный платок поверх своих засаленных волос. Волосы ее больше не блестят как тогда, и не густые больше какими были. Под серыми глазами обвисла кожа, это тоже не из-за смерти ребенка. В свои тридцать Роза как в пятьдесят. Легко ли ей дались последние восемь лет? Потерявшего ребенка, стоя у маленькой, засыпанной горкой земли, в голове в обратном порядке всплывает цепочка действий и решений, что привели к вот этой минуте. Роза думает вот о чем: послушала свекровь не отвезла Лиду к доктору, а до этого согласилась выйти замуж за Семена и забыть об их уговоре той ночью у нее в комнате.